Мадлен дю Шатне - Жан Батист де Траверсе, министр флота Российского

Павел I, прислушиваясь к этим ясным и точным рекомендациям, составил себе полную картину тех изменений, которые нужно произвести на флоте, чтобы достигнуть уровня западных флотов. Он пригласил в Россию братьев Брюн, французов, корабельных строителей наивысшей квалификации, служивших в это время на турецком флоте. Жак Бальтазар Брюн де Сент-Катрин был назначен директором кораблестроения Санкт-Петербургского Адмиралтейства, а его брат, Франсуа Брюн де Сент-Ипполит — генеральным инспектором всех столичных верфей [126] Брюн де Сент-Катрин умер в 1835 г. в своем доме на набережной Фонтанки, оставив сына, у которого не было мужского потомства. Брюн де Сент-Ипполит также умер в России в 1821 г.; среди его потомков, живших в России, — сын Игорь и внук Ипполит Брюн де Сент-Ипполит. Другие его потомки живут ныне во Франции и Америке. . Они приехали в Россию в январе 1799 г. Павел I, подобно Петру Великому, широко привлекал иностранцев к строительству своих военно-морских сил.

Морской кадетский корпус был переведен в Кронштадт в 1771 г. из-за пожара, уничтожившего его помещения на Васильевском острове. Павел I, желая лично наблюдать за подготовкой будущих флотских офицеров, распорядился в 1797 г. вернуть корпус в Санкт-Петербург. Император уделял много внимания этому училищу и, чтобы поднять уровень обучения, выделил ему значительные дополнительные средства. Он часто беседовал с контр-адмиралом де Траверсе о годах его учения в гардемаринских школах Рошфора и Бреста, интересуясь всеми подробностями, касающимися программы и характера обучения (в России в то время использовался учебник прославленного французского математика Бузе). Император часто давал указания Логгину Голенищеву-Кутузову, который руководил Морским корпусом, и любил “озадачивать” его неожиданными посещениями. Среди кадетов Павел, следивший за их успехами и иногда лично присутствовавший на занятиях, пользовался большой популярностью. Привязанность императора к его морской школе была широко известна. Павел был уверен, что здесь создается будущее российского флота.

30 сентября 1797 г. Жан Батист де Траверсе получил чин вице-адмирала и был назначен комендантом Роченсальма. Порт Котка — это военные, моряки и очень мало гражданских лиц, главным образом купцы. Траверсе отмечал особое положение этого порта.

“ Мы находимся в непосредственной близости от шведской границы. Роченсалъм — это закрытая территория. Осуществляется строжайший надзор. Всякий, прибывающий сюда морским или сухопутным путем, должен предъявить разрешение, без которого нельзя ни войти в город, ни покинуть его. Подорожные выдаются лишь после тщательной проверки особым учреждением. Порт имеет все необходимое для содержания эскадры канонерских лодок. Здесь ремонтируют суда, но не строят их. Главная задача — наблюдение за морем” [127] РГА ВМФ. Ф. 25. Оп. 1. Д. 22. .

Прево де Люмьян добавляет к этому следующее: “В Роченсальме могут в полной безопасности быть поставленными на зимнюю стоянку все силы флотилии и при необходимости еще не менее сорока кораблей парусного флота вместе с их транспортами. Нет никаких причин опасаться того, что к нашим соседям присоединятся морские силы других государств, ввести их на рейд невозможно, а если это и произойдет, они окажутся там пленниками. Палисады не менее надежны, чем крепости; они поддерживают друг друга, некоторые из них соединены засеками. Незаметно в Роченсальм не проникнуть”.

Эти знаменитые “палисады” суть не что иное, как мощные и неприступные плавучие заграждения: пять бревен связываются вместе и на этот плот устанавливаются железные пики с остриями, устремленными в сторону моря. Между ними затапливаются огромные деревянные ящики — высотой от трех до четырех метров, — набитые тяжелыми камнями.

Редкими праздниками в суровых буднях Котки являлись поездки в Санкт-Петербург. Маркиз перебирался через залив, зимой — на санях, летом ~ на своей яхте “Торнео”. На Котке он с удовольствием посещал гостеприимный дом Люмьянов. Огюст вот уже десять лет как женат на дочери петербургского губернатора, подарившей ему двух детей — Ивана и Екатерину. По воскресеньям Траверсе обычно обедал в их уютном имении в заливе Виро-Виронляти. Там ему составляло компанию семейство Капеллис, так же, как и хозяева, родом из Прованса. С Ипполитом де Капеллис у Траверсе нашлись общие воспоминания о войне в Америке. Они вместе были у Уэссана и в эскадре Дэстена на Гренаде, они бороздили Карибское море с Керсеном, Лаперузом и Бонвалем. Капеллис вместе со своим братом Огюстом прибыл на эскадру графа де Барраса накануне Чесапикского сражения. С ним Траверсе может поговорить о своих кузенах дю Кен де Лонгбрен, об общих друзьях, о королевском флоте, о Мартинике… Ныне контр-адмирал де Капеллис служит на Балтийском флоте. Он капитан “Святого Николая”, летом 1798 г. Павел I послал его в Любек за Виктором де Тустеном, который хотел попасть на русскую службу, где уже находился его дядя граф де Виомесниль, в прошлом губернатор Мартиники, приглашенный Екатериной в Россию в 1796 г. и назначенный в Сибирский драгунский полк.

Все необходимые измерения и съемки подходов к Роченсальму, без которых нельзя построить надежной обороны, в то время не были еще сделаны. Рельеф дна в районе архипелага был, без сомнения, лучше известен шведам, чем русским. Всю эту огромную работу по проведению гидрографических съемок начал Траверсе летом 1797 г. Поскольку лето на этой широте короткое, съемки продолжались и в следующие годы.

В эти же годы Траверсе в ходе регулярных маневров испробовал тактику совместных действий канонерских лодок, гребных фрегатов и шебек.

Павел, довольный ревностным отношением Траверсе к службе, указом от 17 февраля 1797 г. наградил его орденом Анны первой степени [128] Этот орден был учрежден 14 февраля 1735 г. Карлом Генрихом герцогом Шлезвиг-Гольштейнским и введен в число российских орденов императором Павлом I в 1797 г. . Вместе с орденом Траверсе получил имение в пять тысяч восемьсот восемнадцать десятин (около 6356 га).

Земли, подаренные Траверсе, входили в состав государственных. Они располагались в Пензенской губернии, южнее Казани, в Краснослободском уезде, более чем в тысяче трехстах километрах от Санкт-Петербурга — примерно четыре недели езды. Это восточная граница известного своим плодородием Черноземья; часть земель покрыта лесами, находящимися в хорошем состоянии, часть используется для выращивания различных зерновых культур. Помещичьей усадьбы нет, но есть две деревни, Синдорово и Колопино. Итак, Траверсе стал владельцем земли, богатых рыбой рек, мельницы, домов и тысячи государственных крестьян.