Георгий Катюк - Израиль, которого не было

Здесь следует вспомнить, что и Шапиро был не первым. Такие находки появлялись на свет и прежде. В III веке христианский богослов Ориген, как сказывают, находил свитки в окрестностях Иерихона в таких же глиняных сосудах. В тех же кумранских пещерах около 800 года обнаружил свитки некий араб, которого привела туда собака. Находки он передал иерусалимским евреям. А еще один кумранский текст в конце XIX века обнаружили в древней синагоге Каира.

Но эти истории если и позволяют заподозрить неладное, то дают для этого мало оснований. История же с Шапиро в этом плане более перспективна. Если в предыдущих случаях сомнение вызывает факт периодического обнаружения находок практически в одном месте в течение почти 650 лет, что хотя бы теоретически возможно, то в случае с Шапиро имеется и более серьезная зацепка: этот «любитель старины» был грандиозным фальсификатором древностей.

Моисей Шапиро, авантюрист международного масштаба родом из Каменца-Подольского, имел в Иерусалиме антикварную лавку, где действительные предметы старины занимали меньше места, чем подделки под них. Хитрец рано понял, что подделать раритет было проще и дешевле, чем найти подлинник даже в такой, казалось бы, щедрой на древности земле, как Палестина. В помощники к себе он нанял двух безработных ремесленников — араба Селима аль-Кари и немца Мартина Буллоса. И «процесс пошел». Мало кто из туристов уезжал из святых мест, не отвалив мошеннику деньжат за какую-нибудь сляпанную наспех безделушку.

Заниматься этим прибыльным бизнесом Шапиро начал еще раньше. В 1868 году он участвовал в афере с базальтовой плитой из Дибана (Иордания). На плите была высечена надпись на иврите, удивительным образом «подтверждавшая» некоторые библейские события. Речь шла о конфликте между моавитянским царем Месой и израильтянами, происшедшем будто бы в 850 г. до н. э. и упоминавшемся в 3-й главе IV Книги Царств. Тогда же были «обнаружены» горшки со сходными письменами, которые Шапиро купил и перепродал немецкому правительству. Однако как плита, так и горшки оказались поддельными.

Так Шапиро заработал дурную славу, от которой ему так и не удалось отмыться.

Между тем в Иерусалиме его дела шли неплохо. В 1873 г. для Шапиро и вовсе настал звездный час. Большую коллекцию фальсификатов купил у него Берлинский музей, выложив при этом кругленькую сумму в 22 тысячи талеров (примерно 1 млн 300 тысяч современных долларов США)! Частично покупку оплатил кайзер Вильгельм I.

В 1883 году произошло событие, непосредственно связанное с кумранскими свитками. Шапиро привез в Лондон рукописи аналогичного характера. Это были 15 полос пергамента, покрытых древнееврейскими письменами. По его словам рукописи эти были обнаружены арабами-пастуха-ми в одной из пещер на берегу Мертвого моря. Рукописи содержали эпизоды из Второзакония, в т. ч. десять заповедей Моисеевых, и датировались при условии их подлинности VI в. до н. э. Датировка, конечно же, производилась тем же кустарным способом, что и кумранских свитков, т. е. с помощью палеографии. Окрыленный успехом предыдущей сделки, Шапиро запросил за рукописи астрономическую по тем временам сумму — один миллион фунтов стерлингов.

Однако на этот раз фортуна отвернулась от любителя «древностей». Сначала директор Британского музея, затем Шарль Клермон-Ганно, разоблачивший ранее обман с горшками из Дибана, объявили рукописи подделкой. Позже к ним присоединились и другие исследователи. Дело получило широкую огласку. Не выдержав позора, в марте 1884 года в одном из роттердамских отелей Шапиро застрелился. Его «раритеты» были проданы на аукционе Сотби за «баснословную» сумму — 10 фунтов 5 шиллингов. Где они сейчас — неизвестно.

История эта если и не перечеркивает полностью значение находок в Кумране, то во всяком случае заставляет усомниться в их глубокой древности. Соответственно, лишается обоснования и страстно отстаиваемая теория о глубокой древности письменной истории Израиля.

Неудивительно, что историю с Шапиро стараются особо не афишировать. В тех же случаях, когда все-таки приходится о ней упоминать, преподносят дело так, будто бедняга пал жертвой некомпетентности ученых.

Но пусть даже каким-то чудесным образом датировка находок в Кумране оказалась верной и стало возможным говорить о неизменности библейских текстов в течение последних двух тысячелетий. Разве это может существенно повлиять на общее представление о постигших учение трансформациях? Ведь библейская история начинается не с III в. н. э., то есть не со времени предполагаемой датировки находок в Кумране.

Да и какие трансформации могли постичь учение в указанный промежуток времени, если начиная с появления христианства и вплоть до нынешних дней в нем торжествовало раввинистическое направление, представленное фарисейским вариантом Библии? С другой стороны совершенно точно известно, что предыдущая, дофарисейская, версия, от которой не осталось письменных источников, была иной. Даже период предыдущий назывался по-другому. Если раввинистический период ознаменовался тем, что «фарисеи и менялы, изгнанные из Храма», стали молиться в синагогах, то до этого, соответственно, молились в храме, отчего период тот получил название храмового.

Логично предположить, что фарисейская редакция библейских текстов радикально отличалась от предшествующих ей.^едь фарисеи были еретиками по отношению к древнему иудаизму и, придя к власти в общине, в первую очередь должны были бы переписать Библию в соответствии со своей доктриной.

Многое убеждает в том, что они именно так и поступили.

Поэтому по поводу того, что находки в Кумране как-то доказывают неизменность Библии и вообще учения на всем протяжении истории его становления, даже гадать не приходится. Появившиеся как бы в ответ на сетования по поводу отсутствия доказательств древности Писания, находки эти ровным счетом ничего не доказывают, а только создают иллюзию первенства иудаизма по отношению к христианству и исламу. Исполняют, если хотите, роль «подброшенной улики».

Осталось только восстановить первоначальное содержание учения и перед нами во всей своей первозданной красе предстанет облик доисторического «богоборца».

На самом деле сделать это нетрудно, хотя прямых указаний на это нет. Кое-что может дать уже анализ учения предшественников фарисеев на иудейском властном Олимпе — саддукеев.

Небо и земля не обладают человеколюбием. Они относятся ко всем живущим как к травам и тварям.

Саддукеи в дофарисейский период были правящей партией Иудеи. Во всей полноте их учение до нас не дошло, однако его можно реконструировать по оценкам представителей других партий, в первую очередь — фарисеев, сделав поправку на принадлежность последних к числу их идеологических противников.