Тихон Семушкин - Чукотка

Как только показывался тюлень, учителя открывали канонаду и, конечно, стреляли мимо цели. На воде требуется особый прицел, учителя этого еще не знали.

Дети были поражены, как это учителя - взрослые люди, а тюленя не могут убить и не знают, когда можно в него стрелять!

Учителя совсем утратили бы свой авторитет, если бы ученики не узнали, что на нашей земле нет тюленей и нам никогда не приходилось охотиться.

- И белых медведей тоже нет? - любопытствовали они. - И моржей нет? А как же там живут люди?

Морж, тюлень для чукчей - основа жизни. Это знает каждый маленький ребенок. Морские звери дают все: и одежду, и топливо, и освещение, и, самое, главное, питание.

- Ка-ако-омэй! - удивился один мальчик. - Ну, тогда вам довольно стрелять. Только патроны тратите зря и зверя пугаете.

Учителя вынуждены были принять разумный совет и, сложив оружие, спокойно стали наблюдать за охотниками в возрасте от восьми до двенадцати лет.

Показался тюлень. Он плыл, положив свои редкие твердые усы на поверхность воды. Но ни один мальчик не пошевелился. Они как бы застыли на ледяном берегу с винчестерами в руках. Никто из них даже не вскинул винчестера. Огромную настороженность да превосходное знание обстановки проявляли эти маленькие охотники.

Войдя в охотничий экстаз, даже Таня привскочила и громко закричала:

- Тюлень! Тюлень! Стреляйте его!

- Нельзя! - спокойно сказал мальчик. - Все равно его потом не достанешь.

Несколько ближе показался еще тюлень. Моментально раздался выстрел.

Из-за льдины поднялся Таграй и, довольно улыбнувшись, сказал Тане:

- Смотри, вон убил.

Шагах в пятнадцати от охотника, на воде, окрасившейся кровью, лежал тюлень.

К Таграю подошли его товарищи и не спеша стали разматывать ремень.

У каждого в руках был круг тонкого, как бечева, ремня, на конце которого привязана небольшая грушеобразная чурочка с острыми, согнутыми, как когти, гвоздями.

Таграй взмахнул рукой - и деревянная чурка, прожужжав в воздухе, упала на воду, не долетев до тюленя. Перебирая руками ремень, он вытащил ее обратно.

Вторым ловким броском Таграй закинул чурку дальше тюленя. Осторожно направляя ремешок, Таграй подвел чурку с гвоздями к тюленю. Рывком он вонзил гвозди в зверя и стал подтягивать его к себе.

Охота оказалась удачной. Вскоре наши школьники убили еще трех тюленей. Было уже поздно, и мы решили вернуться в стойбище.

Лунные блики ложились на причудливые торосы. Перепрыгивая с одной льдины на другую, счастливые охотники, наши вчерашние пугливые школьники, чувствовали себя здесь, среди широкого ледяного простора, хозяевами: на моржовом ремне они волоком тащили в ярангу тюленей - пищу себе и другим.

- Стой, стой! Что это такое? - кричит Володя.

Во льду было круглое отверстие, диаметром меньше полуметра. Видно, что кто-то его специально сделал.

Подошел мальчик и объяснил:

- Тюлень сделал. Разве ты не знаешь? Это уж все знают, спроси любого.

И мальчик, удивленный скудными познаниями своего учителя, обстоятельно рассказал о жизни тюленя.

- Он все равно как человек дышит. - Мальчик делает несколько глубоких вдохов и добавляет: - Вот так!

Из беседы с детьми учителя узнают многое о жизни тюленя.

Когда лед под натиском ветра и морских течений плотно смыкается, трудно тогда тюленям. В море они могут задохнуться, потому что дышат легкими.

Где-нибудь около трещины тюлени продувают лед. Если отдушину нужно продуть в толстом льду, они собираются группой - пять-шесть тюленей - и, плотно прижавшись друг к другу, словно сосут лед.

- А откуда вы знаете, как они продувают лед?

- Осенью лед прозрачный - видно. Много работают тюлени!

Тюлень вылезает на лед через отдушину, ложится близко около нее подышать и отдохнуть. Нередко он спит около своей отдушины, но спит очень чутко. Малейшая опасность - и полусонный тюлень быстро, мелькнув ластами, уходит в море.

- Охотятся и у таких отдушин, - рассказывает мальчик. - Человек крадется ползком, на животе. Только бить тюленя надо наповал, иначе уйдет, даже сильно раненный. А вот умка очень хитрый! Он тоже хороший охотник на тюленя. Лучше, чем человек.

Заметив издали лежащего на льду тюленя, белый медведь, или, как чукчи зовут его, умка, не торопясь, начинает заходить с подветренной стороны. Он знает, что нельзя идти по ветру: тюлень быстро почует его своим тонким обонянием.

Умка - белый медведь ползет на животе, медленно приближаясь к тюленю, лишь изредка чуть-чуть приподнимает голову, следя за своей жертвой. Иногда он долго лежит неподвижно, будто он не медведь, а глыба льда. В это время он и смотрит прищуренными глазами. Изредка тюлень поднимает голову и осматривается по сторонам. Но память у него плохая. Он не запоминает очертаний льдин вокруг себя. Неподвижного медведя он принимает за снежный или ледяной бугор.

Этим-то и пользуется хитрый умка. Когда момент настал, умка одним прыжком бросается вперед и садится на отдушину. Тюлень погиб, уйти ему некуда. Тогда он начинает уползать от медведя.

Умка не спешит: все равно тюлень никуда не уйдет. Умка долго сидит на отдушине, затем, как бы нехотя, медленно идет за уползающим тюленем. Настигнув свою жертву, медведь прежде всего сжимает мягкий череп тюленя, а потом уже когтями распарывает ему живот.

Бывает, что белый медведь охотится и за маленьким моржом. Одной лапой он держит моржа за шею, а другой, взявшись за клыки - бивни, сворачивает ему голову.

Зато если попадется большой морж, тогда умке несдобровать. Морж схватывает медведя за голову ластами. На них тоже есть когти. Он вонзает когти в шею медведя, и тогда умке не вывернуться, морж начинает долбить ему череп бивнями...

В разговоре мы и не заметили, как возвратились в стойбище.

СТАРУХА ПАНАЙ

Живя с учениками в стойбище, мы с Ульвургыном обдумывали нашу дальнейшую работу. Здесь у нас зародилась мысль: взять в интернат старуху чукчанку в качестве няни. Мне казалось, что это укрепит наши отношения с чукчами и создаст спокойную обстановку детям. Мы собрали родителей, и я изложил им свои соображения.

Предложение было принято с восторгом.

- Очень хорошо!

- Рольчину надо!

- Панай надо!

- Пусть обе едут!

Это было многолюдное собрание. Впервые женщины приняли участие в общественной жизни стойбища. Как же им не быть на таком собрании? Ведь разговор шел о жизни их детей. Обычно чукчанки не участвовали в делах мужчин. Но здесь, на этом собрании, никто не решался посягнуть на их права.

Собрание решило отправить на культбазу Панай.

Панай было лет пятьдесят. Здоровье у нее крепкое, и, по отзывам чукчей, она на редкость рассудительная женщина. Лицо ее татуировано до такой степени, что синие рисунки закрывают его почти наполовину. Панай сама настояла на своей кандидатуре, так как в школе училось пятеро ее внуков и внучек.