Генрих Шлиман - Илион. Город и страна троянцев. Том 1

Согласно измерениям месье Бюрнуфа, обычные размеры кирпичей в третьем городе составляют 52 x 43 х 13 1/ 2сантиметра (20,8 х 17,2 х 5,4 дюйма). Цемент, которым были соединены кирпичи, сделан из того же материала, возможно из раздробленных кирпичей и воды, и толщина его в основном составляет от 0,4 дюйма до 2 дюймов. Кирпичи всегда смешаны с соломой, но обожжены в разной степени; некоторые, видимо, были просто высушены на солнце, и их вообще не обжигали; другие слегка обожжены; третьи, красноватого цвета, обожжены более тщательно. Месье Бюрнуф даже нашел несколько кирпичей внутри большой стены, которые оказались слишком сильно обожженными, поскольку они не подвергались воздействию высокой температуры во время пожара, но при этом их поверхность остеклилась. Но в то же время следует четко понимать, что, поскольку печей для обжига не существовало, кирпичи обжигались на открытом огне, и поэтому ни один из них не имел ни внешнего вида, ни прочности наших современных кирпичей. Все кирпичи, которые подверглись сильному жару во время пожара, оказались сплошь обожженными или, скорее, полностью обгоревшими, поскольку они потеряли свою прочность, соприкоснувшись с сильным жаром.

Архитектура домов третьего города, как замечает Вирхов [1370], «является точным прототипом той архитектуры, которая все еще используется в деревнях Троады. Если мы проедем через такую деревню и зайдем в один или несколько домов, мы увидим ряд картин, которые будут соответствовать тому, что мы видим в древнем городе. Но это отнюдь не удивительно, поскольку мы должны принимать во внимание то, что из-за своего нездорового местоположения Троянская долина никогда не могла быть местом широкомасштабной колонизации. Здесь нет крупных руин древних поселений, да и теперь те немногие места, которые являются обитаемыми, не играют большой роли. Напротив, это маленькие, бедные деревни, к которым приписаны большие участки земли. Немногочисленные обитатели, очевидно, не внесли своего вклада в появление новой культуры. У них почти не было связей с заграницей; дорог, в современном смысле этого слова, на Троянской долине не существует и, возможно, никогда и не существовало. Этот факт согласуется с особенностями почвы, которая почти повсюду порождает малярию. Однако в той же степени, в какой сама земля затрудняла более масштабную колонизацию, более развитое сельское хозяйство и в целом – более широкое формирование высоких искусств, развивающихся в мирное время, точно так же и жители, хотя и не будучи кочевниками, всегда предпочитали пастушескую жизнь. Это второе обстоятельство, объясняющее сохранение первобытных обычаев. У пастухов меньше стремления к домашней оседлой жизни, чем у земледельцев и ремесленников. Они больше живут на открытом воздухе; дома у них на втором месте. Стада троянцев и до сего дня состоят, точно так же, как описал их Гомер, из множества лошадей, овец и коз. Крупный рогатый скот и особенно свиньи встречаются значительно реже. Однако лошадей все еще разводят в таком множестве, что гомеровское описание богатства царя Эрихтония, у которого было три тысячи кобыл, все еще приложимо к некоторым областям. Возможно, в Троаде больше лошадей, чем людей; следовательно, достать лошадь всегда легко.

При таких обстоятельствах и сохранилась древняя архитектура, словно выражающая консервативный настрой населения. На выровненной почве стены домов из необработанных бутовых камней возводят чаще всего чуть больше, чем в рост человека. Эти стены окружают кладовые, которые используют как погреба, а также как стойла для домашних животных. Овец и коз в таких стойлах не держат; для зимы и очень плохой погоды есть полуоткрытые навесы или загоны, в которые их заводят. Даже верблюды остаются на открытом воздухе; можно видеть, как они ночью большими стадами лежат во дворах или на улицах и в общественных местах, всегда с деревянной сбруей на спине, на которую кладут седло и багаж. Итак, стойла предназначены только для лошадей и коров, а иногда и для свиней.

Над этим каменным первым этажом возводят второй, где и живут, – собственно «бельэтаж». Его стены состоят, как и в древности, из глиняных кирпичей и имеют толщину в 3–4 дюйма; обычно они лишь слегка обожжены или высушены на солнце. Глина, из которой они сделаны, была заранее перемешана с резаной соломой, зачастую в очень большом количестве; ее получают при том способе молотьбы, который тут в обычае. Глину берут такую же тяжелую, как находят ее в земле; вместо цемента используют и уличную грязь, которой здесь так много при мокрой погоде. Так что материал кирпичей и цемента не очень различается; но одно легко можно отличить от другого из-за примеси резаной соломы внутри глиняных кирпичей. Эти последние приобретают из-за нее более светлый цвет, в то время как грязь-цемент имеет более темный серый или синеватый оттенок и более ровную консистенцию.

Стены, окружающие дворы и сады, сделаны подобным же образом. Иногда они состоят из камней, и в этом случае они часто содержат фрагменты древних построек – домов или храмов, блоки мрамора, иногда все еще с надписями. Однако наиболее часто их делают из глиняных кирпичей; верх стены защищен покрытием, чаще всего из растительного материала. На берегу для этого используют водоросли; вблизи леса – кору деревьев; в других местах – камыши и кустарник. Эти дворовые и садовые стены обычно соединяются со стенами домов. Поскольку они почти всегда чуть больше человеческого роста, все в целом выглядит как маленькая крепость.

Глиняные стены, конечно, сильно подвержены разрушению. К счастью, в общем и целом в Троаде не так уж часто идет дождь. Сравнительно долго здесь стоит сухая погода, воздействие которой, однако, в некоторой степени компенсируют постоянные ветры с моря. Строго говоря, в Троаде вряд ли можно найти ветер, который шел бы не с моря; почти все ветры влажные, и поэтому климат, даже в жаркие дни, весьма приятен. Преобладающая сухая погода сохраняет глиняные стены домов. Кроме того, их защищает широкая выдающаяся крыша, а также галереи, которые построены вокруг всего «бельэтажа», особенно с западной стороны.

Этот способ строительства объясняет две вещи: нет необходимости в прямом доступе на нижний этаж – люди спускаются туда сверху, как в подземную кладовку. Именно поэтому очень часто каменные стены идут без перерыва; нет никакого другого входа, кроме ворот во двор. В дом входят по лестнице, которая прямо ведет в дом и на общую веранду или террасу, которая стоит на каменной стене на уровне «бельэтажа»; именно здесь делают часть домашней работы, и здесь жители проводят время в более холодные часы суток.

Из-за общего небрежения, в котором находится эта страна, нередко приходится видеть эти дома в состоянии разрухи; фактически это современные руины. Наиболее поразительный пример тому я наблюдал в Еркасси-Кее, который всегда лежит перед нашими глазами, как господствующая точка ландшафта, будучи расположенным непосредственно напротив Гиссарлыка на западной стороне долины. Здесь есть большой старый замок. Мне сказали, что его построил один армянин; но хотя он и устроен как крепость, тем не менее хозяин счел за благо покинуть эту неспокойную область. Так что владение перешло за ничтожную цену в руки турецкого правительства. В данный момент оно управляется как ферма от имени военного министра или, скорее, командующего артиллерией и отчасти солдатами. Вследствие этого дома по большей части оказались заброшенными и лежат в руинах. Таким образом, здесь возник великолепный объект для сравнения с Гиссарлыком.