Валерий Флёров - «Города» и «замки» Хазарского каганата. Археологическая реальность

С другой стороны, надо иметь в виду, что в слоях Таманского городища встречается обожжённый кирпич семикаракоро-саркельского квадратного формата с размерами примерно 25: 25: 5 см (благодарю В. Н. Чхаидзе за информацию). На находки в постройках городища не только сырцового, но и обожжённого кирпича указывали И. Н. Богословская и О. В. Богословский (1992. С. 9).

Проблема сырцового кирпича важна, но есть более объемлющая — конструкция стены. Подытоживая описание стены Таматархи, В. Н. Чхаидзе делает следующее заключение: «Выделяются три основных конструктивных элемента стены: 1) Ядро из сырцовых кирпичей… 2) Внутренний и внешний каменные панцири; 3) Пространство между панцирями и ядром стены» (Чхаидзе В. Н. 2008. С. 123). К этому необходимо добавить четвёртый элемент — кладка opus spicatum.

Что даёт сравнение конструкций стен Тамани со стенами Верхнего Чир-Юрта и Шелковского? Существенные различия. В Чир-Юрте основа стены — камень, а кирпич лишь дополнил её. В стене Шелковской крепости камень вообще не использовался, а сырцовый кирпич чередуется с глинобитом, чего нет в таманской стене. У меня вызывает сомнение то, что каменный пояс (я не называл бы его внешним панцирем) стены Таматархи был встроен позднее путем вырубки массива сырцовых кирпичей, а не был устроен сразу в процессе строительства стены как её элемент. Вырубка большого паза в сырцовой стене грозила бы её обрушением, по крайней мере частичным. В любом варианте такой приём (или приёмы) на городищах Дагестана неизвестен. Сравнивать таманскую стену со стенами других городищ дагестанской Хазарии (Сигитминского, Некрасовского и пр.) не представляется возможным в связи с их неисследованностью и отсутствием данных в литературе (не исключаю, что что-то осталось мне недоступно).

Ещё один признак таманской стены, оставить который без внимания нельзя, — её толщина в 7,6 м. Сравним с толщиной огромной Шелковской крепости — 2,5 м или чуть более (Виноградов В. Б., Нарожный Е. И., Савенко С. Н., 2003. С. 92 [26]).

Сегодня материалы многолетних раскопок Таматархи стали доступны благодаря книге В. Н. Чхаидзе. В ней подробно описана и интересующая нас стена, но в вопросе о прототипе технологии её строительства исследователь, как и я, к определённому выводу не пришёл. Может быть, отсюда и некоторое противоречие в её оценке самим автором: «…Преждевременно говорить о невозможности хазарского влияния на строительство оборонительной стены Таматархи», — это с одной стороны. А с другой — «при возведении стены были использованы именно местные строительные традиции, в частности, та же система укладки в технике opus spicatum, известная на городище с V в.» (Чхаидзе В. Н. 2008. С. 131).

Итак, построена ли сырцовая стена Таматархи хазарами? Была технология её строительства хазарским вкладом в фортификацию города? Всё изложенное не позволяет дать положительный ответ.

Ясно, что стена Таматархи должна стать предметом новых поисков в свете всех прежних и новых находок кирпичей и типов кладки на самом городище из раскопок, продолжающихся по настоящее время, а также на других памятниках Таманского полуострова, причём теми специалистами, которые непосредственно исследуют их в настоящее время.

Один же признак строительной технологии, представленной в Фанагории и Таматархе, рассмотрим в следующем разделе.

В Корчеве-Боспоре открыт только небольшой участок двухпанцирной стены, отдельные участки которой сложены по системе opus spicatum = «ёлочка» (рис. 32). Камни, за редким исключением, не обработаны (Макарова Т. И. 1998; сужу по фотографии на с. 357). Раскрывшая стену Т. И. Макарова при первой публикации писала, что иначе чем в качестве крепостной стены её интерпретировать трудно (Там же. С. 390). Что представляла эта «крепость» в целом — неизвестно. Данных об этом практически нет, тем не менее в следующей публикации в ответственном издании крепость названа «белокаменной».

Илл. 32. Керчь. Стена (по: Макарова Т. И. 1998)

Остатки стены отнесены к «цитадели». С оговоркой «вероятно» — уверенности у автора не было. Я же хочу обратить внимание на наличие у стены двух контрфорсов [27]— элемент совершенно неизвестный у крепостей Хазарского каганата (Маяцкая, Правобережная Цимлянская, Хумара). Возможно, контрфорсы помогут интерпретации самой стены, поискам для неё аналогий, уточнят строительную традицию.

Противоречивой была оценка фрагмента кладки постройки под южной стеной храма Иоанна Предтечи. Какому культовому зданию она принадлежала, не установлено, но Т. И. Макарова стратиграфическую ситуацию истолковывала в пользу синагоги. Суть в том, что вообще невозможно как-либо интерпретировать эту постройку из-за незначительности её фрагмента. С тем, что постройка была общественной, ещё как-то можно согласиться, но для обсуждения культового назначения данных просто нет. «Цитадель», «белокаменность», «синагогу», как и кладку «в ёлочку» (о ней ниже) приходится поневоле воспринимать как напоминание о хазарах. Но обратим внимание на важное для нашей темы заключение: «Археологические данные о пребывании хазар на Боспоре трудно назвать богатыми» (Макарова Т. И. 2003. С. 54–56).

Категорично высказался по вопросу о трактовке раскопанных Т. И. Макаровой объектов С. Б. Сорочан: «Нет ничего специфического в стенах и общей планировке сооружений, воздвигнутых местами в технике opus spicatum в портовом районе в период конца VI–IX вв., которые пытаются интерпретировать как остатки „хазарской цитадели“, крепости, где сосредотачивались органы управления городом, находился хазарский гарнизон и синагога, якобы разрушенная при сооружении храма Иоанна Крестителя» (Сорочан С. Б. 2004а. С. 123).

Стоит обратить внимание на выводы Ю. М. Могаричева и A. B. Сазанова, подвергнувших критике заключения А. И. Айбабина, равно и Т. И. Макаровой, по итогам их раскопок в Корчеве-Боспоре. «Археологический вывод [Айбабина. — В.Ф. ] о подчинении хазарами Боспора в 679/670 г. и их господстве здесь в конце VII — первой половине IX в. обосновывается наличием на исследованных участках слоя пожара, отражающего захват ими города, существованием хазарской цитадели и мощного слоя с многочисленными постройками и ярко выраженными хазарскими материалами». В противовес этим выводам Могаричев и Сазанов констатируют: «Проведённый нами анализ стратиграфии и археологического материала показал, что единого слоя „хазарского пожара“ не существует… В самом слое пожара никаких хазарских материалов обнаружено не было… Что касается „хазарской цитадели“ то слой времени её строительства отсутствует». И что особенно важно в русле нашей темы: «Характер кладки и общая планировка сооружения не характерны для хазарских построек. Соответственно нет оснований говорить о хазарском слое в Керчи и тем более о хазарской цитадели». В итоге авторы отрицают и саму принадлежность города хазарам в VIII — первой половине IX в. (Могаричёв Ю. М., Сазанов A. B. 2005. С. 354, 355). Последнее, впрочем, не совсем очевидно и требует дальнейшего изучения. Город находился в районе столкновения интересов каганата и Византии, но это не означало массового проникновения в него носителей салтово-маяцкой культуры. Это проблема исторического исследования. С точки зрения археологии выводы авторов вполне корректны. Подробнее ознакомиться с ними они рекомендуют в работе 2002 г. В ней детально рассмотрена стратиграфия города и керамический материал, в частности из помещения 12 в Кооперативном переулке (раскопки А. И. Айбабина) и на Рыночной площади (раскопки Т. И. Макаровой), на основе чего предложены следующие выводы (Сазанов A. B., Могаричёв Ю. М. 2003. С. 501), сомневаться в которых пока нет оснований: