Фёдор Успенский - Очерки истории Трапезундской империи

Чтобы понять, кто пытался овладеть движением и в чью пользу оно направлялось, необходимо заглянуть несколько вперед и посмотреть, кто в нем в конце концов выиграл. Никифор Григора выставляет как один из главных мотивов, почему трапезундские дела в то время дошли до крайней степени напряжения, политику великого доместика Иоанна Кантакузина, который далеко не питал расположения поддерживать в Трапезунде Ирину Палеолог [114] Niceph. Greg. р. 679: προς μεν της των Τραπεζουντίων ήγεμονίδος Ειρήνης την ζήτησιν έπιτείνειν ουκ εϊχεν ευθύς, άλλ' εφ ετέρας ετρεπετο σκέφεις. . По этому случаю мы обязаны ему очень важным сообщением, справедливость которого подтверждается всей историей Трапезунда, ни разу не испытавшей династического переворота, несмотря на крайне настойчивые стремления придворной аристократии ограничить царскую власть. Кантакузин потому считал непрактичным слишком резко вмешиваться в трапезундские дела, что не находил там между различными течениями ни одного такого, которое могло бы возобладать над другими; даже могущественная партия Схолариев раскололась на части. Что было прочно и против чего было опасно идти, это — основное государственное законоположение о несменяемости на престоле Великих Комнинов. «У них был закон, — говорит Григора [115] р. 679: νόμος γαρ έκείνοις οίον αφυκτα δυνάμενος, μηδ' ύπ' ούδενός έκουσίοις των απάντων γενών άρχεσθαι βούλεσθαι, -χήν των όσοι το γένος εκ Κομνηνών κατίασιν έχοντες. , — имевший ненарушимую силу, не допускать к царской власти никого из родовой аристократии, за исключением прямого потомства Комнинов». В этом был для Трапезунда очень важный корректив против Константинополя, где партийная борьба часто имела своей целью стремление к свержению династии и достижению царской власти. Так как Ирина Палеолог думала поддержать свои притязания на власть браком с одним из константинопольских царедворцев, о чем и вела уже переговоры, то нужно понимать отрицательное отношение Кантакузина к ее планам именно в этом смысле.

Тем не менее, как мы видим, из Константинополя прибыла военная эскадра и при ней представитель законной династии в лице Михаила, имевшего уже около 60 лет от роду. В Трапезунде была разыграна комедия, как она изложена у Никифора Григоры, сопровождавшаяся взятием под стражу принца Михаила и заключением его в крепости Лимнии. Партия константинопольского влияния с наемными отрядами из итальянцев и из греков была ослаблена и разбежалась. Перевес оказался на стороне туземной, т. е. национальной партии.

Теперь мы можем ознакомиться с представителями этой национальной партии. Панарет перечисляет врагов ее, когда говорит об изгнании в Константинополь царицы-правительницы Ирины, а Григора неодобрительно характеризует ее правление такими словами: «Правительственные дела нерадиво и в секрете направлялись двумя или тремя сенаторами, а дим был ими недоволен и готовил восстание». Между искавшими спасения в Константинополе был Никита Схоларий, Григорий Мизомат, вместе с братом Михаилом, Константин Доранит, вместе с сыном Иоанном и др. Они не теряли времени даром и скоро возвратились в Трапезунд с другим претендентом на престол в лице кир Иоанна, сына захваченного и сосланного в Лимнии Михаила. В 1342 г. он был венчан на царство в храме Богородицы «Златоглавой»; способствовавшая его воцарению константинопольская партия стала во главе правительства и в свою очередь насильственно и ожесточенно стала преследовать побежденную партию [116] καν γέγονε διωγμός βαρύς και αρπαγή πολλή. . При этом преследовании жертвами стали представители Амицантариев; между прочим, мать кир Георгия, Саргала, была задушена; той же участи подверглась и царица Анна Анахутлу [117] Панарет, 1342 г.: τότε έσκοτώθησαν και οι άρχοντες οί Άβοτζαντάριοι (конечно, Άμυτζαντάριοι) και ή του κΰρΤεωργίου μήτηρ ή Σαργαλή παρεδόθη τη πνιγμονή, και συν αύτη άπεπνίγη καϊ ή Άναχουτλού. . Это была критическая эпоха для грузинской партии. Положение дел, однако, нимало не изменилось. Иоанн III стал номинальным государем, но не был в состоянии овладеть смутой и направить в русло своеволие служилого сословия. Поэтому произошла новая революция, в пользу содержавшегося в Лимниях отца его, кир Михаила. Орудием переворота был великий дука Схоларий. «Поелику тюремщик кир Михаила, — говорит Панарет, — великий дука, упомянутый евнух, был убит в Лимниях в марте 1343 г., отправился великий дука Схоларий и привел кир Михаила, который воцарился в мае 1344 г.». Для своего сына он придумал жестокое наказание: заключил его в пещеру Саввы. Это изысканное место заключения находится в скале под Трапезундом; туда можно было подниматься на веревке и оттуда вид был на море и находящийся при подошве скалы Трапезунд [118] Тюрьмой для лишенных власти константинопольских царей были Принцевы острова с прекрасным видом на столицу. .

Под 1344 г. находим самое обстоятельное изложение новых пожалований в чины по табели о рангах, «поелику (прежние) первые архонты были лишены жизни» [119] έπεί δε οί πρώτοι άρχοντες του ζην άπεστερήθησαν. , хотя и этого оказалось недостаточно. В следующем 1345 г. подверглись аресту великий дука Схоларий, великий доместик Мизомат и другие из их партии.

В 1349 г. кир Никита Схоларий овладел званием великого дуки, потому что на его стороне был отряд из крепости Кенхрина. Тогда же он женился на дочери Сампсона, о котором под 1351 г. снова замечается: 6 татас; М\.%аг\Ъ 6 2ац\|/юу. В следующем 1350 г. отмечается «смута и волнение среди архонтов» [120] έγένετο σύγχυσις καί ταραχή μέσον των αρχόντων. , вследствие которой постигла катастрофа всю семью Доранитов. Были захвачены: великий стратопедарх Феодор Доранит по прозванию Пилели, брат его протовестиарий Константин Доранит и все его поколение, и заключены каждый в усадьбе архонтов [121] και περιωρίσθησαν έκαστος αυτών εις τα των αρχόντων όσπίτια. . Вскоре, однако, они были освобождены от заключения.

В 1351 г. смута продолжалась; в январе был схвачен протовестиарий Лев Кавасит, и на его место возведен упомянутый выше Пилели, т. е. бывший великий стратопедарх Доранит. В мае того же года начинается реакция против той партии, или против того движения, которое сейчас было отмечено: Пилели с приверженцами захватил акрополь [122] έπιάσθη ό κούλας από του Πιλέλη και των συν αυτω. и взял в плен великого дуку Схолария. Из этого последнего замечания можно судить, что борьба шла между представителями родов Схолария и Доранита, хотя на стороне первого оказывается трапезундская чернь, потребовавшая освобождения его. Опираясь на сочувствие царя и народа, Схоларий восторжествовал над соперниками и достиг того, что Пилели с сыном и зятем и с сыновьями Ксенита были захвачены и сосланы в крепость Кенхрину. Немного спустя кара постигла и Константина Доранита, бывшего гражданским и военным губернатором в Лимниях, брата протовестиария Пилели. В следующем году Дораниты повешены в замке Кенхрина.