Александр Андреев - Террористы

Плеханов ответил, что политическая борьба во имя народа без его участия оторвет от него революционеров, приведет к разгрому партии и покинул съезд и Воронеж. Софья Перовская заявила, что опираться только на террор недопустимо и убежденно и твердо сказала: «Революционер не должен считать себя стоящим выше законов гуманности и человечности. Мы люди и должны показать идеальное устройство общества и государства, которые дадут всем людям равные возможности пользоваться всеми достижениями человечества и жизненными благами. Каждый человек должен узнать всю радость жизни и наслаждаться ее красотой». Самодержавию надо было очень постараться, чтобы превратить Софью Перовскую из гуманистки в террористку, и у него получилось. Десятое заседание съезда «Земли и воли» закрыл Александр Михайлов: «Когда человеку зажимают рот, то этим развязывают руки».

Револьверщики создали штаб-квартиру в пригороде Петербурга Лесном, а позже в доме 13 по Лештукову переулку. Совместной работы с деревенщиками больше не получалось. Постоянно велись споры, что можно делать и печатать, а что нельзя, и на это уходила большая часть времени. Деньги партии жертвовали на конкретные политические дела, но две трети всех сумм по решению Воронежского съезда получали деревенщики. Два месяца землевольцы улаживали все разногласия и противоречия между двумя фракциями и практическая работа партии была свернута. К концу лета 1879 года к револьверщикам из деревенщиков перешли две подруги Перовская и Фигнер. Попытки соединить несоединимое, наконец, прекратились, и землевольцы решили, что лучше полюбовно разойтись, чем, враждуя, ссорясь, дружить, вынося тут ежедневный ад, который вытекает из различия взглядов.

Общество «Земля и воля» прекратило свое существование и его название не могло использоваться фракциями, которые договорились помогать друг другу в дальнейшем. Деревенщики взяли себе землю и назвались «Черным переделом», борцами за всеобщее перераспределение земли. Револьверщики взяли себе главную народную мечту – Волю. Через два месяца «Народная воля» и ее грозный и отчаянный и бесстрашный и вездесущий и неуловимый Исполнительный Комитет насмерть сцепился со всемогущим и всесильным и чрезвычайно богатым и официально легитимным Зимним дворцом. Открытая дуэль, в которой у «Народной воли» почти не было шансов на победу над самодержавием, началась.

Револьверщики-народовольцы активно создавали революционную политическую партию и в 1879 году это было совсем непросто. Александр II заявил на встрече с петербургским земством, что домовладельцы столицы империи должны помогать полиции и не предоставлять жилье подозрительным людям: «Нельзя относиться к этому спустя рукава. Посмотрите, что у нас делается. Скоро честному человеку нельзя будет показаться на улице». Квятковский, Михайлов, Желябов по всей империи собирали всех сторонников.

Дезорганизаторская программа землевольцев состояла из сбора и создания связей и кружков в армии, привлечения на свою сторону чиновников и уничтожения наиболее одиозных и выдающихся лиц самодержавия. 1879 год – год ужасных казней – все изменил. Общество из газеты и листка «Земли и воли» знали все подробности повешений революционеров, которые невозможно цитировать. Солдаты оцепления эшафотов десятками падали в обморок. Всех любопытных, кто плакал или бился в истерике во время казни, тут же арестовывали, через день отпускали и заносили в личные дела выговоры за мягкосердечие. Самодержавие просто ломилось в 1917 год. Новая программа политической и революционной партии «Народной воли» стала совсем другой, чем землевольская. К 1 сентября 1879 года была полностью созданы программа, устав и организационная структура «Народной воли», главной задачей которой было объявлено проведение государственного переворота, с помощью заговора, для свержения самодержавия и передачи власти свободному политически и экономически народу. В течение первого осеннего месяца «Народная воля» в новой газете объявила об этом имперским подданным. Счастливо избежавший революционной пули руководитель политического сыска и шеф жандармов Дрентельн как всегда мудро и толково докладывал Александру II: «С тяжелым чувством доношу Вашему Императорскому Величеству, что вчера появился первый номер новой подпольной газеты. Сам факт ее появления представляет явление в высшей степени прискорбное, а лично для меня крайне обидное». Обидчивый господин главный полицейский империи начал ловить народовольцев, которые ловили шефа жандармов. Вскоре подданные уже не могли понять, кто кот, а кто мышь.

Во главе «Народной воли» стояло общее собрание, избиравшее Исполнительный Комитет и внутри него «администрацию» из трех человек, назначало редакцию партийной газеты. Комитет из двенадцати человек руководил постоянными и временными группами и агентами первой и второй степени. Это была жесткая централизованная тайная партия, в которой все члены были равны и выбирали своих руководителей. Устав «Народной воли» из семидесяти семи пунктов сохранился только в архиве Третьего отделения: «Все имущество членов партии делается навсегда собственностью Исполнительного Комитета. Все за каждого и каждый для всех. Все личные симпатии и антипатии, все силы и жизнь каждый член Исполнительного Комитета обязан принести в жертву его целям. Лучший боевой принцип – выборная централизация. Член Исполнительного Комитета работает в нем до низвержения существующего правительства». Уже в сентябре 1879 года усилиями А. Зунделевича и А. Михайлова заработала знаменитая Вольная типография «Народной воли», в тысячных тиражах газет и прокламаций постоянно рассказывавшая поданным об унятии самодержавного произвола: «Почти десять лет мы только и слышим о политических преступлениях, процессах, ссылках и казнях. Политическими ссыльными переполнены северные губернии и Сибирь. Для борьбы с нами правительство, железный колосс на глиняных ногах, объявляет нам войну».

Программу «Народной воли» обсуждали все ее члены. Экономисты партии подготовили материалы, из которых было совершенно ясно, что все крестьянские доходы забирали налоги, часто превышая доходность их земельных наделов вдвое. Мужики находились в нищете и были навсегда должны государству. Составленный работающими людьми бюджет совершенно произвольно и самодурски расходовался на поддержание внешнего могущества империи, на оплату внешнего долга, который был значительным, на содержание несусветного чиновнического аппарата и огромного количества Романовых и Зимнего придворного дворца, чьи расходы за двадцать пять лет почему-то возросли в три раза. На экономику, на народное образование тратились государственные крохи, и это совершенно очевидно означало, что имперский народ существовал для государства, а не государство для народа. Вместо народного хозяйства правительство поддерживало частных предпринимателей, промышленников, железнодорожников. Субсидии, гарантии и тарифы, финансы направлялись на поддержку частного капитала, а не на улучшение экономического быта народа. «Народная воля» объявила правительство главным хищником народного труда, поддерживавшим более мелких эксплуататоров.