Ростислав Самбук - Буря на озере

- Кто же еще? Хриплый голос, да и о корове говорил...

- О какой корове?

- Наверно, о больной. Я не прислушивалась, еще спала, и просыпаться не хотелось.

- Они ушли из дому вместе?

- Может быть.

- Прошу вас припомнить. Это очень важно.

- Заснула я сразу. Да, вероятно, ушли, - слышала, как стукнула калитка.

Шугалий на несколько секунд задумался. Вдруг Олена Михайловна сказала:

- Кажется, ошибаюсь. Возможно, Андрий остался, или это во сне слышала его шаги? - потерла пальцами виски. - Нет, не могу утверждать с уверенностью.

- Почему не сказали лейтенанту Малиновскому о Чепаке?

- Сказала, однако он не обратил внимания. Северин Пилипович часто бывал у нас.

- Но ведь так рано...

- Иногда и ночью.

- Да, у ветеринаров жизнь беспокойная. А не пошли ли они рыбачить?

- Андрий на спиннинг ловил, а на него не всегда поймаешь. Северин Пилипович - человек практичный и свое время ценит. Он спиннингом не балуется.

Шугалий подумал, что этот аргумент не очень убедителен, но промолчал.

Чепак! Кто такой Чепак, и не связан ли его утренний визит с приездом Романа Стецишина? Но тогда Стецишин должен был видеться с Чепаком. Тем более что живет ветфельдшер почти рядом.

Спросил:

- Чепак давно в Озерске?

- Видно, и родился здесь.

- Стецишин знает его?

- Почему бы не знать? Тут все знают друг друга.

Конечно, мог и забыть - родных иногда забывают, а чужих... - Олена Михайловна отпила кофе и сказала неожиданно, без всякого перехода: - А вы зря Чепака подозреваете, он порядочный человек, сами узнаете, когда освоитесь тут. Все равно что Олекса пришел бы или я сама.

Шугалий кивнул, хотя Олена Михайловна не убедила его. Сколько было случаев, когда на вид самые порядочные люди оказывались негодяями и даже преступниками, - он привык верить только фактам, проверять факты, взвешивать факты и делать из них выводы.

Напомнил:

- Вы обещали показать мне дом.

- У нас нет замков.

- Но...

- Ну, хорошо, пойдемте на второй этаж.

Винтовая деревянная лестница с резными перилами вывела их в небольшую прихожую с двумя дверями.

Олена Михайловна открыла их.

- Вот эта - моя, - ткнула пальцем направо, - а северная - Олексы. Прошу сперва ко мне, - она пропустила капитана и остановилась в дверях. Видно, вторжение малознакомого человека не очень понравилось ей: нетерпеливо постучала кончиками пальцев по косяку и сказала прямо: - Я не принимаю гостей, и тут у меня... Не выношу любопытных.

- Но ведь я здесь вовсе не из любопытства, - немного обиделся Шугалий.

Он остановился посреди комнаты, осматриваясь вокруг. Шкаф, трюмо, простая кровать и фотографии на стенах. Много фотографий, простых, любительских, но увеличенных и отпечатанных на хорошей бумаге, и портретов, сделанных профессионалами.

Большое фото мальчика в матроске с испуганными глазами, чуть сбоку тот же мальчик уже в школьной форме, а напротив двери, наверно, уже студентом - на мотоцикле, в шляпе и в перчатках с раструбами.

Сама Олена Михайловна - девушкой и в зрелом возрасте. Она и правда была красавицей. Но со всех фотографий смотрела грустно, словно не видела в жизни ничего веселого, сказочная царевна Несмеяна.

Только на одном снимке Олена Михайловна улыбалась: стояла рядом с братом и держала на руках маленького Олексу; смотрела на него нежно, и, если бы Шугалий не знал, что мать Олексы умерла во время родов, мог бы подумать, что на фото изображена счастливая супружеская пара с ребенком.

Капитан хотел уже выйти из комнаты, но его внимание привлекло пятно на стене, четырехугольник на обоях прямо над кроватью; должно быть, и тут висела фотография, которую сняли совсем недавно.

- Чудесные снимки, - сказал он. - Сами делали?

- Нет, у нас есть один мастер в Озерске... - Олена Михайловна смотрела отчужденно; видно было, что любопытство Шугалия и его вопросы раздражают ее.

Капитан притворился, что не замечает этого.

- А то фото сняли совсем недавно? - он ткнул пальцем в пятно на стене. - Кто тут был сфотографирован?

- Выцвело на солнце, и я заказала репродукцию! - Олена Михайловна игнорировала вторую часть вопроса.

Шугалий задержался в комнате еще с минуту; у него было ощущение, что увидел какой-то отрезок жизни этой женщины, но сделал это нетактично, будто заглянул в замочную скважину.

- Извините, - сказал он наконец вполне искренне и вышел из комнаты.

Он постоял немного на пороге комнаты Олексы.

Тут ничто не удивило его: низкая кушетка, письменный стол, заваленный журналами, учебниками и тетрадками, стеллажи с книгами, книги на подоконнике, на шкафу и даже на полу у кушетки, стереорадиола с большими динамиками по углам, и среди всего этого бедлама большая хрустальная ваза с красными и белыми розами на журнальном столике.

Розы были только что срезаны, и Шугалий знал, кто поставил их здесь. Оглянулся на Олену Михайловну - она тоже заглянула в комнату, и глаза ее потеплели.

Он потянул носом.

- Газ, - сказал уверенно, - вы выключили газ?

Женщина всплеснула руками, заторопилась вниз по лестнице. Капитан дождался, пока она добежала до кухни, несколькими пружинистыми шагами достиг ее комнаты и спросил оттуда:

- Ну что?

- Вам показалось, - услышал он. - Только напугали.

Шугалий медленно спустился по лестнице. Олена Михайловна не могла ошибиться, только что он слышал ее вполне отчетливо: таким образом, и она вряд ли не узнала бы хриплый бас Чепака.

Чепак... Чепак... Северин Пилипович Чепак, ветеринарный фельдшер...

Шугалий попрощался с Оленой Михайловной, вышел на улицу и быстро зашагал к центру. Заглянул в райотдел госбезопасности и попросил срочно, к утру, подготовить справку о Чепаке.

На фасаде районного Дома .культуры висело огромное объявление, приглашавшее на танцевальный вечер с развлечениями: аттракционы, лотерея, вопросы и ответы о любви и дружбе.

Обычные танцульки, догадался капитан, однако решил пойти. Вечер все равно был свободен, и на танцах можно с кем-нибудь поговорить, услышать, что говорят в городке о случае на Светлом озере.

Как оказалось, ответов о любви и дружбе на танцевальном вечере не было, поскольку не было вопросов.

Наверно, это устраивало и культработников - в свой актив они все равно добавили еще одно воспитательное мероприятие, и молодежь, которой надоели сентенции лекторов, взятые из популярной брошюры общества "Знание".

Кружились в вальсе пары, раскрасневшиеся от стремительного движения, взглядов, прикосновений, разговоров. Шугалий, надевший новый яркий галстук, подумал, что вряд ли в танцевальных залах больших городов оркестры еще играют вальсы, а тут, как оказалось чуть погодя, танцевали даже "барыню", танцевали, правда, как-то модерново, но увлеченно и весело.