Игорь Морозов - Праздничная культура Вологодского края

В г. Белозерске церемония «славления Христа» совершалась так. С наступлением рождественской ночи партии христославов направлялись к домам зажиточных обывателей Белозерска, «в особенности известного своей щедростью и радушием степенного купечества», где их ждали ласковый прием и подарки.

«По приходе в чей-либо дом один из мальчиков от лица прочих обращается к хозяевам: «Нельзя ли, любезные хозяин с хозяюшкой, у вас со звездою Христа прославить?» Те на это отвечают: «Пожалуйте, пожалуйте, гости дорогие, милости просим, проходите пожалуйста!» — после чего проводят христославов в зал или вообще в ту комнату, в которой находится праздничная икона и горит лампадка.

Став перед образами и приведя звезду во вращательное движение, христославы в присутствии собравшихся хозяев с домочадцами и гостей общим хором поют ирмос «Христос рождается», потом тропарь «Рождество твое, Христе, Боже наш» и, наконец, кондак празднику: «Дева днесь Пресущественного рождает». К этим обычным песнопениям присоединяется иногда праздничная стихира «Днесь восприемлет Вифлеем сидящего присно со Отцем». Так что присутствующие слышат Целое повествование о Рождестве Христовом, составленное из церковных песнопений.

В заключение христославы кланяются и поздравляют хозяина с хозяйкой и малыми детишками, а также дорогих гостей с наступившим праздником, выражая это часто замысловато и в шутливом тоне. Например, прибавляют:

Получив «злата-серебра» копеек 15–20 и поблагодарив за прием, славильщики идут к следующему дому и путешествуют иногда до подней ночи».

Столь обстоятельная и разветвленная церемония славления, иногда еще и с добавлением довольно длинных стихотворных речей, посвященных основным событиям праздника (рождение Иисуса Христа, поклонение ему волхвов, славословия Богородице), редко встречалась в деревнях. Однако в Присухонье «славление» могло завершаться не менее пространными и торжественными виноградиями — старинными разновидностями коляд.

Обычным даром для «славильщиков» было зерно. «Маленькие-те славить ходили: бегали из избы в избу. Споем «Рождество Христово», дак нам ставник (=блюдо) овса высыпают в мешок. Вот мы домой придём, да это, что назбираем, продадим, ак чё-нибудъ купим — конфеток, платок ситцевый ли цево ли» (д. Пеструха). «На Рожество ходили славили. Робятишки 8-10 лет, по двое. Пили «Рожество», им овёс да яцъменъ давали. Они потом продадут какому мужику, да конфет, пряников купят» (д. Антоновская). «На Рожество славили. Ребята большие, молодежь из других деревень. Весь день бегали партия за партией. Им овес давали. Они его в лавоцъку сдадут, там им винця дадут, кренделей — от они и празднуют» (д. Барабаново). Так как давали разные сорта зерна, то славильщики часто носили по нескольку мешков: для каждого сорта свой.

Гораздо реже наряду с зерном «славильщикам» доставались пироги или только пироги и деньги (дд. Белянкино, Вакомино, Мартыниха), на которые покупали пряники или семечки. Впрочем, в 20-30-е года цель обходов менялась по всеобщему идеалу, характерному для этой эпохи: взрослые ходили славить с твердой ж ясной целью — собрать деньги на водку.

В один из осенних праздников — Воздвижение, Богородицын день, Покров, Семёнов или Филиппов день молодежь собиралась в одном из домов деревни, чтобы вместе поработать и повеселиться. Эти собрания назывались вечеринами, вечерованьями, беседами, посиделками, а если в них участвовала молодежь нескольких деревень, то большой беседой, повадами или весельем.

Наиболее насыщенным самыми разнообразными обрядами развлечениями был период Филиппова заговенья и следующего за ним Рождественского поста (Филипповки). В некоторых местах Бабушкинского, Тотемского и Никольского р-нов Филиппово заговенье (=день перед началом поста) называлось девичьим. К этому дню были приурочены обряды, которые давно уже воспринимались как шалости и развлечения. Так, в д. Подболотье, Кожухово парни приносили на беседу солому и катали по ней девушек (см. «Комякаться»). Иногда это развлечение устраивалось и в святки. После катания девушки дарили парням крашенные яйца, причем своему вечеровальнику давали больше, до 50 яиц, остальным парням — по 1–2 яйца. Через неделю (реже — в Чистый понедельник) парни отдаривали девушек пряниками и конфетами. В д. Подболотье женатые мужчины требовали с девушек своеобразный выкуп за право устроить беседу в этот день. Они ставили посреди избы, где собиралась молодежь, пустое ведро, и не давали плясать, пока девушки не заполнят его доверху крашенными яйцами.

В дд. Верхотурье, Кожухово кроме катания девушек по соломе (поодиночке или вдвоем с парнем) молодежь развлекалась еще игрой в жгут (см. «Шубу шитъ»).

В больших деревнях могло существовать три вида посиделок, в зависимости от возраста участников: младшая (малая), средняя и старшая (большая). Младшая устраивалась для детей 10–12 лет, средняя — 14–15 лет, старшая для девушек 18 лет в старше. Девушка прекращала посещать посиделки, когда все ее подруги выходили замуж («весь слой замуж вышел») или после того, как ее просватывали.

На маленьких посиделках собирались те, кто только-только научился прясть. Искусное прядение было для них знаком принадлежности ко «взрослым девушкам». Обладание этим искусством значительно повышало престиж не только в глазах подруг, но и во мнении ровесников-парняшков, поэтому в ход шли всякие маленькие хитрости, магия и ворожба. Так, в д. Теренская семи-восьмилетние девочки устраивали хоровод вокруг ступы, в которой обычно толкли верно, припевая: «Ступа да пест, научи меня престь!» Если у юной пряхи нитки получались неровные и непрочные, ей нужно было в Чистый понедельник (?) накануне Великого поста выбежать вечером на улицу, зажечь клубок своего прядева, поднять подол и, усевшись на снег, просидеть так, пока клубок не сгорит. Считалось, что после этого работа пойдет на лад (д. Коровино).

Взрослые (средние, старшие) посиделки всегда были очень притягательны для «недоростков». Однако участвовать в них без разрешения завсегдатаев, более взрослых девушек, никому не позволялось. Нарушителей с позором выставляли. Причем, если для перехода с младших посиделок на средние достаточно было лишь приглашения («Настасья, приходи сево года к нам на беседу!»), то при переходе на старшие могли устраивать специальную церемонию.

В Тарногском районе в начале 20-х годов очевидцы описывали это следующим образом. «С малой вечерины на большую девушек переводят старшие по общему совету, обыкновенно с осени, когда начинают сезон вечерин. Если вопрос разрешается в пользу девушки, за ней приходят с большой вечерины и приглашают к себе». В д. Путилове торжественность момента подчеркивалась тем, что старшие девушки кланялись в ноги приглашаемой. Часто переводу младших противились старшие сестры, «так как младшие, присутствуя на вечеринах, будут все рассказывать матери, особенно о том, кто провожает сестру, хотя это здесь и разрешается».