Николай Шпанов - Заговорщики (Книга 2, Перед расплатой)

- Если бы меня убедили в том, что я не прав, я, не выходя отсюда, пустил бы себе пулю в лоб.

Винер вынул из заднего кармана и с насмешливой улыбкой протянул Блэкборну маленький пистолет.

- Возьмите, дорогой коллега! Он вам понадобится еще сегодня!

Отец Август подошел с полным стаканом коктейля и тоже протянул его ученому.

- Тюремный бюджет обычно предусматривает стакан ободряющего приговоренному к смерти.

Блэкборн без всякой церемонии оттолкнул его руку так, что содержимое стакана расплескалось, заливая костюм патера, и с достоинством произнес:

- Нет, достопочтенный отец, и вы, - он движением подбородка указал на Винера, - не выйдет! Я еще поживу. Назло вам поживу. Мне еще в очень многом нужно разобраться, очень многое понять, мимо чего я прежде проходил. Стыдно, имея седую голову, признаваться, что только-только начинаешь понимать кое-что в происходящем вокруг тебя... Очень стыдно... Но нельзя больше быть малодушным. Рано или поздно надо перестать прятаться от самого себя. Это ниже человеческого достоинства. Если не хочешь потерять уважение к самому себе, то нельзя становиться глупее страуса. Нужно вытащить голову из травы и посмотреть в глаза жизни. - Блэкборн сделал несколько шагов по комнате, остановился, задыхаясь, и протянул руку к окну, словно ему хотелось распахнуть его, чтобы впустить в комнату свежего воздуха. Задумчиво проговорил: - Я теперь понял, почему для меня не оказалось места в моей стране... Меня терзала мысль: смогу ли я прожить вне Англии, которая столько значила для меня...

- Как видно... - насмешливо бросил Винер.

- Да, как видно, я смогу прожить вне Англии, так как живу уверенностью, что вернусь в нее. Это не может не случиться. Я слишком верю в свой народ, чтобы потерять надежду на то, что он придет в себя и прогонит шайку авантюристов, которые держат в руках власть над ним.

Роу, прищурившись, посмотрел на старика.

- Не имеете ли вы в виду правительство его величества, сэр? - с пьяной важностью спросил он.

- Безусловно.

- Я могу предложить вам работу у себя, профессор, - сказал Винер. - Вы загладите свои ошибки, и Англия примет вас обратно.

- Я не совершал никаких ошибок, - с достоинством сказал старик.

- Если не был ошибкой ваш отказ работать над атомным оружием, значит ошибка в том, что вы прежде делали его?

- Нет, - Блэкборн сделал гневное движение, - и то и другое было правильно. Пока я верил, будто это оружие направлено на разгром фашизма, а следовательно, на благо человечества, я его делал; когда я получил уверенность, что оно направлено на укрепление нового фашизма, а следовательно, во вред человечеству, я готов своими руками уничтожить его.

- Это уже нечто большее, чем простое неодобрение того, что мы делаем, спокойно сказал Паркер.

- Повидимому, у меня действительно нехватает храбрости на что-то главное, что я должен был бы сделать в нынешнем положении, - проговорил Блэкборн. - Что-то, что могло бы стать самым главным в моей жизни... Я это чувствую, но оно ускользает от меня всякий раз, когда нужно подумать до конца.

- Может быть, вы подразумеваете заявление о желании стать коммунистом? - с издевательским смешком спросил Август.

Некоторое время Блэкборн смотрел на него удивленно.

- Нет, - сказал он наконец. - Еще не это. Но неужели вы не понимаете, что если бы к тому, что они пустили в ход сейчас - этот свой план борьбы с засухой и обводнения огромных первобытных пустынь, - прибавить мирное использование атомной энергии, лицо вселенной изменилось бы так, как не мечтал ни один самый смелый утопист?

- А мы с вами, по вашему собственному уверению, болтались бы на перекладине? - спросил Винер.

- Вы - разумеется, - ответил старик, - а что касается меня... я еще не знаю.

- Воображаете, что вы отдали бы то, что еще осталось полезного у вас в голове, русским?

- Зачем это им? У них есть свои головы, не хуже моей.

- Не улизнете, милейший коллега, - не слушая его, проворил Винер, нет! - И, хихикнув, полушопотом добавил: - Разные бывают самоубийства, герр профессор... Разные...

- Вы такой же гангстер, как остальные, - с презрением сказал Блэкборн. - Но я не умру ни от своей пули, ни от вашей. Я хочу видеть, как взойдут эти новые сады там, у русских. И должен сказать, меня чертовски занимает пшеница Лысенко. Это меня занимает.

- Вот как? Это вас занимает? - злобно воскликнул Винер. - А я за свой счет поставил бы памятник тому, кто сравнял бы с землею и эти их сады и вообще все, что русские успеют сделать в этой своей России.

- Вы омерзительны! - с отвращением передергивая плечами, сказал старик. - И не воображаете же вы в самом деле, что те, кому вы угрожаете, бросят вам в ответ букет роз?

- Чорта с два, хе-хе, чорта с два... - Роу сделал несколько не очень твердых шагов, но вернулся к столу и тяжело упал в кресло.

- Кажется, вы не на трусов напали, - проговорил старый физик. - И вообще, господа, должен вам сказать: когда есть кому ободрить людей, есть кому открыть им глаза на истинную ценность всех этих жупелов, люди становятся вовсе уже не такими пугливыми, как бы вам хотелось. Вспомните-ка хорошенько: о том, что сопротивление невозможно, болтали уже тогда, когда появился пулемет. А потом пытались запугать противника газами, танками... Нервы человека выдержали все!

- Давайте-ка попробуем себе представить первый лень атомной свалки, сказал Роу. - Пусть-ка генерал нарисует нам эту картину.

Шверер с готовностью поднялся и, клюнув носом воздух в сторону Паркера, быстро проговорил:

- Я беру на себя смелость подтвердить заявления, сделанные тут господином доктором фон Винером, о принципиальном отличии будущей войны от всех предыдущих. Это будет, если мне позволят так выразиться, война нового типа. Ее точное планирование мы начнем в тот день, когда наука скажет, что справилась с задачей столь же молниеносной переброски десантных войск, с какой мы сможем завтра посылать атомные снаряды.

- Какая ерунда! - пробормотал Блэкборн себе под нос, но Шверер услышал и растерянно умолк, глядя на англичанина. Тот сидел, опустив голову на сцепленные пальцы и закрыв глаза. Тогда Шверер сердито клюнул воздух в его сторону и с еще большей убежденностью продолжал:

- Без такой переброски войск не может итти речь об единственно разумной и, позвольте мне так выразиться, рентабельной войне.

- Как вы сказали? - перебил его Блэкборн. - Рентабельная война?

- Да, именно так я сказал и так хотел сказать. - Шверер быстро сдернул с носа очки и повернулся к физику.

Тот опустил руки и посмотрел в лицо генералу.

- Рентабельная война... - в раздумье повторил он. - Это вы с точки зрения затрат, что ли?

Шверер с досадою взмахнул очками, как будто намереваясь бросить ими в англичанина.