Михаил Смолин - Тайны русской империи

Наследницей революционной деятельности «украинского движения» стала организованная в Киеве в середине 80-х годов «Громада». Главными организаторами ее были историки, приват-доценты университета: М.П. Драгоманов (русский полтавец), В.Б. Антонович (поляк) и автор «украинского» гимна (по образцу польского) «Ще не вмерла Украiна» этнограф П.П. Чубинский (русский полтавец).

Таково развитие «украинского движения» в пределах Российской империи.

На землях же, отошедших к Австрии, до 1848 года австрийское правительство признавало за галичанами их русское происхождение и национальное единство с русскими Российской империи. Но после похода русской армии 1848 года в Венгрию, при явном желании государя императора Николая Павловича обменять у Австро-Венгрии Галичину на часть Царства Польского, австрийское правительство сделало крутой поворот в отношении русских галичан. Австрийский губернатор Галиции граф Стадион в 1848 году обратил внимание Вены на опасность называть русскими галичан, после чего австрийские власти стали официально именовать русских галичан рутенами. Известны слова графа Стадиона, сказанные в том же году русской депутации: «Вы можете рассчитывать на поддержку правительства только в том случае, если захотите быть самостоятельным народом и откажетесь от национального единства с народом вне государства, именно в России, то есть если захотите быть рутенами, не русскими.

Вам не повредит, если примете новое название для того, чтобы отличаться от русских, живущих за пределами Австрии. Хотя вы примете новое название, но все-таки останетесь тем, чем вы были». Началось образование антирусской Руси. Усилилась борьба с русским литературным языком, с русскими книгами — распространение того и другого приравнивалось к государственной измене. Много русских патриотов было посажено в тюрьмы. Под покровительством венского правительства возникла «украинская» партия, расколовшая единство русских в Прикарпатье (Галиция, Буковина и Угорская Русь).

Национальной доктриной этого своебразного «украинского Пьемонта» [53]стала русофобия. «Если у нас идет речь об Украине, — писали галицкие украинофилы, — то мы должны оперировать одним словом — ненависть к ее врагам… Возрождение Украины — синоним ненависти к своей жене-московке, к своим детям-кацапчатам, к своим братьям и сестрам кацапам, к своим отцу и матери кацапам. Любить Украину значит пожертвовать кацапской родней» {313} .

В Австро-Венгрии стал разрабатываться из местных простонародных говоров искусственный язык. Все это было направлено на отделение прикарпатских русских от собратьев в Российской империи и на создание из галичан антирусской силы. Австро-венгерские власти стали применять на практике старый рецепт польского сепаратистского движения — «натравить русского на русского». «Украинское движение» стало играть роль австрийских жандармов и сыщиков, боровшихся против русских галичан.

Здесь уместно привести выдержку из завещания польского революционера генерала Мерошевского, которое звучит так: «Бросим огни и бомбы за Днепр и Дон, в самое сердце Руси; возбудим ссоры в самом русском народе, пусть он разрывает себя собственными ногтями. По мере того как он ослабляется, мы крепнем и растем». Разве это не манифест действия? За счет кого хотели расти и крепнуть поляки, как не за счет малороссов, за счет их сил?

Именно эти предложения поляка, всю жизнь боровшегося с русским народом, были положены в основание политики по отношению к Российской империи сначала Австро-Венгрией, а затем и всеми последующими врагами русского народа.

Весьма заметную роль в «украинском» движении играли евреи. Свою заинтересованность в «украинском» вопросе, между прочим, не скрывал еврейский националист Жаботинский. Он писал: «Вопрос о том, суждено ли российскому еврейству ассимилироваться или суждено развиваться как особой национальности, зависит главным образом от общего вопроса о том, куда ведут пути развития России, — к национальному государству или к государству национальностей? Разрешение же спора о национальном характере России почти всецело зависит от позиции, которую займет тридцатимиллионный украинский народ. Согласится он обрусеть — Россия пойдет по одной дороге, не согласится — она волей-неволей пойдет но другому пути» {314} . [54]

«Обрусение» и «украинский народ» — это, конечно, политическая риторика, но вот то, что еврейский писатель выразил заинтересованность в расколе русского народа, — эта цитата показывает определенно.

Девяностые годы XIX века стали временем окончательного отречения «украинства» от всего русского, и даже от православия. «Украинство» окончательно связало свою судьбу с восточной политикой Австро-Венгрии, которая сама давно уже двигалась в фарватере большой политики Германии.

Необходимо было «исправить» русскую историю, отыскав в веках «украинцев» и изобретя им «достойный» язык общения.

В это время на политической сцене появляется один из главнейших идеологов «украинства» — Михаил Сергеевич Грушевский (1866—1934), выписанный австрийским правительством по рекомендации В.Б. Антоновича из Киева и приехавший в 1894 году во Львов (тогда принадлежавший Австро-Венгрии). Грушевский преподавал в австрийских учебных заведениях «украинскую историю» и занимался реформированием и организацией «украинского» движения, созданием его идеологии. Он сильно в этом преуспел. До него в среде «украинства» велись споры — каким именем заменить названия малоросс и Малороссия. Именно ему принадлежит «честь» поставления в нем всех точек над «i»: малороссы им были переименованы в «украинцев», а Малороссия — в «Украину», в значении имени собственного, а не нарицательного, как можно было бы употреблять эти слова. На совести Грушевского лежит также большой вклад в изобретение особого «украинского» языка: отказавшись от церковнославянских слов, он заменил их польскими (через польский язык он ввел много латинских, французских и немецких слов), но с соблюдением малорусского произношения. Этим «языком» (о котором Стороженко — его критик — говорил, что это польский язык, в котором польские звуки приспособлены к малорусскому выговору) написана Грушевским десятитомная «История Украины-Руси», пестрящая «украинцами» и «украинскими» князьями. Все деятели «украинства», как и сам Грушевский, по своим политическим убеждениям были социалистами-революционерами и тесно сотрудничали с еврейским мировым революционным движением.

Украинофильская историография и историческая правда.Схема истории «Украины» но Грушевскому противопоставляет Восток и Запад, Византию и Европу, Россию и Украину.