Джанет Хартли - Александр I

К несчастью, в 1801 году Александр не занимал такой прочной позиции, чтобы распоряжаться внутри Европы, устанавливая мир и счастье всего человечества. Его первые дипломатические действия должны были исправлять тяжелое наследство, оставленное отцом. Грозный британский флот подходил к Балтике, чтобы противостоять павловской политике вооруженного нейтралитета, в то время как 20 000 казаков подходили к негостеприимным просторам Средней Азии на пути к завоеванию Индии. Первые шаги Александра заключались в срочной остановке этой экспедиции и в достижении взаимопонимания с Британией. Британские корабли и экипажи, находившиеся в плену в русских портах, были немедленно отпущены. Компромисс в соглашении между двумя странами был достигнут в июне 1801 года: Британия признала права нейтральных кораблей входить в блокированные порты, а Россия признала право британского флота инспектировать грузовые корабли, даже идущие под нейтральным флагом. Соглашение было достигнуто еще легче, когда Александр из деликатности аннулировал спорный вопрос о Мальте, которая была завоевана Британией в сентябре 1798 года. (Александр отказался от титула Великого магистра мальтийских рыцарей, унаследованного у отца, но в то же время формально остался покровителем ордена).

Торговля между двумя странами, что было важно для обеих сторон, восстановилась. Россия экспортировала в Британию корабельный лес, железо, медь, сельскохозяйственные продукты и импортировала мануфактуру, текстиль, чай, кофе. Торговые отношения были восстановлены в мае 1801 года, когда Александр отменил запрет Павла на импорт многих товаров из Британии, включая фарфор, стекло, продукты земледелия, стальные инструменты, металлические изделия, шелк, хлопок и парусину. «Молодые друзья» Александра находились под обаянием теории Адама Смита и были против меркантилизма. Кочубей выдвинул несколько предложений в 1803 году, поддержанных Александром и направленных на повышение численности населения и роста заводов в российских владениях. Граф Николай Петрович Румянцев, министр коммерции, который также пребывал под впечатлением идей Смита, твердо верил в свободную торговлю. Александр, который, казалось, никогда серьезно не занимался экономическими проблемами, разделял взгляды своих советников по этому вопросу и выражал неодобрение по поводу официальных коммерческих договоров с другими нациями в тех случаях, когда одна страна подвергалась эксплуатации. В своем указе о тарифах в России в 1801 году он заявил, что хочет «добиться коммерческой свободы и улучшить денежное обращение». На самом же деле некоторые ограничения были сохранены, чтобы защитить русскую промышленность, так как Александр также был согласен повысить уровень русской торговли. Он заявил, что у него было «абсолютное и естественное желание повысить уровень русской торговли любыми возможными способами» [65] M. F. Zlotnikov, Kontinentalʼnaia blokada i Rossiia, Moscow-Leningrad, 1966, pp. 89, 91. . В период с 1801 по 1810 год было подписано очень мало официальных коммерческих договоров с другими нациями.

Добиваясь соглашения с Британией, Александр уверял генерала Дюрока в своих дружеских чувствах по отношению к Франции:

Я всегда хотел, чтобы Франция и Россия были друзьями; они являются великими и могущественными нациями …которые должны достигнуть согласия и остановить все маленькие разногласия на континенте [66] Albert Sorel, L’Europe et la revolution française, 8 vols, Paris, 1903, VI (La Trève-Lunéville et Amiens 1800–1805), p. 151. .

Ранние годы правления Александра были ознаменованы возобновлением дружеских отношений с Францией, 8 октября 1801 года был подписан мирный договор и тайное соглашение. Согласие было достигнуто в вопросе территориальных притязаний германских князей, которые потеряли землю на левом берегу Рейна, о компенсациях королю Сардинии и правителям Баварии, Бадена и Вюртемберга. Александр укрепил свое право вмешиваться в дела Германии по условию Тешенского договора 1779 года, который сделал Екатерину посредником в прекращении войны за Баварское наследство. Независимость Ионических островов была признана, и Франция пообещала убрать свои войска из Египта и из порта Неаполя.

Александр поставил целью вывести Россию из запутанных отношений с Британией и Францией, а также установить мир в своем государстве, если не во всей Европе. Однако это не полностью удовлетворило его. Его не устраивало отношение к нему французского правительства, которое в результате военных побед 1795–1801 годов приобрело сильную позицию и не видело причин осторожничать с Россией. Наполеон заключил два удобных для себя мирных договора с Австрией и Британией; после заключения мира в Люневиле 9 февраля 1801 года Австрия признала присоединение к Франции Бельгии и левого берега Рейна, а также ее контроль над Итальянским полуостровом; затем после Амьенского договора 27 марта 1802 года Британия вернула большую часть своих заморских владений, завоеванных Францией, но отказалась от Мальты. Кочубей говорил графу Александру Воронцову 3 ноября 1801 года, что Александр «был доволен, подписав мир с Францией, но тон Первого консула и Талейрана не понравился ему» [67] Shil’der, op. cit., p. 274. , и что он отзывался о них как о «жуликах». В своем обращении к делегации российского Сената в 1803 году Александр показал, что полностью осознает величие своего положения, уверен в своей позиции за границей и чувствительно относится к любому пренебрежению им. Он твердо противостоял попыткам британского правительства помешать его действиям в отношении Франции, отстаивая независимую политику России. Вот что писал Александр графу Семену Романовичу Воронцову, своему послу в Лондоне, в ноябре 1801 года:

Я приложил особые усилия, чтобы следовать национальной системе, которая была основана для пользы всего государства, а не из-за склонности к той или иной державе, как это часто случалось. Если я решу, что это полезно для России, я буду в хороших отношениях с Францией, та же цель побуждает меня налаживать дружбу с Великобританией [68] Charles John Fedorak, ʽIn Search of a Necessary Ally: Addington, Hawkesbury, and Russia, 1801–1804’, The International History Review, vol. 13, no. 2, 1991, p. 231. .

Сначала иностранные дела Александр отдал в руки Никиты Петровича Панина, племянника Никиты Ивановича Панина, служившего министром иностранных дел Екатерины II с 1763 по 1781 год. Панин враждебно относился к Франции и к революционному умонастроению, которое он объяснял «предательскими наставлениями Лагарпа» [69] P. K. Grimsted, The Foreign Ministers of Alexander I: Political Attitudes and the Conduct of Russian Diplomacy, Berkeley, 1969,p. 70. . Он был уверен, что истинные интересы России требуют присоединения к антифранцузской коалиции и активного участия в ней, поэтому одобрял возобновление дружеских отношений с Британией, но был против примирительной политики Александра относительно Франции. Александр не только не соглашался со своим министром, он возмущался независимостью Панина и отказывался принимать его идеи. Впрочем, никогда не мог найти общий язык с бывшими заговорщиками, посадившими его на трон, хотя Панин и не присутствовал при убийстве Павла.