Сергей Степанов - Психология день за днем. События и уроки

9 декабря 1484 г. была обнародована папская булла “ Summus Desiderantes Affectibus ” – “С величайшим рвением”, призывавшая к искоренению козней дьявола. В этом послании католического первосвященника содержалось требование к властям Германии оказывать всяческое содействие рыскавшим по стране в поисках ведьм инквизиторам – Генриху Инститорису (Крамеру) и Иохану Шпренгеру. Папское благословение воодушевило “ведьмоискателей”. Через 3 года из под их пера вышел примечательный труд – “Молот ведьм” – подробнейшее “методическое пособие” по изобличению и наказанию служанок Сатаны. Со скрупулезностью, достойной психодиагностического трактата, Инститорис и Шпренгер описывают внешние приметы и особенности поведения ведьм, а также способы дознания – от устрашения путем демонстраций орудий пыток до самых изощренных истязаний ради признания. От чтения этой “методички” у нормального человека волосы встают дыбом. Деловито выписанные подробности пыток могли бы послужить основанием для изоляции авторов в палате для маньяков-садистов. Ими они, судя по всему, и были.

Изобличенную ведьму публично сжигали живьем. Но прежде у нее выпытывали имена сообщниц и пособников, так что отсутствие работы судьям и палачам не грозило. Число расправ росло, как снежный ком, доносы сыпались один за другим. Едкий дым от инквизиторских костров на столетия застил небо Германии, Франции, Швейцарии, Испании… В небольшом немецком городке Оснабрюке за три месяца 1585 г. была сожжена 121 ведьма, в 20 деревнях в окрестностях Трира с 1587 по 1593 г. сгорело 306 человек.

Вместе с переселенцами из Европы ведовская истерия перекинулась и в Новый Свет, где ведовство считалось преступлением более тяжким, чем поджог или убийство. Всемирную известность приобрел захолустный городок Салем, расположенный на берегу Массачусетского залива. С января по октябрь 1692 г. здесь тянулся чудовищный процесс над ведьмами. Главными вдохновительницами этого невероятного действа стали две девочки: девятилетняя Бетти Пэррис и одиннадцатилетняя Абигайл Уильямс. Салемский пастор Сэмюэл Пэррис воспитывал дочь и племянницу очень строго. Лишь чтение книг о ведовстве, которых было немало в доме, вносило разнообразие в унылую жизнь девочек. Болезнь, которую современная психиатрия именует истерическим психозом, подкралась внезапно. Девочки стали биться в судорогах, плача и смеясь. Врач помочь не смог, и кто-то из окружающих вспомнил о кознях нечистой силы. Жуткое предположение старших Бетти и Абигайл встретили с восторгом. Бурная фантазия питалась прочитанным в демонологических трактатах. Болезнь превратилась в игру для девочек и трагедию для горожан. Девочки заявили, что их мучает дьявол, а во время своих припадков стали называть имена его сообщников. Среди них замелькали имена уважаемых и состоятельных жителей Салема, чем-то несимпатичных “мученицам” или не угодивших их отцу. Изобличенных таким образом ожидал суд…

За 10 месяцев этого безумия было повешено 14 женщин и 5 мужчин, 4 женщины умерли от пыток и одна сошла с ума. Когда сменившиеся власти наконец остановили абсурдный процесс, в тюрьме небольшого городка томились 150 “ведьм”, а 200 ждали своей очереди, ибо тюрьма уже не вмещала всех подозреваемых.

Ведовские процессы вовсе не были только делом рук церковных и светских властей. Судилища часто устраивались после настойчивых требований населения, жаждущего расправы с колдуньями.

Волна гонений в Европе стала спадать, лишь когда обезлюдели целые местности. Как могло развиться такое коллективное безумие? Его нельзя объяснить ни странными изысканиями теологов, ни злым умыслом властей, ни невежеством народа, взятыми по отдельности. Лишь психологический анализ всех обстоятельств эпохи позволяет приблизиться к разгадке. Частые эпидемии, длительные войны, изнурительные голодные годы выматывали людей, все труднее было рассчитывать на помощь соседей внутри деревенской общины. Это порождало страхи, желание найти виновника бедствий. И такой враг всегда находился.

Вот что пишет Я.Канторович в книге “Средневековые процессы о ведьмах” (СПб., 1899), открывая печальное повествование о людских заблуждениях: “Это удивительное заблуждение с такой силой и так долго господствовавшее во всей Европе, составляет самую печальную страницу в истории человечества. Нельзя читать эту страницу без содрогания, без тяжелого чувства стыда за столь недавнее прошлое человечества, без безнадежных мыслей о ничтожности и относительности человеческого ума и темных инстинктах человеческой природы”. В подтверждение своих слов автор приводит мнение Шарля Рише – выдающегося психолога, борца с суевериями и обскурантизмом: “Столь чудовищное заблуждение, столь всеобщее и столь недалекое от нас, волей-неволей страшно подрывает нашу веру в самих себя. Во всей Европе нашлись судьи, люди, несомненно наиболее образованные для своей эпохи, которые были способны произносить подобные приговоры! А общественное мнение без малейших колебаний, утверждавшее эти приговоры! Не будет ли уместно здесь воскликнуть словами Монтеня: что же это за чудовище – человек!”

Действительно, страшно подумать обо всем этом (между прочим, в России никогда не было массовых казней ведьм и такого зверства по отношению к женщинам, как в средневековой Европе, пережившей Возрождение). Но еще страшнее иное: поживи Рише в эпоху Освенцима и Гулага, сколько бы раз ему пришлось цитировать упомянутые слова Монтеня! Самое горькое не то, что человечество совершало ошибки, а то, что оно их повторяет. Да еще в куда больших масштабах, чем в эпоху, которую снисходительно именуют средневековьем!

16 декабря1971 г. Президиум Академии наук СССР принял решение об организации Института психологии. До того времени психология формально пребывала в статусе одной из ветвей педагогической науки, и единственный в России психологический институт, основанный еще в начале века Г.И. Челпановым, находился в ведении АПН. В СССР, правда, существовали еще два института. Один был основан Д.И. Узнадзе в Тбилиси в 1941 г., другой – Г.С. Костюком в Киеве в 1945 г. Оба, впрочем, занимали довольно автономное положение и в основном развивали весьма специфические идеи местных научных школ. Например, влияние школы Узнадзе так никогда и не распространилось за пределы Грузии.

В “большой” Академии психологическая наука была представлена только Сектором психологии, основанным С.Л. Рубинштейном в Институте философии в 1945 г. В трех университетах страны имелись факультеты психологии, в ряде педагогических вузов – кафедры психологии. К началу 70-х гг. такая структура явно не отвечала требованиям жизни. Назрела необходимость организационного укрепления психологии, создания новых психологических центров, в первую очередь – академического института.