Сергей Степанов - Психология день за днем. События и уроки

Основное содержание книги составляет толкование собственных сновидений автора, что делает ее весьма своеобразной и очень откровенной автобиографией. Позднее, упрекая своих биографов, Фрейд говорил, что он уже и сам более чем достаточно рассказал о себе, в первую очередь имея в виду эту необычную книгу-исповедь. (Небезынтересно, что и автобиография “раскольника” Юнга называется “Воспоминания. Сны. Размышления”).

Фрейд считал, что сновидение является охранителем нарушений сна и “представляет собой особый способ устранения мешающих спать раздражений путем галлюцинаторного их удовлетворения”. При этом он истолковывал сновидение как символическое осуществление вытесненных желаний. Полагая, что сновидения и бред “происходят из одного и того же источника”, Фрейд с некоторыми оговорками определял сновидение как “физиологический бред нормального человека”. По Фрейду, “механизмы образования сновидений являются прототипом способа возникновения невротических симптомов”, в силу чего сновидения являют собой универсальный невротический симптом, проявляющийся у невротиков и у всех здоровых людей. “Среди этих недавно открытых психических процессов особенно надо отметить процессы сгущения и смещения. Работа сновидения – это особый случай эффектов, влияющих друг на друга со стороны двух разных психических групп. Иначе говоря, это результат психического расщепления, которое, очевидно, идентично во всех существенных чертах процессу искажения, преобразующему подавленные комплексы в симптомы там, где подавление оказывается недостаточным”. Фрейд считал, что “толкование сновидений есть столбовая дорога к познанию бессознательного в душевной жизни”. Уже в этой его первой работе обозначены основные положения психоаналитической теории. “Вам придется с изумлением узнать из анализа сновидений, какую неожиданно большую роль в человеческом развитии сыграли впечатления и опыт раннего детства. В сновиденческой жизни человека ребенок, который продолжает жить в мужчине таким же, каким он был в детстве, сохраняет все свои характеристики и импульсы желаний, хотя ему – взрослому – они уже не нужны. С неодолимой силой к вам возвращаются моменты развития, подавления, сублимации и формирования реакций, посредством которых и вырастает дитя с совершенно иными врожденными данными, вырастает во взрослую личность, в носителя, а частично и в жертву цивилизации, которую он обрел с таким трудом”.

“Толкование сновидений” явилось первым шагом к становлению психоаналитической концепции бессознательного. Эту работу Фрейд считал центральной для своего творчества. Без лишней скромности он так оценивал свой труд: “Это великолепное открытие – вероятно, единственное, что меня переживет”. Он, однако, не питал иллюзий относительно приема, который уготован книге. В письма к другу, доктору Флиссу, Фрейд делится своими житейскими планами, но вставляет ремарку: “Это – если все будет хорошо, если у меня будут средства к существованию, а меня самого не посадят в тюрьму, не подвергнут линчеванию или бойкоту из-за моей книги о сновидениях!”

До линчевания дело не дошло, однако прием книге, действительно, был оказан прохладный. За первые шесть недель было продано 123 экземпляра. Научные издания выход книги проигнорировали. Лишь газета Zeit опубликовала весьма пренебрежительную рецензию, которая положила конец какой-либо распродаже книги в Вене. В последующие 2 года удалось продать еще 228 экземпляров, а на реализацию всего тиража ушло 8 лет! (Ныне каждый год выходят переиздания книги по всему миру, и тысячи экземпляров продаются ежемесячно.) Отношение к теории Фрейда менялось очень медленно. Еще в 1927 г. некий профессор Хохе из Фрайбурга в своей книге “Грезящее Я” ставил “Толкование сновидений” Фрейда на одну доску с “хорошо известными сонниками, которые можно найти в столах у кухарок”.

Впрочем, для многих ищущих умов книга Фрейда явилась источником откровений. Молодой солдат Леопольд Сонди даже положил ее в свой ранец, отправляясь на поля первой мировой войны. Однажды батальон Сонди буквально выкосило шрапнелью, и сам он, вжавшись в землю, с ужасом ждал, когда его пронзит раскаленный металл. После обстрела, еще не веря, что спасен, Сонди обнаружил предназначавшийся ему осколок застрявшим в переплете книги Фрейда. Так что, если б не “Толкование сновидений”, мы бы не знали сегодня оригинального теста Сонди!

Первые переводы книги были сделаны в 1913 году на английский и русский (!) языки. Затем последовали переводы на испанский (1922), французский (1926), шведский (1927), японский (1930), венгерский (1934) и чешский (1938).

Эпиграфом к книге Фрейд предпослал строчки из “Энеиды” Вергилия: “Если не трону небесных богов, ад всколыхну я”. Пророческие слова!

Способен ли представитель вида Homo Sapiens , будучи исключен из общения с себе подобными, стать полноценным человеком? О том, что на этот вопрос существует единственный и, увы, неутешительный ответ, люди догадывались давным-давно. Красивая сказка Киплинга о мальчике, воспитанном волками, впечатляет своим глубоким философским подтекстом, однако ничего общего не имеет с действительностью. Еще в античных источниках упоминается о “диких людях”, которые судя по всему оказались в малолетстве оторваны от человеческого общества, чудом выжили, но стать людьми так и не сумели. Первый научно документированный пример такого рода относится к концу ХVIII в. В 1799 г. на юге Франции, близ города Авейрон, охотниками был отловлен мальчик лет двенадцати. Предполагалось, что он потерялся в лесах и жил там как дикое животное. Выдающийся врач и педагог Жан Итар взял на себя труд воспитания мальчика, нареченного Виктором. Итар предпринял колоссальные усилия, которые, однако, увенчались более чем скромным результатом: Виктор хотя и утратил облик и поведение животного, однако обучился очень малому количеству слов и интеллектуально остался на весьма примитивном уровне. Дожил он примерно до сорока лет. Крупнейший психиатр того времени Филипп Пинель объявил Виктора идиотом. Против этого имеется серьезное возражение, а именно то, что мальчик все же обладал достаточным интеллектом, чтобы самостоятельно поддержать свое существование в диком месте. Этого, однако, оказалось совершенно недостаточно, что стать человеком в подлинном смысле этого слова. Важный этап социализации оказался безвозвратно упущен.

Еще более драматичный и загадочный пример такого рода явил миру знаменитый Каспар Хаузер, который первые годы жизни провел в изоляции и впоследствии также столкнулся с непреодолимыми трудности в попытках приобщения к человеческому обществу.