Василий Сидихменов - Китай: страницы прошлого

После этого крестьянин достал длинный бумажный свиток — прошение, обращенное к божеству, и громким голосом начал читать его. Речь шла о том, что его отец, умирая, оставил дом и землю ему и его младшему брату. Последний сбился с пути, стал играть в азартные игры и курить опиум. Растратив отцовские деньги, он подделал документы и полностью продал наследство богатому соседу. Далее в прошении рассказывалось, как крестьянин умолял соседа отказаться от земли, продавать которую его брат не имел права, но все было напрасно. Богатый сосед подкупил судью, и теперь вся надежда крестьянина была лишь на идола. Крестьянин молил идола отомстить за него соседу, навлечь на дом богача всевозможные несчастья и сделать его жизнь сплошным горем. Он молился, чтобы семью врага постигли неизлечимые болезни, чтобы его жена сделалась бесноватой, а дети — бездомными бродягами, чтобы богач разорился и кончил жизнь в самой ужасной нищете. Бедняк просил идола послать богачу невыносимые боли и страдания, которые бы непрерывно мучили его всю жизнь и прекратились бы лишь со смертью.

Прочитав вслух свою жалобу, составленную точно по образцу официальных прошений, крестьянин сжег ее перед идолом и сделал несколько поклонов. Он не надеялся вернуть назад отцовское состояние — оно безвозвратно потеряно для него. Но, по его понятиям, он пустил в ход такую силу, которая в конце концов доконает врага.

…В храм явились два китайца. Оба они выглядели весьма солидно, и по всему было видно, что прибыли сюда по очень важному делу. Один из них, мужчина средних лет, напоминал состоятельного торговца. Черные глаза его сверкали от гнева, и видно было, что он крайне возбужден. Из расспросов выяснилось, что недавно у него украли довольно крупную сумму денег, которые были спрятаны в доме. Деньги эти составляли весь капитал торговца: на них он вел торговлю и производил платежи. Собравшись в тот день утром достать деньги для уплаты по векселю, он, к своему ужасу, обнаружил, что они исчезли.

Так как никто, кроме приказчика, не знал, где спрятаны деньги, то, естественно, первое подозрение пало на него. В страшном волнении купец призвал приказчика к себе и потребовал вернуть украденные деньги, но приказчик стал отпираться и в доказательство своей невиновности предложил поклясться в храме покровителя города.

И вот они оба стоят перед идолом. Обвиняемый производит впечатление человека взволнованного, но, судя по тому, как прямо и открыто он смотрит всем в глаза, трудно заподозрить в нем вора. То, что он сам захотел явиться в храм покровителя города и поклясться в своей невиновности, также свидетельствовало в его пользу. Только отъявленные мошенники или люди с железными нервами способны были произнести в этом храме ложную клятву, не боясь тех ужасных последствий, которые их ожидают. В руках приказчик, по обычаю, держал белого петуха.

Церемония началась опять-таки с воскурения благовонных свечей и сожжения связки бумажек, имитировавших серебряные слитки. После этого купец прочел бумагу, в которой излагалось постигшее его несчастье и выражалось убеждение, что кражу денег совершил не кто иной, как его приказчик. Купец просил идола своим влиянием заставить вора вернуть деньги, а если тот не сделает этого, наслать на него такое наказание, которое ужаснуло бы всех соседей. После прочтения документ был сожжен.

Затем выступил обвиняемый. Заявив, что денег не брал и не знает, где они находятся, он стал призывать на свою голову мщение богов, если только окажется виновным, просил, чтобы вся его жизнь стала сплошным мучением. Пусть нищета будет его вечным уделом, пусть страшные несчастья обрушатся на его голову и пусть, наконец, его внезапно поразит смерть. С этими словами приказчик отрубил ножом голову петуху и бросил птицу на пол.

Через несколько дней после этого настоящий вор, очевидно опасаясь, что его постигнут все те несчастья, которые призывались в храме на голову грабителя, подбросил торговцу похищенные деньги, не открывая, однако, кто он. Тому было все равно, кто вор, раз деньги возвращены полностью. Но начатое дело уже не могло остановиться. Купец вынужден был отправиться в храм и заявить там перед идолом, что он неправильно обвинил человека. Новое заявление было сделано им с той же церемониальной торжественностью, как и первое. В заключение жалобщик благодарил идола за оказанную ему «скорую помощь».

…Старая китаянка, придя в храм, купила у жреца пачку благовонных свечей и направилась к статуе божества милосердия Гуаньинь. Остановившись перед статуей, старуха устремила на нее взор и долго стояла в молчании. Затем тихим голосом принялась рассказывать божеству про свои болезни. По ночам она не может спать, у нее пропал аппетит, и, несмотря на усилия докторов, здоровье ее ухудшается и ухудшается. Старушка просила Гуаньинь оказать благодеяние и вернуть ей утраченное здоровье…

В храмах происходили и такие сцены. Монах, «установив связь» с потусторонним миром, обращался к верующему со словами: «Ваш дедушка всеми помыслами стремится к свободе. Требуются деньги, чтобы наши молитвы смогли спасти его, вызволили его страдающую душу». Верующий давал требуемую сумму. Но монах становился еще настойчивее. Словно актер-трагик, он вскрикивал: «Еще немного усилий — и ваш дедушка будет освобожден! Вы слышите его мольбы и стенания! Неужели вы проявите скупость и откажетесь дать еще немного денег, чтобы спасти душу вашего дедушки?» Потрясенные способностью монаха сноситься с потусторонним миром, родственники отдавали все деньги, которые имели при себе, лишь бы душа усопшего обрела свободу.

Буддизм принес в Китай учение о рае и аде, о подземном царстве и загробном возмездии (следует при этом иметь в виду, что рай и ад одновременно являются атрибутами и даосизма). Буддийский рай по-китайски называется «мир высшей радости» или «чистая страна». Люди верили, что существовал «мир теней», который соответствовал земной жизни: души усопших наказывали там за дурные поступки и поощряли их достойные дела.

Буддийскому раю присущи обычные «райские признаки»: медовые реки, золотые деревья с необыкновенными плодами, вечная музыка, пение и блаженство. Особенность буддийского рая в том, что в нем отсутствуют женщины; если они даже и удостаиваются чести быть допущенными в рай, то сразу же превращаются в мужчин.

Раю противопоставляется ад: по-китайски он называется ди-юй — «подземная тюрьма», или «преисподняя». Находится ад глубоко под землей на дне огромного океана. В больших храмах можно было увидеть «схематическое изображение» ада: в виде кругов, сужающихся кверху, причем в каждом круге устраивались особые ниши или выступы, куда помещались небольшие фигурки судей, чертей, палачей и грешников. Повелителем ада считается бог смерти Яма (по-китайски его называют Янь Лован).