Сергей Цветков - Древняя Русь. Эпоха междоусобиц. От Ярославичей до Всеволода Большое Гнездо

Последнее было тем более обидно, что новгородцы к тому времени уже создали «параллельный» княжеской власти институт самоуправления — посадничество, ставший важным показателем внутренней зрелости новгородского общества и его готовности к выработке собственных форм государственности. Появление в Новгороде первых посадников — выходцев из среды новгородских бояр — ученые приурочивают к периоду княжения Мстислава Владимировича, или, более конкретно, к концу 80-х гг. XI в. [240] Эпизодические и в известной степени легендарные сведения о новгородских посадниках встречаются и в более ранних летописных записях. Например, под 1018 и 1019 гг. упоминается Костянтин Добрынин, «поточенный» князем Ярославом в Ростове и впоследствии убитый по его приказу «в Муроме, на реце на Оце». Таким образом, можно говорить о том, что возникновение новгородского посадничества стоит в тесной связи с практикой «вскормления», поскольку потребность в высшем должностном лице, представителе верховной власти новгородской общины, скорее всего, была обусловлена малолетством князя (Мстислава Владимировича). В 1120-х гг. Владимир Мономах, а затем и Мстислав пытались подмять самостоятельность новгородских посадников путем раздачи посадничьих должностей знатным «мужам» из числа своих ставленников. Но подобные случаи назначения посадников по воле киевского князя были уже исключением. Правилом становится избрание новгородцами собственных посадников на вече.

Предвозвестием скорого падения владычества «матери городов русских» над Новгородской землей явились события 1125 г., когда новгородцы, воспользовавшись смертью Владимира Мономаха, «посадиша на столе Всеволода». Подобная фразеология летописца, применительно к князю, уже «посаженному» в городе восемью годами раньше его отцом, Мстиславом Владимировичем, может означать только то, что новгородцы коренным образом изменили социально-политическую природу княжеской власти в Новгороде, заменив назначение князей их избранием. Не подлежит сомнению, что избрание предполагало определенный ритуал, существенным элементом которого являлся договор, или «ряд», скрепляемый обоюдной клятвой на кресте {149} 149 Фроянов И.Я. Начала русской истории. С. 840. . Полное содержание договора Всеволода с новгородцами летописи не приводят, однако об одном обязательстве, взятом на себя князем, все-таки сообщают: это — обещание княжить в Новгороде пожизненно, не зарясь на другие княжьи столы («целовав крест к новгородцем, яко хоцю у вас умрети»). Невыполнение данного условия и сделало из Всеволода Мстиславича последнего новгородского князя, посредством которого Киев удерживал власть над Новгородом [241] Подчинение Всеволода киевскому князю и после событий 1125 г. явствует, например, из грамоты его отца, Мстислава (писана ок. 1130 г.), где великий князь выступает распорядителем новгородских земельных угодий: «Се аз Мьстислав Володимирь сын, дьржа Русьску землю, в свое княжение повелел есмь сыну своему Всеволоду отдати [село] Буице святому Георгиеви [монастырю святого Георгия] с данию, и с вирами, и с продажами…» Цит. по: Фроянов И.Я. Указ. соч. С. 841. См. также: Троцкий И.М. Возникновение Новгородской республики // Известия АН СССР. VII сер., отд. обществ, наук. 1932. № 5. С. 363; Янин В.Л. Нов городские посадники. М., 1962. С. 59. .

Как мы уже знаем, в 1132 г. Всеволод нарушил свое обещание новгородцам, уйдя по приглашению великого князя Ярополка в Переяславль [242] В это время, как показывает духовное завещание Всеволода (так называемое «Рукописание»), он мнил себя наследником великого княжения: «владычествующе ми [мне] всею Русскою землею и всею областью Новгороцкою» (цит. по: Тихомиров М.Н. Крестьянские и городские восстания на Руси. XI—XIII вв. С. 170). . Это вызвало сильнейшее возмущение всей Новгородской земли. По возвращении в Новгород Всеволода ждала «встань велика в людех». Пошуметь против князя прибыли даже псковичи и ладожане. На общем вечевом собрании было положено изгнать Всеволода с новгородского стола. Ему сгоряча указали «путь чист» из города, однако быстро одумались и вернули «вскормленного» князя назад. Смута закончилась тем, что Псков и Ладога также добились для себя права управления через выборных посадников, посылаемых из Новгорода по решению веча.

Выступление против Всеволода было, по существу, протестом самых широких слоев населения Новгородской земли против привычки киевских князей распоряжаться новгородским столом по своему усмотрению. Антикиевский характер волнений 1132 г. рельефно проступает из сообщения Татищева, согласно которому новгородцы воспротивились отправке в Киев ежегодной дани {150} 150 Татищев В.Н. Указ. соч. Т. II. С. 144. . Косвенным образом это подтверждает и Лаврентьевская летопись, говоря под 1133 г. о том, что Ярополк должен был отрядить в Новгород своего «братанича» Изяслава Мстиславича (в то время минского князя) для сбора «печерской дани» [243] Ее платила Новгороду «печора» — ныне исчезнувшее финно-угорское племя (родственное пермякам, зырянам и удмуртам), обитавшее в бассейне р. Печоры. . Изяслав выполнил поручение великого князя и заново привел новгородцев к присяге на кресте. «И тако умиришася», — добавляет к этому эпизоду Никоновская летопись, удостоверяя тем самым предыдущее «размирье» новгородцев с Ярополком.

Начало войны Мстиславичей с дядями ознаменовалось новым обострением обстановки в Новгороде. Предложение Всеволода оказать помощь его брату Изяславу в борьбе с ростово-суздальским князем Юрием вызвало бурную реакцию веча. Единодушия не было; новгородцы перессорились и передрались, убив промеж делом нескольких человек. «Почаша молвити о Сужьдальстей войне новгородцы, — повествует летописец, — и убиша мужь свои и свергоша и [их] с моста [в Волхов]...» Сторонники войны взяли верх. Однако два похода на Суздаль, состоявшиеся в 1134 г., закончились неудачей. Первый, как мы помним, прервался в верховьях Волги из-за того, что Всеволод поостерегся воевать Ростово-Суздальскую волость, отошедшую по договоренности с Юрием к великому князю. Зимой, в декабре, после того как Юрий Владимирович снова был переведен Ярополком из Переяславля в его северо-восточную отчину, новгородцы повторно ходили в Ростовскую землю, несмотря на предостережения прибывшего в Новгород киевского митрополита Михаила, грозившего ослушникам Божьей карой. В лютый мороз, утопая в наметенных метелями сугробах, новгородская рать встретилась с ростовскими полками на Ждановой горе [244] Жданова гора находилась на р. Кубре, притоке Нерли Волжской (см.: Насонов А.Н. «Русская земля» и образование территории Древне русского государства. М., 1951. С. 90, 185). и потерпела жестокое поражение (26 января 1135 г.). Всеволод, дрогнувший одним из первых, бежал с поля битвы, бросив новгородскую рать на произвол судьбы. Суздальский летописец говорит, что ростовцы перебили множество новгородцев и возвратились домой с великой победой. Новгородская летопись числит среди погибших посадника Иванка Павловича и много других «добрых муж».