Сергей Марков - Земной круг

Тимур занес удар над великими торговыми путями. Разве случайно в 1395 году он произвел набег на Русь? Но бил не по Москве, а по придонским землям, возможно ставя своей главной целью прервать путь русских к Азовскому и Черному морям. Он дошел, как известно, до Ельца, стоявшего на притоке Дона — Быстрой Сосне. Она была судоходной от Ельца до устья.

Добычей Тимура стали золото, серебро, холст, антиохийские ткани, вьюки с мехами соболей и бобров, горностаев и белок, красных лисиц и рысей [49] .

Захват пушнины, уложенной в дорожные вьюки, указывает на то, что она была приготовлена для перевозки или даже находилась в пути. Дело происходило в августе, когда путь по рекам был возможен. Поневоле напрашивается мысль, что Тимур захватил товары, предназначенные к вывозу в Каффу, Тану, Судак и Царьград.

Кроме Ельца Тимуровы полчища разорили и разграбили город Карасу, принадлежавший русским, как свидетельствует Шараф-ад-дин Йезди. Карасу — это, по-видимому, Карачев…

Кроме Карасу и Ельца от Тимура пострадали города Урус и Урусчук. Названия их не поддаются отождествлению.

Много загадочного в этом походе Железного Хромца! Ведь он, разбив Тохтамыша на Тереке, пошел к Сараю, а от реки Узы круто повернул в русскую сторону и из всех городов выбрал в качестве основной жертвы именно Елец. Затем он подвинулся к рубежам Рязанской земли, простоял там две недели и внезапно обратил свой тыл к московским полкам, стоявшим на Оке. Он поспешил к Азовскому морю.

Вскоре генуэзцы, венецианцы, бискайцы и каталонцы, бывшие в Тане, взмолились о пощаде. Но Тимур разграбил и разрушил Тану.

Не пощадил он и Каффы, а зимой того же 1395 года по глубоким снегам, которые приходилось утаптывать усилиями передового отряда, пришел к стенам Хаджи-Тархана (Астрахани).

Сарай, Астрахань, Каффа, Тана, Елец долго не могли оправиться после зловещего года Свиньи.

Разорение этих городов перекроило всю карту восточной торговли. Венецианцы вскоре были вынуждены изменить направление торгового пути в Индию и перенести свою деятельность в Сирию и Египет.

А борьба русских за овладение страной сокровищ — Булгаром — не прекращалась, несмотря на эти тяжелые годы. Сколько ни грозили Москве Мамай, Тохтамыш, Тимур, она не хотела никому уступать своих прав на Волжскую Булгарию.

В 1399 году почти одновременно с присоединением Двинской земли к московским владениям был совершен новый большой поход на Булгар.

Юрий, сын Дмитрия Донского, три месяца пробыл со своим войском в Булгаре, и летописи отметили, что русские полки еще никогда не проникали так глубоко во владения татар.

Под 1399 годом русские летописцы уже упоминают Казань.

Я уже говорил, что в очень давние годы Великая Пермь, Печора и другие области Севера были связаны с Обью и оттуда начинался путь в дальние страны — в Сибирь, Среднюю Азию и Китай.

Начиная обзор примечательных событий XV века, я расскажу прежде всего о древнерусском сочинении «О человецех незнаемых в восточной стране…».

В каком именно году оно было написано — установить невозможно, но возникновение этой повести обычно относят к XV столетию.

Блестящее исследование о ней принадлежит Д. Н. Анучину. На этот надежный источник я и опирался [50] .

Повесть «О человецех незнаемых в восточной стране…» написана каким-то северянином — новгородцем пли жителем Двинской земли, потому что она чаще всего встречается в новгородских рукописях.

Лучший список был обнаружен в сборнике, поступившем из Соловецкого монастыря в библиотеку Казанской духовной семинарии.

В Казани жил историк Н. Н. Фирсов (1864–1933), изучавший прошлое Сибири.

Однажды в его руки попал «Соловецкий сборник», и Н. Фирсов решил включить сказание «О человецех незнаемых в восточной стране…» в одно из своих сочинений [51] .

В 1887 году А. Оксенов перепечатал древнюю статью по фирсевскому тексту в четвертом томе «Сибирского вестника».

Это был большей толчок к дальнейшим исследованиям, и в 1890 году появился труд Д. Н. Анучина, где были указаны все известные ему списки повести «О человецех незнаемых в восточной стране…».

Одновременно в том же году повесть была напечатана А, А. Титовым в сборнике «Сибирь в XVII веке», причем за основу была взята рукопись из погодинского собрания.

Так произведение безвестного северного сочинителя получило выход в свет, если не считать, что оно еще в XVI веке стало известно англичанам, посещавшим русский Север.

В этой повести пли путеводителе, который в конечном счете приводит в землю «вверху Оби», истина перемешана с вымыслом. Но ведь сказку всегда можно отличить от правдивых сведений. Нередко даже самые баснословные рассказы о чудовищных людях объясняются особенностями быта, причудливым видом одежды, присущим племенам, впервые встреченным путешественниками. Поэтому не приходится удивляться, если древнерусский писатель, никогда не знавший Геродота, не слышавший об Аристее, в сказании «О человецех незнаемых…» упоминает о людях, у которых рты расположены «межи плечми», а глаза находятся в «грудех».

Более важны другие подробности, приведенные в повести.

Безвестный ее составитель сначала ведет нас в восточную страну, за Югорскую землю, где над морем живут «люди Самоядь». Люди эти ростом невелики, но очень подвижны. К тому же они хорошие стрелки-лучники. Они ездят на оленях и собаках, носят одеяния из собольих и оленьих шкур. Товар их — соболи.

Составитель сказания знал и о загадочной доныне земле Баид, «вверху Оби, рекы великыя», где не было лесов, а люди жили в земляных обиталищах, ели мясо соболей. Соболи в той стране были отменные — крупные и очень черные.

Баидинцы иной одежды, как соболья, не знали. И рукавицы и ноговицы — все это было из меха соболей.

Среди незнаемых людей Сибири упоминались и те, что имели «очи в грудех». Они метали стрелы при помощи железных трубок. Люди эти жили где-то на Оби.

Но вот самое важное место в рукописи «О человецех незнаемых в восточной стране…»

«Вверхь тоя же рекы великия Оби есть люди ходят по под землею иною рекою день да нощь, с огни. И выходят на озеро. И над тем озером свет пречуден и град велик, а посаду нет у него. И кто поедет к граду тому и тогда слышити шюм велик в граде том как и в прочих градах и как придут в него и людей в нем нет и шюму не слышити ни которого ни иного чего животна, но во всяких; дворах ясти и нити все много и товару всякого кому что надобе и прочь отходят и обрящется паки на своем месте и как прочь отходят от града того и шюм пакы слышете как и в прочих градех» [52] .

В этом отрывке все замечательно. Сколько свидетельств сошлось в нем!

Сначала речь идет о верхнем течении Оби. Полагаю, что автор сказания имел в виду приток Оби, «стороннюю реку», как выражались в старину, когда говорили, что люди «ходят по под землею иною рекою». Иной рекой по отношению к Оби мог быть Иртыш. Что же касается людей, ходивших с огнем под землей, то это рудные добытчики Алтая. Несколько лет назад в недрах Джунгарского Алатау был найден светильник XI века — спутник чудского рудокопа. С подобными светильниками ходили под землей и древние горняки рудного Алтая.