Джули Федор - Традиции чекистов от Ленина до Путина. Культ государственной безопасности

Тот факт, что худсовет никак не мог определить характер Илларионова, можно также объяснить изменчивостью идеологической ситуации той поры, ввиду чего сложно было с уверенностью определить партийную позицию по данному вопросу. Сверху явно одобряли осуждение культа личности Сталина, карьеристов, просочившихся в руководство НКВД, и т. д. Но когда дело касалось более глубокого или комплексного анализа причин Большого террора, здесь почва становилась более зыбкой.

В сущности, единственным надежным источником идеологического руководства, упомянутым в обсуждениях, служит сам КГБ. Как мы увидим, члены худсовета ссылались на КГБ несколько раз, чтобы защитить фильм от нападок. Руководство КГБ было козырем, на котором сыграл Волчек, когда весь проект оказался под угрозой. Так, в декабре 1962 года, когда некоторые члены худсовета вдруг потребовали радикальной переработки сценария, Волчек ответил им завуалированной угрозой: «Я должен сообщить вам, что сценарий одобрен. Конечно, я не хочу злоупотреблять этим, оказывая давление на чье-то мнение с целью изменить его… [но] сценарий прочитали в органах госбезопасности и отреагировали на него с большим вниманием» [384] РГАЛИ, ф. 2453, оп. 4, д. 1391, л. 61-2. . Волчек тут же добавил: «Разумеется, это никак не препятствует вашей критике» [385] РГАЛИ, ф. 2453, оп. 4, д. 1391, л. 62. , и этот комментарий сложно понять, не представляя, как именно он был озвучен и каким человеком был Волчек.

В тот период КГБ подключился к созданию не только этой кинокартины. По имеющимся сообщениям, КГБ тогда либо напрямую заказывал, либо инициировал производство фильмов на соответствующие темы. В начале 1963 года, например, КГБ инициировал подготовку к съемкам ленты о честных чекистах, ставших жертвами Большого террора (эта тема симптоматична для описанных здесь тенденций: КГБ все больше восстанавливал контроль над своим образом) [386] См.: Фомин В. Кино и власть. С. 289. Этот фильм (режиссером должен был быть Марк Донской), вероятно, нереализованный сценарий о Кедрове, упомянутом сыном Донскова: Донской А. О романтиках, неореалистах, городских сумасшедших, властями обласканных и обруганных… // СКновости. 2001. 16 марта. № 8. С. 11. Михаил Кедров был знаковой жертвой чекизма, особенно полезной в то время по нескольким причинам. Он был соратником Дзержинского и пал жертвой Берии после попытки сместить последнего. Несмотря на то что Кедров сам был причастен к репрессиям и зверствам, спасение его стало возможным как доказательство попыток борьбы против террора непосредственно со стороны секретных служб. Хрущев в своем секретном докладе цитировал обращение Кедрова из тюрьмы; Ваксберг А. Нераскрытые тайны. М: Новости, 1993. С. 69. .

Официальных документальных доказательств вмешательства КГБ в создание фильма «Сотрудник ЧК» относительно немного (по сравнению с фильмом «Выстрел в тумане», о котором мы напишем в следующей главе). Среди этих доказательств — написанная от руки записка, прикрепленная к титульному листу одной из папок из архива под названием «Меры, принятые В ответ на заключение КГБ». В этой записке перечислены клише, которые с какого-то момента стали обязательными в произведениях, связанных с ЧК: должно быть больше упоминаний «социалистической законности»; связи ЧК с народом, особенно рабочими; ведущей роли партии в управлении деятельностью ЧК и т. д. Иными словами, консультанты от КГБ обязали создателей фильма действовать по инструкции, вкладывая в уста героев фильма канонические фразы возрожденного культа ЧК [387] РГАЛИ, ф. 2453, оп. 4, д. 1573, титульный оборот. .

Противоположностью задуманного изначально осуждения Большого террора в фильме должно было стать восхваление «славных традиций» ЧК Ленина и Дзержинского. Их воплощением должен был выступить главный герой Алексей, «собирательный образ молодого дзержинца-чекиста» [388] Это описание связано с преамбулой Алексея Михалева; см.: Аксенова Н. С., Васильева М. В., Солдаты Дзержинского. С. 48, на основе издания 1966 года: Дунин А., Поляновский Д. Сотрудник ЧК. «Тихая» Одесса. Повести о чекистах. М.: Воениздат, 1966. . Как отмечал один выступавший: «Мерило — нравственная идея, воплощенная в одной исторической фигуре — Феликса Дзержинского… Ведь это его молодой гвардии вверен карающий меч революции, и олицетворяет ее здесь этот юноша» [389] РГАЛИ, ф. 2453, оп. 4, д. 1371, л. 43. .

Многие члены худсовета считали, что нравственный аспект фильма составляет его истинное содержание, что он гораздо важнее «приключенческих» составляющих. Из чего же состояла эта «нравственная идея»?

Видение авторов резюмировал Лукин: «…мы считали, что главная идея произведения будет выражаться в формировании молодого чекиста-дзержинца….Мы хотели показать истоки двух разных моральных принципов: принципов Дзержинского и принципов, заметных уже тогда, которые [затем] закрепились и проявились в 1936-1937 годах. Мы знаем, что Дзержинский боролся с целым рядом их проявлений, когда официально одобрялась жестокость в тюрьмах и многое другое. Поэтому наша идея — показать не просто формирование чекиста, но формирование противостояния двух этих принципов» [390] РГАЛИ, ф. 2453, оп. 4, д. 1371, л. 69. .

Создатели фильма намеревались также «показать формирование чекистов, показать… как мальчик становится человеком, способным на героизм» [391] РГАЛИ, ф. 2453, оп. 4, д. 1371, л. 61. . Задумывалось, что взросление Алексея приблизят два события: две казни врагов, осуществленные ЧК, которые Поляновский определил как «две вехи в формировании чекиста» [392] РГАЛИ, ф. 2453, оп. 4, д. 1391, л. 57. — они помогли Алексею стать чекистом, встать на сложный, но благородный путь, проложенный Дзержинским. Этот путь был в первую очередь нравственным. Чтобы следовать ему, нужно было преодолеть буржуазные нравственные колебания, обрести более глубокое сознание и ответственность за других людей. Как и Дзержинский, Алексей вынужден был преодолевать собственную мягкость и доброту, чтобы выполнять задачу, возложенную на него революцией.

В обоих случаях жертвами казни были женщины. В первом это была учительница-немка Гревенец, которую взяли за шпионаж в пользу белых в начале фильма, вскоре после того, как Алексей вступил в ряды ЧК. Второй случай был не таким однозначным. На этот раз жертвой стала Дина, девушка с добрым сердцем, которую соблазнила и ввела в заблуждение внешняя романтика белого движения.

Сцена, в которой Алексей видит, как Гревенец уводят на казнь, служила главным нравственным моментом становления в первом черновике сценария. В примечаниях к нему сказано, что эта сцена стала «самым тягостным эпизодом из всех, свидетелем которых Лешка стал в недалеком прошлом» [393] РГАЛИ, ф. 2453, оп. 4, д. 1572, л. 16. . Его «оглушал стук собственного сердца, предчувствие чего-то ужасного, которое вот-вот должно было произойти, он сжимал приклад своего ружья так, что пальцы побелели» [394] Там же. . Хотя он и осознавал, что учительница выдала много советских разведчиков немцам, посылая их на смерть [395] РГАЛИ, ф. 2453, оп. 4, д. 1572, л. 14-15. , его обуяло отвращение при виде того, что против женщины применяется такая сила. Голос за кадром произнес: «В те мгновения Лешка совершенно забыл, что эта женщина — враг… он видел только слабую женщину, которая обезумела от страха и пыталась вырваться из рук здоровенного солдата» [396] РГАЛИ, ф. 2453, оп. 4, д. 1572, л. 16-17. . Алексей бросается на защиту женщины, старается вырвать ее у чекистов. Его в конце концов утихомиривают, и позже старший чекист, Силин, доброжелательно, но жестко наставляет его, произнося ключевой «судьбоносный для Алексея» [397] РГАЛИ, ф. 2453, оп. 4, д. 1391, л. 23. монолог о том, почему такие казни необходимы [398] РГАЛИ, ф. 2453, оп. 4, д. 1572, л. 17-18. .