Анатолий Горелов - История мировых религий

Для того чтобы что-то делать добротно, человек должен верить в то, что все это не напрасно и имеет непреходящее значение. Безверие мешает настоящему делу. Напротив, что-то получается даже у того, кто просто верит в свое предназначение. А если он к тому же работает над собой не время от времени, а все силы своего ума, души и тела отдает тому, что считает своим предназначением, то непременно достигает результатов. Религиозная мысль, хорошо представляла себе значение веры. «Все, во что мы верим, удается. Верьте в то, чего нет, для того, чтобы оно могло быть: в наших руках находятся созидательные силы воображения». Апостол Павел писал: «Вера есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом» (Евреям 11: 1). Человек может поправиться от болезни не только за счет лекарств, но благодаря вере – таков взгляд «христианской науки». Когда человек внушает себе, что он здоров, это помогает ему выздороветь. Когда внушает другим, что они здоровы, они на самом деле выздоравливают. В этом смысл лечения внушением и самовнушением (известен эффект плацебо). Через внушение человек может управлять телом и потоками мировой энергии. В чудеса верят и чудесное происходит – от силы веры. Но большинство людей настолько слабы, что не могут верить в чудесное. Тогда им нужны пастыри – люди, верящие сами и обладающие такой огромной силой веры, что могут внушить ее другим. Эта сила передается через личный контакт тому, кто жаждет поверить и настраивается на веру. Отсюда процедура посвящения, таинственность ритуалов и т. д. Каждый должен прежде решиться поверить в то, во что хочет и может уверовать, и тогда в нем открываются силы для реализации веры. Научное знание эмпирически проверяемо, и для веры в него не нужно много внутренних сил. В век науки теряется напряженность веры. Вера в чудеса трудна и непроверяема. Отвлеченный разум не дает настоящей уверенности ни в чем. Последняя появляется тогда, когда акты мышления, обеспечивающие основу для ее обретения, не останавливаются на уровне абстракции, а трансформируются в акты жизни человека. Для этого разум должен стать целостным и весь мир воспринимать как нечто живое. Такое восприятие мира – шаг к вере. Акты целостного мышления, связанного с истоками духовной жизни, вызывают веру и приводят человека в состояние гармонии со своей природой.

Даже отвлеченное мышление зиждется на вере. Как ни парадоксально, и атеистические мировоззрения секрет своих успехов имеют в вере. Правда, в век безверия вера слаба сама по себе и вынуждена прикрываться «научными» аргументами. Современная вера прячется под покров объективной научной истины, и задача состоит в осознании этого феномена. Сама наука зиждется на вере. Тем не менее различать, где наука и где верование, полезно, потому что между наукой и верой нет обратной зависимости: если наука основывается на вере, то вера не обязательно нуждается в науке. Это обосновывается тем фактом, что вера существовала практически во все времена, а наука – недавний феномен. Все, что связано с проблемой утверждения веры, неподвластно современной науке, которая оторвалась от истоков веры и, по крайней мере формально, обособилась от нее. Однако вера в наше время не может основываться только на Откровении. Она должна базироваться на всех данных природы и культуры, в том числе и на науке.

Вера, как отмечалось, нужна для скрепления разума, чувств и воли. И наоборот, для обретения веры все силы в человеке должны устремляться друг к другу. Важным компонентом формирования личности является синтез разума и веры, преодоление той обособленности, которая характерна для настоящего времени. Кант показал, что не трудящийся для веры «чистый» разум может доказать только свою бессмысленность. Мысль современного человека отделена от веры, и мучения другого философа – Кьеркегора – из-за трудности поверить глубоко симптоматичны. Имеется, конечно, определенное базисное противоречие: когда мыслю, я склонен сомневаться во всем; когда верю, склонен фиксировать свое сознание на постоянной мысли. Для веры как таковой как будто не нужен разум, и особенно чутко вера чувствует опасность отвлеченного разума. Некогда христианство выступило против римско-эллинской мудрости. Однако затем пришел Декарт со своим знаменитым сомнением, и в нем вера была постепенно утеряна.

На самом деле разум никогда не выключается на пути обретения смысла жизни и веры в смысл. Чем больше область веры, тем меньше у разума ниспровергающей работы, но тем больше работы обосновывающей. В отсутствие конструктивной работы разума вера слабеет. На первых порах это протекает незаметно, поэтому и кажется, что коль есть вера, разум не нужен. В то же время и конструктивная работа разума в присутствии веры менее заметна, потому что в этом случае меньше препятствий. Разум показывает всю свою мощь, когда появляются препятствия на его пути.

Великая задача религии – примирить веру с разумом. В расщепленный век это сделать весьма сложно: разум человека отвлечен и сам он не способен к вере, даже если прозревает все ее значение. В наш век, когда торжествует отвлеченный разум, а вера слабнет, обретение ее, по мнению Л. Шестова, будет означать начало подлинного человеческого возрождения. Именно на таком пути обретается единство разума и веры. Оно зиждется на том, что разум не столько сомневается ввере, сколько дляверы. Человек – единственное существо, обреченное на поиски смысла бытия. В нем бытие пытается осознать себя. Это нелегкий процесс, и человек не так силен, чтобы бесповоротно отдаться ему. Но он поистине отвечает своему предназначению, пока ищет смысл своего существования. Он сомневается в своей вере для того, чтобы прийти к вере более прочной, чем прежняя. Современный человек, уйдя из духовного дома веры, пребывает в постоянном страхе, и для обретения спокойствия ему необходима экоургия – строительство нового духовного дома веры, столь же важного, как строительство дома материального, – преобразование природы и собственного тела.

Умные люди видят все жуткие противоречия жизни и отчаиваются в ней. Но это именно такой ум, который процветает в эпоху безверия и на который ополчалась христианская вера, провозглашая: «станьте, как дети». Это не призыв впасть в детство, но сохранить и развить детскую веру и попытаться (подавив, если нужно, «умное» отчаяние) воплотить их в жизнь.

Религиозные культы, как все земное, историчны и направлены на то, чтобы поддержать веру. Они меняются во времени. Отход от культурных традиций может быть следствием и укрепления веры, и ее ослабления, и именно второй вариант осуществился. Гёте называл человека «первой беседой, которую природа ведет с Богом», и считал, что он сам только с Богом может говорить о многих вещах. Но многие ли сейчас способны на это.