Михаил Жданов - Моссад: одни против всех. История и современность израильской разведки

В конце концов сам Бен-Гурион пришел в бешенство и приказал Шилою положить конец этому безобразию. Председатель комитета «Вараш» железной рукой провел полную реорганизацию разведслужб, в результате которой 1 апреля 1951 года на свет появился «Институт по разведке и специальным задачам», более известный под именем «Моссад». Этот день стал точкой отсчета истории новой спецслужбы.

Но в чем же заключалась ее новизна?

Когда Рувен Шилой в 1950 году снова взял на себя контроль над внешней разведкой, его глазам представилась весьма печальная картина. «Бунт шпионов» и деятельность Герцога окончательно расшатали постройку, которую он создавал с таким вниманием и любовью.

Нет, конечно же, имелись и толковые сотрудники, и надежные агенты. Но их было слишком мало. Из них удалось бы сформировать разведслужбу какой-нибудь малой европейской страны, где особо нечего опасаться, например, такой как Дания. Но Израиль находился в обстановке постоянной военной угрозы. Со всех сторон его окружали враги — арабские государства, так и не признавшие его существование. Шилой прекрасно понимал, защитить интересы еврейского государства сможет только очень мощная спецслужба, не уступающая по своей эффективности разведкам сверхдержав. На создание такой спецслужбы у Израиля не было ни сил, ни средств. 18 июня 1950 Шилой пишет главе еврейского государства Давиду Бен-Гуриону меморандум, который редко упоминается в литературе. А если и упоминается, то далеко не полностью. Мне с очень большим трудом удалось найти оригинальный текст этого документа, и я понял, почему его так тщательно скрывали. Шилой писал:

Сегодня арабы являются врагом номер один для еврейской общины, и в арабскую среду надо внедрять профессиональных агентов. Израильская разведка не должна ограничиваться рамками Палестины. Она обязана выполнять роль еврейско-сионистского гаранта безопасности евреев по всему миру.

Тайную деятельность следует основывать на современной технологии, используя новейшие достижения в области шпионажа. Мы должны быть технически оснащены не хуже, чем наши противники. У арабских нефтяных королей более чем достаточно золота для того, чтобы оснастить свои спецслужбы по последнему слову. Нам нельзя от них отставать.

Положение Израиля сейчас таково, что мы обязаны быть сильными везде. Мы не можем позволить себе слабость ни на одном из направлений. Нам необходим получать полную информацию о положении в Европе, в арабских государствах, в Америке. Если мы что-то упустим — нам грозит гибель. Положение Израиля сейчас — это положение человека, который идет над пропастью по тонкому канату. Если у нас будут завязаны глаза, мы не сможем преодолеть и половины пути.

Сегодняшнее состояние разведывательных служб таково, что не позволяет надеяться на успех своими силами. Возможно, это звучит слишком пессимистично, но при всей мощи нашей разведки она еще не доросла до решения тех задач, которые стоят перед нами уже сегодня. Нужны годы и десятилетия для того, чтобы создать профессиональную разведывательную службу, особенно с нашими скудными ресурсами и во враждебном окружении. У нас нет этих десятилетий. Следовательно, нам нужно искать решение проблемы за пределами Израиля.

Нам необходимо действовать, поддерживая связи с дружественными службами США и европейских стран. Разумеется, никто не станет сотрудничать с нами совсем уж бескорыстно. Вопрос заключается в том, что мы могли бы предложить взамен. Очевидно, подобно тому, как Панама и другие государства предоставляют многим судовым компаниям свой флаг, мы сможем предоставить прикрытие многим разведывательным операциям иностранных спецслужб, что не очень хорошо для престижа, но продиктовано безопасностью Израиля.

Бен-Гурион ознакомился с меморандумом очень внимательно. И немедленно начал действовать.

Надо сказать, из всех крупных держав мира наилучшие отношения у Израиля в конце 1940-х годов были с Советским Союзом. Советского посла на улицах Тель-Авива приветствовали бурными овациями, эмиграция в Израиль не то что не ограничивалась, а даже поощрялась. Из Чехословакии, которая находилась тогда под полным контролем СССР, в Израиль полноводной рекой текло оружие — одним словом, между двумя государствами царили мир и дружба. И это далеко не случайно. Дело в том, что практически все ведущие деятели, основавшие Израиль, были социалистами. Одни — умеренные социал-демократы, другие — ортодоксальные коммунисты, но сути это не меняет: для Москвы они были «своими». Сталин рассматривал Израиль как своеобразный форпост СССР на Ближнем Востоке, дружественное государство, которое необходимо всячески поддерживать и которое, может быть, в скором времени станет составной частью Советского Союза.

Соответственно, первую же миссию с просьбой о помощи в области разведки Бен-Гурион весной 1950 года отправил в Москву. Возглавлял ее довольно известный политик Исраэль Бергман. Цель миссии — договориться о сотрудничестве советских и израильских шпионов. Ведь всем известно, что советская разведка едва ли не самая мощная в мире! Исраэль Бергман прибыл в Москву в самом конце мая. Переговоры велись на высоком уровне — с советской стороны их вел нарком госбезопасности Абакумов. И тут-то обнаружилось, что интересы сторон существенно расходятся. Бергман так описывал эти расхождения в своем докладе в Тель-Авив:

Переговоры с русскими выявили существенные разногласия, более того, принципиальную разницу наших позиций. Мы хотели бы использовать ресурсы советских разведслужб в своих целях, а взамен предоставить им своеобразный режим наибольшего благоприятствования. Русские, судя по всему, считают нас младшими партнерами и вовсе не стремятся к равноправным отношениям. Им было бы выгодно, если бы наша разведка стала своеобразным филиалом их спецслужб, интегрированным в единую структуру и направляемым из Москвы.

Такое положение дел нас совершенно не устраивает. Вчера я еще раз встречался с министром Абакумовым, и он сказал мне буквально следующее:

— Израиль — маленькая страна, которая нуждается в нашей поддержке. И мы готовы предоставить всю возможную помощь, как мы предоставляли ее до этого. Но происходить это будет на наших условиях.

В принципе, ждать чего-то другого от советских руководителей было бы странно. Ведь они являлись лидерами сверхдержавы, положение которой в мире было признано всеми, а Израиль — крошечным государством, окруженным враждебными соседями. Странно предполагать, чтобы Абакумов согласился сделать советские разведслужбы филиалом израильских, а именно этого, ни много ни мало, требовал Бергман. Но почему израильский представитель поставил столь высокую планку? Неужели он не понимал, что добиться желаемого невозможно?