Михаил Жданов - Моссад: одни против всех. История и современность израильской разведки

Работа по их привлечению в Израиль началась сразу же после окончания Второй мировой войны и сперва встречала довольно благожелательное отношение советского руководства. После описанной в одной из предыдущих глав операции «Моссада» отношение резко изменилось, и организациям, переманивавшим евреев на историческую родину, пришлось уйти в подполье. С 1953 года все усилия по привлечению в Израиль советских евреев координировала особая структура под названием «Бюро связи». Ее руководитель, Шауль Авигур, имел весьма расплывчатый титул «специального помощника министра обороны», однако кому подчинялась эта структура, до конца не ясно. Во всяком случае, непосредственные приказы Авигуру мог отдавать только премьер-министр.

Основным каналом работы был дипломатический. В состав израильских посольств и консульств в странах социалистического лагеря направлялись специально подготовленные молодые люди, задачей которых была пропаганда эмиграции. Велась такая пропаганда, как правило, в синагогах, где приходившим евреям раздавались соответствующие книги и листовки. Однако КГБ достаточно быстро вычислял агитаторов и принимал к ним жесткие меры, вплоть до физической ликвидации. Тогда «Натива» приказала своим агентам уйти в подполье; пропаганда велась теперь через структуры «теневой экономики», не брезговал «Моссад» и связями с преступным миром. В итоге до начала советской «перестройки» в Израиль уехали примерно 200 тысяч евреев. Это было весьма неплохим результатом, хотя и далеким от той планки, которую изначально поставили себе создатели «Нативы».

Впрочем, безопасность Израиля им все равно удалось обеспечить. Не в последнюю очередь благодаря регулярным поставкам оружия, которых смог добиться «Моссад».

Сколько бы людей ни привлекала «Натива» и аналогичные организации, баланс все равно складывался не в пользу Израиля. Стране требовалось современное оружие, как минимум не уступающее, а лучше превосходящее то, что имелось у арабов. Задача отнюдь не простая: «пойти и купить» израильтяне не могли. Приходилось привлекать спецслужбы, которые, как всегда, с блеском выполняли свою работу.

В 1962 году израильскому правительству удалось достичь с ФРГ секретного соглашения о поставках новейших ракетных катеров типа «Ягуар». Секретной сделка была на случайно: если бы правда о ней всплыла на свет божий, немцам бы не поздоровилось — арабы вполне могли объявить им полный экономический бойкот, что могло обернуться большими потерями для немецкого бизнеса. Но тайну сохранить все-таки не удалось: по неизвестной до сих пор причине произошла утечка информации, и в 1964 году, когда три катера уже были переданы Израилю, в газете «Нью-Йорк тайме» появилась большая статья,

освещавшая подробности сделки. Арабские государства, естественно, подняли шум, и постройка катеров на верфях в Киле приостановилась. Разумеется, официально. Обе стороны начали настойчиво искать пути для продолжения сотрудничества.

Особенно в последнем выказывали заинтересованность израильтяне. Катера были жизненно необходимы для достижения хотя бы приблизительного паритета на море с Египтом, который в больших количествах получал корабли из СССР. В конечном счете к 1966 году стороны договорились, что еще дюжина «Ягуаров» будет построена во Франции, поставлявшей Израилю примерно три четверти закупаемого им оружия. Четыре катера уже были построены и убыли в Израиль, когда президент Франции Шарль де Голль накануне нового 1969 года ввел жесткое эмбарго на поставку оружия на Ближний Восток. Теперь французы не только отказывались иметь дело с израильтянами, но и не собирались возвращать уже заплаченные вперед деньги. Ситуация становилась для Тель-Авива совсем печальной.

Однако именно в этот момент к операции подключился один из самых выдающихся офицеров «Моссада» — Мордехай Лимен. Родившийся в 1924 году в Польше, он в годы войны служил в британском военно-морском флоте, а после победы над нацистами перебрался в Палестину. Здесь он командовал сначала спасательным кораблем, потом боевым катером (в ходе Войны за независимость ему удалось утопить египетский эсминец), ав 1950 году в возрасте 26 лет стал главнокомандующим ВМФ Израиля. Эта должность только звучала громко, на самом деле, ничего особо существенного под командованием Лимена не было. Поэтому молодой командующий активно взялся за создание израильского ВМФ, не прекращая при этом сотрудничества с «Моссадом». Впоследствии это значительно помогло ему в истории с «Ягуарами».

Из оставшихся в Шербуре восьми катеров три были уже практически готовы, когда президент Франции распорядился прекратить отправку вооружения Израилю. Благодаря элементарному подкупу «Моссаду» удалось добиться того, что местные власти на первых порах попросту проигнорировали президентский указ, ведь по официальным каналам его текст дошел до них лишь спустя несколько дней после опубликования. Таким образом, формально никто не виновен в том, что рано утром 4 января три катера снялись с якоря и ушли в Хайфу под израильскими флагами.

Но это были только три, оставались еще пять. И с ними история обещала быть не такой легкой. Тогда в недрах «Моссада» была разработана блестящая операция под названием «Ноев ковчег», деятельное участие в которой принял сам Лимен. Он объявил директору шербургских судостроительных верфей Феликсу Амьо, что не возражает против продажи катеров любой третьей стороне, если Израилю будет возвращена внесенная предоплата. Амьо согласился, и вскоре к нему обратился владелец норвежской транспортной фирмы Мартин Сайм, который пожелал купить все пять катеров для нефтеразведки. Возможно, дело снова не обошлось без подкупа, потому что Амьо совершенно не стал вникать в вопрос о том, каким образом ракетные катера могут помочь в геологических изысканиях. Французские чиновники быстро одобрили сделку, и вскоре в Шербур для приемки катеров прибыли «норвежцы». Стараясь возбуждать как можно меньше подозрений, израильские моряки, а это были именно они, обосновались на катерах, а через несколько дней спокойно увели их в море. Шум во Франции поднялся только тогда, когда катера уже прошли Гибралтар и полным ходом шли на восток через Средиземное море. Французскому правительству даже не удалось наказать виновных; действия Амьо не носили никаких признаков состава преступления, он всего лишь делал свою работу.

Итак, первый раунд противостояния французских властей и «Моссада» был всухую выигран последним. Однако схватка на этом еще не закончилась.

В 1960-е годы Франция являлась основным поставщиком в Израиль боевых самолетов, истребителей-бомбардировщиков «Мираж». ВВС еврейского государства были практически полностью укомплектованы этими прекрасными машинами. Поэтому французское эмбарго на поставку оружия стало для израильтян особенно болезненным ударом: ведь теперь неоткуда брать запасные части, а без них авиация оказывалась прикованной к земле. Израильтяне могли бы выпускать запчасти на своих заводах, но для этого требовались хотя бы чертежи. А чертежи взять неоткуда. Ну, или почти неоткуда.