Вадим Кожинов - От Византии до Орды. История Руси и русского Слова
- Название:От Византии до Орды. История Руси и русского Слова
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Алгоритм
- Год:2011
- Город:Москва
- ISBN:978-5-6995-1170-9
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Вадим Кожинов - От Византии до Орды. История Руси и русского Слова краткое содержание
Книга выдающегося просветителя минувшего века Вадима Валериановича Кожинова (1930–2001) посвящена ранней истории России. На основе новейших источников, с присущей автору неординарностью подхода ко многим, казалось бы, известным фактам, в ней прослеживается исторический путь нашей страны от конца VII до начала XVI века. В новом свете предстает «Повесть временных лет», Хазарский каганат, Куликовская битва 1380 года и борьба с ересями… «Специальные» разделы книги могут быть интересны тем, кто ставит перед собой задачу самым доскональным образом изучить отечественную историю во всех ее предпосылках и проявлениях.
Издание адресовано самым широким слоям читателей.
От Византии до Орды. История Руси и русского Слова - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
Если же говорить об „Индейском царстве“ в былине „Вольх Всеславьевич (или Святославьевич)“, есть существенные основания полагать, что первоначально речь шла об Иудейском царстве, но значительно позднее, когда существовавший в IX–X веках иудейский Хазарский каганат выветрился из исторической памяти, а реальная азиатская страна Индия, напротив, обрела известность на Руси, „Иудейское“ было заменено по созвучию „Индейским“. В других записях былины о Волхе „Иудейское царство“, как уже говорилось, заменилось „Золотой Ордой“ и „Турец-землей“, — возможно и потому, что некое опаснейшее для Руси „Иудейское царство“ представлялось поздним сказителям чем-то совершенно неправдоподобным.
Эта постановка вопроса, конечно, нуждается в доказательствах, к которым я и обращусь. Начнем с того чрезвычайно существенного факта, что до нас дошли записи древнерусского творения, которое являет собой, в сущности, разновидность былины , и в ряде его вариантов речь идет о смертельной борьбе именно с Иудейским царством, — „Егорий Храбрый“. Это произведение обычно относят не к былинам, а к жанру „духовных стихов“, но как обоснованно писал виднейший исследователь обоих жанров, Б. М. Соколов, некоторые „духовные стихи эпического склада (в их число входят „Егорий Храбрый“, „Федор Тырянин“ и др. — В. К.)… не отделяются от былин и идут (у народных сказителей. — В. К. ) под общим названием старин“. Сам образ Егория имеет „довольно много общих черт с образом былинного богатыря“ (Соколов Б. М., Русские фольклор. Вып. 1., М» 1929, с. 72, 75); Егорий не только совершает духовные подвиги, но и «палицей железной» поражает «иудейского царя».
В подоснове древнерусского духовного стиха-былины о Егории Храбром лежит, в конечном счете, предание о жившем в древнехристианские времена, в конце III — начале IV вв. римском полководце Георгии, который стал христианином и даже проповедником новой Веры, за что после жестоких мучений был по повелению гонителя Христианства императора Диоклетиана (284–305 гг.) обезглавлен; позднее его причислили к лику святых великомучеников. Следует отметить также, что в Византии был распространен и другой вариант предания, в котором со св. Георгием расправлялся не римский император Диоклетиан, а «персидский царь Дадиан» (вспомним, что языческий Иран в течение долгого времени противостоял христианской Византии). В конечном счете образ св. Георгия стал достоянием Руси (как и многих других принявших Христианство стран).
Выше говорилось, что первыми христианскими святыми, обретшими высшее почитание на Руси, были Николай Чудотворец (есть основания полагать, что уже в конце IX века в Киеве был создан храм св. Николая) и Илья (в 940-х годах в Киеве имелась соборная церковь св. Ильи). Одноименные герои (о чем также шла речь) «вошли» в русский былинный мир. Возможно, несколько позднее, но все же достаточно рано обрел у нас самое высокое почитание и св. Георгий (церковь его имени существовала уже в первой половине XI века). Едва ли случайно Владимир Святославич окрестил своего родившегося, по-видимому, в 989 году (то есть сразу после официального принятия Христианства) сына именем Георгий (правда, он был известен по своему языческому имени — Ярослав Мудрый).
Кстати сказать, Б. М. Соколов полагал, что русский духовный стих-былина «Егорий Храбрый» и воспел именно Георгия-Ярослава, но с этой версией едва ли можно согласиться, ибо в «Егории Храбром» повествуется о тяжкой борьбе за утверждение Христианства; между тем Ярославова эпоха — время очевидного расцвета Христианства на Руси, а не смертельной борьбы за него. И скорей уж сын Владимира Крестителя получил свое имя не без воздействия существовавшего ко времени его рождения духовного стиха-былины, а не наоборот.
Впрочем, наиболее важно другое. «Егорий Храбрый», как уже говорилось, в конечном счете восходит к ставшему известным на Руси древнейшему сказанию о св. Георгии, но все же перед нами совершенно иное, вполне самостоятельное произведение; так, его герой отнюдь не погибает на плахе, а, напротив, торжествует, убивая (в некоторых записях — обезглавливая) враждебного Христианству царя. Кроме того речь идет не о римском и не о персидском царях.
Мы располагаем множеством сделанных в разное время и подчас существенно отличающихся друг от друга записей «Егория Храброго», но в самой ранней из них, сделанной самим Владимиром Далем, сказано:
Выходит из той земли, из жидовския,
Жидовския, босурманския [358] Басурманин — переиначенное «мусульманин», но это слово нередко употреблялось (как и здесь) в значении «иноверец, враждебный христианам».
,
Царища Мартемьянища…
Святому Егорию глаголует:
«Ой ты гой еси, Егорий Харабрый свет!
Ты не веруй самому Христу
Самому Христу Царю Небесному…»
После долгих мучений и испытаний
Святой Егорий Харабрый свет…
Берет он свою палицу железную,
Поразил он тута царища Мартемьянища.
Потопила Егория кровь жидовская.
Кровь жидовская, босурманская:
По колена во крови стоит —
Святой Егорий глаголует:
«Ох ты гой еси, матушка сыра земля!
Приими в себя кровь жидовскую,
Кровь жидовскую, босурманскую».
Расступилася матушка сыра земля
На две стороны, на четыре четверти.
Пожрала в себя кровь жидовскую,
Кровь жидовскую, босурманскую.
(см. Народные русские легенды А. Н. Афанасьева. — Новосибирск, 1990, с. 65, 69).
Следует напомнить, что слова «жид» и «жидовский» приобрели «бранный» смысл лишь в новейшее время; в древней Руси они являлись, в сущности, равноправными вариантами, синонимами слов «иудей» («июдей») и «иудейский»: так, в древней «Повести временных лет» словосочетания «царь жидовескъ» и «царь июдейскъ» предстают как взаимозаменяемые.
Целесообразно в связи с этим сопоставить «былинный» духовный стих «Егорий Храбрый» с однотипным и даже явно родственным ему — «Федор Тырянин». Он восходит к образу современника св. Егория, который также был римским воином в той же Малой Азии, и, ратуя за Христианство, сжег храм высокочтимой в Римской империи языческой богини Кибелы, за что сам был в 306 году сожжен. В русском сказании — по-видимому, не без воздействия «Егория Храброго», — с древним преданием о св. Федоре произошла та же самая «метаморфоза»: герой борется не с языческим Римом, а с пришедшим «с восточной стороны „иудейским царем“» и не гибнет, а побеждает.
В зачине одной из записей этого былинного духовного стиха, впервые опубликованного Петром Киреевским, сообщается:
Со восточныя было стороны,
От царя иудейского,
От его силы жидовския
Прилетела калена стрела…
Св. Федор не имел на Руси столь давнего и широкого признания, как св. Георгий; «духовный стих-былина» о нем сложился, вероятно, позднее, чем «Егорий Храбрый» и испытал сильное воздействие последнего: ряд элементов «Федора Тырянина» скорее всего был перенесен из «Егория Храброго», — например, только что цитированное изображение победы героя (привожу запись сподвижника Петра Киреевского — П. И. Якушкина, сделанную в 1840-х гг.);
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: