Всеволод Меркулов - Откуда родом варяжские гости?

«И прежде и после Сибирского моего путешествия, — писал Г.Ф. Миллер, — трудился я много в сочинении родословных таблиц для российской истории, наподобие той, которая находится в 1-ом томе «Собрания русских историй»… ».[172]

Поэтому когда в 1746 году историк-любитель П.Н. Крекшин подал на рассмотрение Сената «Родословие великих князей, царей и императоров», в котором род Романовых возводился к Рюрику, работа была передана в Академию наук и попала на отзыв к Миллеру. Крекшин выводил родословную Романовых из ветви древних великих князей через ярославских князей Романовичей.

Однако Миллер замечал, что «не удовольствовался… сочинением таких таблиц о фамилии великих князей, царей и императоров российских».[173] Он писал, что обладает достаточным материалом по генеалогиям Рюриковичей и Романовых, чтобы не только опровергнуть положения Крекшина, но и составить собственную родословную таблицу.

Но в этом вопросе, затрагивавшем высочайших царственных особ, не обошлось без политического вмешательства. В 1748 году президент Академии наук граф К.Г. Разумовский запретил Миллеру под угрозой штрафа заниматься генеалогическим исследованием. Таблицы Миллера так и остались неопубликованными. Правда, часть генеалогий была позднее издана во втором томе «Tables genealogiques» М. Коха.[174] После смерти Миллера, в архиве оказались некоторые его материалы по родословию российских государей и дворян.[175]

Серьёзная дискуссия по варяго-русской проблеме разгорелась в Петербургской Академии наук после предложения обсудить «диссертацию» Миллера «Происхождение народа и имени российского». Инициаторами дискуссии стали фактические руководители Академии И.Д. Шумахер и Г.Н. Теплов. Последний обвинял Миллера в высказываниях, «что скандинавы победоносным своим оружием благополучно себе всю Россию покорили…».[176]

«Диссертация» Миллера в целом обобщала и систематизировала взгляды Байера, которого вот уже десять лет не было в живых. Печатные варианты доклада долгое время считались уничтоженными.[177] Первоначально диссертация была написана на латинском языке, переведена на русский, и напечатана на обоих языках.

Основная идея этого произведения была связана с доказательством скандинавского происхождения Рюрика и названия «Русь». Миллер высказал мысль, что в финно-угорских языках слова, обозначающие шведов, имеют корень, близкий по звучанию к слову «Русь». Развивая положения Байера, Миллер делал вывод об организующей роли варягов в создании русского государства.

Важнейшую роль в концепции Миллера играл его комментарий летописного известия о варяжской дани со славян и об изгнании заморских данщиков накануне появления на исторической арене князя Рюрика. Победителем новгородских словен Миллер считал знаменитого датского викинга Рагнара Лодборга, который «завоевал Россию, Финляндию и Биармию и отдал оные земли во владение своему сыну Витзерку».[178] Но последний якобы погиб в Прибалтике и словене смогли освободиться.

Против Миллера и его концепции выступили русские учёные М.В. Ломоносов, В.К. Тредиаковский, С.П. Крашенинников, Н.И. Попов. Академические дебаты вокруг его «диссертации» чрезвычайно важны для историографии норманнской проблемы. Кроме вопроса о происхождении Руси и этнической принадлежности варягов, оппоненты Миллера обратили внимание на проблему источников. М.В. Ломоносов в своё время попытался устранить здесь некоторые противоречия.[179]

Ломоносов особенно возражал против метода Миллера принимать тезисы Байера без проверки. Он полагал, и не без оснований, что «слово «рус», «русский», северным языкам совершенно незнакомо, но широко распространено на южном побережье Балтийского моря. Так, один устьевой рукав Немана носит название Руса. Здесь же следует искать и родину Рюрика».[180] Действительно, точка зрения Миллера не находила безупречного подтверждения. Например, в шведском словаре «100 000 заимствованных слов и имён в шведском языке» корень «рус» стоит в числе заимствованных. Кроме того, заимствованными указаны и все слова, содержащие этот корень.[181] Имеется множество других доказательств.

Таким образом, тезисы немецкой норманнской теории уже к середине XVIII века столкнулись с жёсткими контраргументами и в отечественной, и в собственно немецкой науке. Впоследствии, с поворотом к норманизму, немецкая наука политизировалась и фактически отказалась от объективного исследования варяго-русского вопроса.

Эволюция норманизма в России.

Говоря о норманнской теории в России, нельзя не затронуть проблему развития норманизма. На протяжении десятков лет норманистская точка зрения происхождения Руси прочно существовала в исторической науке на правах совершенно точной и непогрешимой доктрины. Причём среди ярых сторонников норманнской теории, кроме зарубежных историков, этнографов, было множество и отечественных учёных. Этот факт вполне наглядно демонстрирует, что долгое время позиции норманнской теории в науке вообще были прочны и непоколебимы.

Многочисленные и ожесточённые споры между норманистами и ненорманистами, начиная с первой половины XVIII века, велись преимущественно по вопросу этнического происхождения Рюрика и варягов. В итоге дискуссия явно затянулась и привела к заметному перевесу норманистов. Количество сторонников норманнской теории выросло, а полемика со стороны их противников стала ослабевать.

На ведущую роль в рассмотрении этого вопроса в конце XIX века выдвинулся норманист Вильгельм Томсен. После того, как в России в 1891 году была опубликована его работа «Начало Русского государства»[182], где были с наибольшей полнотой и ясностью сформулированы основные аргументы в пользу норманнской теории, многие русские историки пришли к мнению, что норманнское происхождение Руси можно считать доказанным. И хотя антинорманисты (Иловайский, Гедеонов и др.) продолжали свою полемику, большинство представителей официальной науки обратилось к норманистским позициям. В учёной среде установилось ложное представление о произошедшей в результате опубликования работы Томсена победе норманистской концепции истории Древней Руси. Прямая полемика против норманизма почти прекратилась. А.Е. Пресняков, например, полагал, что «норманистическая теория происхождения Русского государства вошла прочно в инвентарь научной русской истории».[183]

Также основные положения норманнской теории признавало подавляющее большинство советских учёных. Надо отметить, что при этом в XVIII — начале XX вв. западноевропейские историки признавали тезис об основании скандинавами Древней Руси, но специально этой проблемой не занимались. На протяжении почти двух столетий на Западе было всего несколько академических норманистов.