В. Духопельников - Крещение Руси

И в Константинополе, и на базарах сказочного Багдада, и еще дальше – повсюду это предмет самой изысканной и расточительной роскоши. А еще воск, мед… Долгие века еще Русь-Россия будет вывозить на рынки Европы товары, которые называли традиционными в ее экспорте. Холсты, льняные и конопляные ткани, лес, сало, кожи. Лен и конопля – это паруса и канаты, это флот, это господство на море. Сало – веками, вплоть до недавнего времени практически единственная смазка, без которой нет промышленности. Кожа – это упряжь и седла, обувь и походное снаряжение. Мед – необходимый и ничем не заменимый в ту пору продукт. Во многом, очень во многом на русском экспорте стояла и росла промышленность Европы. И в Византийской империи хорошо понимали значение Киевской Руси и как богатого сырьевого рынка, и как союзника, обладающего значительными вооруженными силами. Поэтому Византия активно стремилась к хозяйственным, экономическим, торговым связям с Русью, к русскому рынку, русским товарам.

Но вернемся к пребыванию княгини Ольги в Константинополе. Ни русские, ни византийские источники, даже обстоятельный рассказ императора Константина практически ничего нам не рассказывают о том, как протекала жизнь русской княгини в Константинополе. Они не говорят нам, где жила княгиня, кому наносила визиты, какие достопримечательности столицы осматривала, хотя известно, что для византийских политиков было в порядке вещей потрясать иностранных правителей и послов пышностью константинопольских дворцов, богатством собранных там светских и церковных сокровищ.

Христианская религия изменила назначение и устройство храма. Как уже упоминалось, в древнегреческом храме помещали статую бога внутри, а религиозные церемонии проводили снаружи на площади. Поэтому греческий храм стремились сделать внешне особенно нарядным. Христиане же собирались для общей молитвы внутри церкви, и архитекторы особенно заботились о красоте ее внутренних помещений. Безусловно, самым замечательным произведением византийской архитектуры был построенный еще при Юстиниане храм Св. Софии. Храм называли «чудом из чудес», воспевали в стихах. Ольга стала участницей богослужения в этом храме и смогла воочию увидеть его красоту. Ее поразили внутренние размеры и красота храма, в котором только площадь пола составляет 7570 м 2. Гигантский купол диаметром 31 м как бы вырастает из двух полукуполов, каждый из них опирается, в свою очередь, на три малых полукупола. Вдоль основания купол окружен венком из 40 окон, через которые льются снопы света. Кажется, что купол, подобно небесному своду, парит в воздухе; ведь 4 столба, которые его поддерживают, скрыты от зрителя, а отчасти видны лишь паруса – треугольники между большими арками.

Очень богато и внутреннее убранство храма. Над престолом возвышался в виде башни балдахин, массивная золотая кровля которого покоилась на золотых и серебряных колоннах, украшенных инкрустацией из жемчугов и алмазов и, кроме того, лилиями, между которыми находились шары с крестами из массивного золота в 75 фунтов весом, тоже осыпанные драгоценными камнями; из-под купола балдахина спускался голубь, изображавший Святого Духа, внутри этого голубя хранились святые дары. По греческому обычаю, престол был отделен от народа иконостасом, украшенным рельефными изображениями святых; иконостас поддерживали 12 золотых колонн. В алтарь вели трое ворот, задернутых завесами. Посреди церкви находился особый амвон, имевший полукруглую форму и окруженный балюстрадой, над ним тоже был балдахин из драгоценных металлов, покоившийся на восьми колоннах и увенчанный золотым, усыпанным драгоценными камнями и жемчугом крестом в 100 фунтов весом. На этот амвон вели мраморные ступени, перила их, равно как и балдахин, сверкали мрамором и золотом.

Церковные врата были изготовлены из слоновой кости, янтаря и кедрового дерева, а их косяки – из позолоченного серебра. В притворе находился яшмовый бассейн с извергающими воду львами, а над ним возвышалась великолепная скиния. В дом Божий могли входить, только предварительно омыв ноги.

Сильное впечатление производила и шестидесятиметровая колонна Константина с фигурой императора – она будет и через века впечатлять русских паломником, и древний монумент посреди ипподрома – тридцатиметровый, из розоватого египетского гранита – трофей, привезенный в столицу еще в конце IV века, в 390 году…

Посмотрим на тогдашний Константинополь глазами великой княгини, правительницы большого государства. Ольгу-женщину мог увлечь сказочный Царьград. Но Ольга-княгиня видела, что далеко не всё из этой чужой жизни может быть заимствовано Русью. Да, акведук Валента – канал над городом – чудо строительной техники, но к чему он в Киеве? В Царьграде нет пресной воды, а в Киеве течет могучий Днепр, что не уступит и самому Босфору. Красота города пленяла. Но главная цель – переговоры с императором – откладывалась. Наконец, на 9 сентября назначен был прием у императора.

Прием Ольги императором в этот день проходил так же, как обычно проходили приемы иностранных правителей или послов крупных государств. Император обменялся с княгиней через логофета церемониальными приветствиями в роскошном зале – Магнавре. На приеме присутствовал весь двор, обстановка была чрезвычайно торжественной и помпезной. В тот же день состоялось еще одно традиционное для приемов высоких послов торжество – обед, во время которого присутствующих услаждали певческим искусством лучших церковных хоров Константинополя и различными представлениями.

Детали приема Ольги в Константинополе русские летописи не описывают. Зато относительно подробно о приемах Ольги (их было два – 9 сентября и 10 октября) пишет в своих записках сам император Константин VII Багрянородный. Император продемонстрировал Ольге свое величие, но сделал ряд отступлений от традиционных форм приема. После того как он воссел на «троне Соломона», завеса, отделявшая русскую княгиню от зала, была одернута, и Ольга во главе свиты двинулась к императору. Обычно иностранного представителя подводили к трону два евнуха, поддерживавшие его под руки, а затем тот совершал проскинезу – падал ниц к императорским стопам. Такой прием, например, описывал епископ Кремонский Лиутпранд: «Я оперся на плечи двух евнухов и так был приведен непосредственно перед его императорское величество… После того как я, согласно обычаю, в третий раз преклонился перед императором, приветствуя его, я поднял голову и увидел императора совершенно в другой одежде». Ничего подобного не произошло с Ольгой. Она без сопровождения подошла к трону и не упала перед императором ниц, как это сделала ее свита, хотя в дальнейшем и беседовала с ним стоя. Беседа русской княгини с императором велась через переводчика.