Виталий Масловский - Обвиняет земля. Организация украинских националистов: документы и материалы

15 февраля 1944 года Хауфе подписывает очередной тайный приказ № 531/44 «Взаимоотношение с националистическими украинскими бандами», где, в частности, говорится:

«…2. Соглашение, достигнутое с УПА в конце января 1944 года в районе с. Постийне (33 км на северо-запад от Ровно), было согласовано также в районе г. Кременца, сел Верба, Козин и Березци (Костопольский район Ровенской области. — Авт.).

Части, подчиненные штабу (13-му корпусу. — Авт.), ознакомлены с этим соглашением. Штаб просит поставить об этом в известность войска верхнего района, находящиеся в подчинении штаба 4-й танковой армии (XIII корпус входил в состав 4-й армии вермахта. — Авт.).

Представитель УПА во время переговоров указал на злоупотребления немецких войск, иногда даже с применением оружия, во время изъятия у населения скота и продовольствия, что осложняет переговоры… Представителям УПА сказано, что реквизиция скота и продуктов питания уже проводится без применения силы оружия с немецкой стороны и при участии сельских старост.

3. Задание УПА — борьба с советскими бандами. При продвижении вперед Красной Армии — нарушение подвоза и уничтожение тыловых служб и коммуникаций. Борьба против немецких подразделений может иметь место в случае, если последние будут проводить реквизицию с применением силы оружия…»

Копии этих приказов Хауфе выслал руководителю немецкого разведоргана во Львове Витиске и заместителю командующего 4-й танковой армией. Тем самым Хауфе проинформировал их о взаимоотношениях с руководителями местных звеньев УПА-ОУН, которые сложились на участке его корпуса, «а также предупреждал командование армии и львовское подразделение разведорганов о настроениях среди оуновцев и об их отношении к Германии.

На основании полученных от Хауфе данных заместитель командующего 4-й армии генерал-лейтенант (фамилия неразборчива. — Авт.) , 24 февраля 1944 года издал приказ № 394 544, по которому командирам частей, находящихся в подчинении 4-й армии, надлежало:

«…1. Положить в основу, как и раньше, беспощадную борьбу против банд всякого рода.

2. Если в отдельных районах большие или малые группы украинского националистического движения объявят о своей борьбе на стороне немецкого вермахта против русских регулярных частей или советских банд, то из этого следует извлечь пользу для своих войск. В частности, таким образом настроенные украинские соединения необходимо использовать для проведения разведки, а особенно против советских банд».

Копия этого приказа была отправлена руководителю полиции безопасности и СД в Галиции штурмбанфюреру Витиске, который на основании собранных львовской службой безопасности данных и материалов от частей и соединений немецкой армии, действующих на территории западных областей Украины, направил руководству главного управления имперской безопасности в Берлине и филиалу немецкой разведки в Кракове доклад о первых итогах переговоров с руководителями ОУН и о взаимодействии с бандами УПА в борьбе против советских войск и партизанских отрядов. Однако об этом скажем ниже.

Переговоры руководителей разных звеньев УПА-ОУН с представителями немецких воинских формирований и разведорганами получили широкое распространение и вызвали естественную тревогу оккупационных властей. В связи с чем шеф Львовского подразделения СД Витиска приказал центральному проводу ОУН принять экстренные меры для упорядочения и ограничения подобных контактов. В одном из документов Витиска писал так:….Потребовать от Герасимовского дать немедленно распоряжение УПА с какими-либо немецкими инстанциями…»

Окрик хозяина вызвал шок и у самих оуновцев. Во-первых, такое хаотическое состояние, когда руководители низовых и средних звеньев УПА-ОУН пытались самостоятельно налаживать контакты и заключать разного рода соглашения с немецкими вооруженными силами и тем самым зарабатывать авторитет у оккупантов, а по возможности урвать «лакомый кусочек», не могло не беспокоить «вождей» ОУН-УПА, так как это приводило к потере авторитета перед хозяевами и контроля над подчиненными звеньями.

Во-вторых, в УПА начались протесты против переговоров с фашистами со стороны тех, кого втянули в эти вооруженные формирования под фальшивыми лозунгами «борьбы с вермахтом». Немало рядовых участников УПА поняли, что руководители оуновских банд вместо борьбы против гитлеровских оккупантов стремятся использовать их на стороне Германии против наступающих советских войск и мирного населения. Это обстоятельство, а также приближение линии фронта вызвали недовольство и массовое бегство рядовых участников из УПА, способствовали распаду этих формирований. В связи с этим штурмбанфюрер Витиска 16 марта 1944 года докладывал в Берлин:

….Сложная политическая обстановка привела к значительному сокращению количества участников банд, их распаду и прекращению деятельности:

— большие потери банд в боях с советскими партизанами;

— попытки обязательного передвижения банд УПА за линию советского фронта для организации борьбы с тыловыми подразделениями Красной Армии и создания препятствий для обеспечения фронта…»

И, в-третьих, широко известное сотрудничество, тем более вооруженное, руководителей УПА-ОУН с гитлеровцами, мягко говоря, не обещала им ничего хорошего. Исходя из этого, они приняли меры, чтобы взять под строгий контроль все контакты с гитлеровцами и поставить заслон влиянию распада на рядовую массу участников УПА-ОУН.

В связи с этим бандеровский центральный провод ОУН от имени его политической и военной референтуры срочно подготовил официальное обращение к полиции безопасности и СД с предложением об установлении контакта и проведении переговоров в связи с «совместным сотрудничеством в борьбе с большевизмом». Предложение ОУН представители немецкой разведки одобрили, и 5 марта 1944 года в Тернополе состоялась первая встреча представителя центрального провода ОУН, который назвался Герасимовским, и гауптштурмфюрера СС Паппе.

Обращает на себя внимание интересное обстоятельство. Криминальный комиссар Паппе в своем отчете о переговорах с представителями ОУН отмечает, что этот «представитель назвался Герасимовским». Однако достоверно известно, что Герасимовский с 1943 года был членом центрального провода ОУН, о чем знал Паппе, в агентуре у которого он находился. Это свидетельствует о том, что немецкая разведка даже в своих внутренних делах старательно скрывала фамилию Герасимовского, поскольку ему отводилась важная роль в контроле за деятельностью центрального провода ОУН и использовании УПА в интересах Германии.