Элкан Адлер - Дети Вечного Жида, или Увлекательное путешествие по Средневековью. 19 рассказов странствующих еврейских ученых, купцов, послов и паломников

Всеми евреями, проживающими во владениях египетского царя, управляет еврейский нагид, который живет в Каире. Он наделен такой же властью, как и царь, и может наказывать и сажать в тюрьму всех, кто нарушает его указы; он же назначает даянимов (судей) во всех еврейских общинах. Нынешний принц долгое время жил в Иерусалиме, но вынужден был покинуть его из-за ложного обвинения, выдвинутого против него старейшинами и доносчиками, жившими там. Его зовут р. Натан ха-Кохен; он богат, мудр, набожен, стар и родился в Берберии. Когда я приехал в Каир, он принял меня с большим почетом, полюбил, как сына, и пытался отговорить от поездки в Иерусалим из-за местных доносчиков. Все ученые и раввины, жившие в Иерусалиме, бежали оттуда, чтобы спасти свою жизнь и избавиться от притеснений старейшин. Евреи, обитавшие в Иерусалиме, около трех сотен семей, уехали из этого города из-за больших налогов и трат, навязанных им старейшинами; остались только бедняки да женщины; трудно было найти человека, которого можно было бы по праву назвать мужчиной. Эти седовласые негодяи дошли до того, что продали идолопоклонникам все свитки с законами, вместе с их обложками; все занавеси, все гранаты и священные принадлежности, которые находились в Иерусалиме. Мусульмане увезли их в чужеземные страны; старейшины продали также множество книг, среди них Талмуд и Своды, которые хранились в Иерусалиме, так что там не осталось ничего ценного. Нагид рассказал мне, что он не мог помешать этим продажам, потому что боялся, что старейшины наговорят царю всяких гадостей про евреев, а ведь «горло царя – это открытая могила, а его глаза не знают удовлетворения». В то же самое время в Египте начались волнения, ибо царь повысил налоги, чтобы заплатить своим военачальникам, которые воевали в Алеппо с турецким императором. Он потребовал, чтобы евреи, жившие в Каире, независимо от того, самаритяне они, караимы или раввинисты, а также арабы и христиане выплатили ему налог в размере 75 тысяч золотых монет, ибо он очень нуждался в деньгах. Поэтому среди евреев во время Пурима в тот год царили скорбь, голод и слезы; однако я не поддался на уговоры нагида, ибо мое сердце укрепил Господь.

20-го числа месяца адара я выехал из Каира в обществе еврея, прибывшего из Александрии, и мы прибыли в Чанак [73], расположенный примерно в 2 милях от Каира. Прежде чем покинуть Новый Каир, я заехал в Старый, называемый Мизраим-Атика, который тоже населен, хотя и не так густо, как Новый Каир. Оба города находятся довольно близко. По пути туда мы видели место, куда царь ежегодно посылает людей для сооружения плотины, защищающей город от разливов Нила, происходящих в месяце абе (августе). Я слышал много рассказов о разливе Нила, но приводить их здесь очень утомительно, особенно потому, что я сам этого разлива не видел. Я видел в Каире дождь, но очень слабый и, пребывая в этом городе, испытывал холод во время Пурима. Люди были поражены и говорили мне, что таких холодов не было уже много лет, ибо, согласно всем рассказам, в Египте очень тепло.

В Старом Каире стоит очень красивая синагога, построенная на больших великолепных колоннах; она также посвящена пророку Илии, который, как говорят, появлялся в юго-восточном углу перед глазами набожных евреев. Здесь теперь горит неугасимый огонь. В северо-восточном углу этой синагоги имеется возвышение, куда обычно клали свиток Эзры. Рассказывают, что много лет назад с запада приехал один еврей, который купил этот свиток у храмового служки; потом он сел на корабль и покинул Александрию, взяв с собой этот свиток, но судно недалеко от города затонуло, и еврей погиб вместе со свитком. Храмовый служка, который продал его за 100 золотых монет, стал вероотступником и вскоре после этого умер. Ящичек, где хранился этот свиток, до сих пор находится в синагоге, и перед ним всегда горит огонь. В прошлом году царь хотел вытащить колонны, на которых покоится синагога, и установить их у себя во дворце, поскольку они больше и очень красивые, но евреи выплатили ему отступного в 1000 золотых монет. Если верить дате, указанной на стене синагоги, она была сооружена за 38 лет до разрушения Второго храма. Рядом с ней стоит другая красивая большая синагога, но не равная первой; здесь каждую субботу возносятся молитвы Господу, и евреи нанимают специального человека сторожить ее. Мне повезло попасть в Димо [74], место неподалеку от Каира, где, как говорят, молился Моисей; здесь сохранились две синагоги, одна из которых принадлежит раввинистам, а другая – караимам. По субботам, а также по праздникам здесь часто проводятся Божественные службы. Мне рассказали, что на пути в Димо царские мамелюки пасут своих коней, поэтому евреям ездить туда очень опасно, ибо мамелюки повадились избивать и грабить не только евреев, но и арабов.

Мы пробыли в Чанаке два дня и наняли здесь пять верблюдов, ибо в Каире к нам присоединились двое мужчин и две женщины. Говорят, что это Кохен, где евреи вошли в Египет. Потом мы приехали в Салахию, где провели субботу, ожидая, когда прибудет проходящий караван, поскольку здесь начинается дорога через пустыню и на пяти верблюдах ехать по ней очень опасно. На пути отсюда до Газы нет ни одного еврея.

На третий день нашего пребывания в Салахии прибыл арабский караван из восьми верблюдов, с которым мы добрались до Катии, города, стоящего в центре пустыни, где нет никакой растительности, за исключением финиковых пальм. Пустыня, разделяющая Египет и Палестину, невелика, и в одном дне пути или чуть дальше располагаются места, где путешественники могут разбить лагерь; однако повсюду лишь один песок, и не видно никакой растительности, а только в определенных, хорошо всем известных местах растут финиковые пальмы. Колодцы встречаются через каждые два дня пути, а порой и через один день, но вода в них солоноватая.

Пересекая пустыню, мы попали в город Ариш, который, как говорят, назывался раньше Суккотом. Караваны, идущие по пустыне, останавливаются на привал в середине дня, а трогаются в путь вечером и идут до полуночи или движутся всю первую треть дня после полуночи; это зависит от вожаков каравана. В целом они предпочитают двигаться ночью, а не днем. Так, переходя от одного селения к другому, мы безо всяких приключений добрались до Газы. Газа – это первый город, встретившийся нам на выходе из пустыни, оттуда путь идет по земле филистимлян. Это большой и красивый город размером примерно с Иерусалим, но без стен, ибо среди всех городов в египетских владениях, которые сейчас охватывают Палестину, землю филистимлян и Сирию, только Александрия и Алеппо окружены стенами. Есри верить живущим здесь евреям, в Газе находятся развалины домов, которые Самсон обрушил на головы филистимлян, и я видел эти развалины. Мы провели в Газе четыре дня; здесь сейчас пребывает раввин из Германии по имени р. Моисей из Праги, который бежал сюда из Иерусалима; он настоял, чтобы я остановился в его доме, и я все четыре дня прожил у него. В субботу все смотрители были приглашены отобедать с нами. Нам подали пироги с виноградом и фруктами; перед едой мы выпили несколько бокалов [вина] и развеселились.