Николай Коняев - Тайны Шлиссельбургской крепости

Григорий Александрович Потемкин направил тогда двухтысячный отряд, чтобы захватить Мансура и его последователей, но командир отряда полковник Юрий Николаевич Пьерри к порученному делу отнесся легкомысленно, и 6 июля 1785 года был окружен горцами и разбит при селении Алды. Сам Пиери погиб. В числе пленных оказался его адъютант Багратион, будущий герой Отечественной войны 1812 года.

Успех вдохновил Мансура на ряд наступательных операций против российских укреплений и станиц Кавказской линии. В результате возмущение охватило весь Северный Кавказ, и Мансур пытался даже штурмовать Кизляр, но был отбит с огромными для него потерями.

Неудача под Кизляром вызвала шатание в войсках шейха, его армия начала рассыпаться, и снова собрать горцев под знаменами ислама шейху Мансуру удалось только в начале Второй русско-турецкой войны 1787–1791 годов, при непосредственной помощи Турции.

Однако после ряда столкновений с русскими частями силы Мансура были разбиты, и он с последними отрядами укрылся в занятой турками Анапе. 22 июня 1791 года, во время штурма и взятия крепости, Мансур был ранен и попал в плен.

В середине октября 1791 года «шейха» поместили в Шлиссельбургской крепости в «нумере 11» нижнего этажа казармы, но здесь он «оказал новую предерзость», зарезав ножом караульного солдата.

Будущий аэропорт тогда заковали в «железа».

Не выдержав одиночного заключения, шейх Мансур скончался, и его похоронили на левом берегу Невы — на Преображенской горе…

«Человек-аэропорт», звеня кандалами, еще метался по «нумеру 11», пережигая в себе, как заходящий на аварийную посадку самолет, остатки жизни, когда в девятой камере «нумерной» казармы появился новый постоялец — осужденный на 15 лет заточения издатель-масон Николай Иванович Новиков.

Рождение Николая Ивановича Новикова совпало с прибытием в Петербург 14-летней Софьи-Августы-Фредерики, принцессы Ангальт-Цербстской, которой суждено было превратиться в Екатерину Великую, и совпадение это весьма символично. Трудно найти другого человека, который в такой степени, как Новиков, был бы одновременно и продуктом Екатерининской эпохи, и ее жертвой.

Как это зачастую бывает, образование будущему просветителю поначалу явно не давалось. Из московской дворянской гимназии он был исключен «за леность и нехождение в классы».

В 1762 году, когда Новиков начал служил в гвардии, произошел дворцовый переворот, и восемнадцатилетний гвардеец за проявленную решительность сразу же был произведен в унтер-офицеры.

Но карьера гвардейца, сумевшего угодить будущей императрице, не закончилась на этом: в 1767 году унтер-офицер Новиков в качестве секретаря был прикомандирован к комиссии по составления проекта нового Уложения.

Комиссия работала на основании выпущенного Екатериной II «Наказа», который она называла «фундаментом законодательного здания империи», и в состав комиссии входили представители городов, государственных учреждений, дворянства, государственных крестьян и национальных меньшинств. Эта комиссия, хотя и не составила никакого Нового Уложения, тем не менее стала школой для многих, кто принимал участие в ее работе, в том числе и для Николая Ивановича Новикова.

В 25 лет, пользуясь екатерининским указом, даровавшим дворянству освобождение от государственной службы, он выходит в отставку и начинает заниматься литературно-издательской деятельностью.

С 1769 года он издает сатирические журналы «Трутень», «Пустомеля», «Живописец» и «Кошелек», которые пользовались поразительным успехом и с которыми («Живописец») сотрудничала сам императрица.

В 1772 году Новиков выпустил «Опыт исторического словаря о российских писателях», а в 1773 году при поддержке Екатерины II приступил к изданию «Древней Российской Вивлиофики».

Вступление Николая Ивановича Новикова в масонскую ложу произошло тоже благодаря политике Екатерины. Случилось это после первого раздела Польши.

«Опера, сочиненная вашим величеством, — сообщил тогда Екатерине II прусский король Фридрих И, — будет выполнена без малейшей остановки».

Россия приобрела тогда Витебскую и Могилевскую губернию, а еще — 100 000 евреев и двадцать — коллегиумы, резиденции, миссии — иезуитских организаций.

Начало масонской карьеры Новикова трудно назвать частью сочиненной Екатериной II оперы, но то, что совершилось оно под влиянием этой «оперы», несомненно.

Перебравшись в Москву, он развернул воистину титаническую деятельность. Взяв в аренду Московскую университетскую типографию, он начинает издание газеты «Московские ведомости», множества журналов и книг, а в 1784 году, сблизившись с розенкрейцерами («Братство златорозового креста»), Новиков создает «Типографическую компанию» — крупнейшее для своего времени издательское и торговое предприятие.

«Типографическая компания» приносила огромные доходы, однако в 1792 году, вскоре после указа Екатерины II о введении черты оседлости, ограничившей расселение лиц иудейского вероисповедания, в подмосковном имении Новикова был произведен обыск, в результате которого нашли книги, напечатанные в тайной типографии.

Новиков был арестован и осужден на 15 лет заключения в Шлиссельбургской крепости.

Сидел масон Новиков в девятой камере «нумерной» казармы не один, а со своим крепостным человеком, который за человека не считался и который и в шлиссельбургской камере должен был прислуживать своему ставшему государственным преступником владельцу.

Не в пример староверам и шейхам сидельцем масон Новиков оказался жиденьким. Хотя после смерти Екатерины II 9 ноября 1796 года его и освободили по приказу императора Павла, но вышел он на свободу больным и сломленным физически и морально.

В 1818 году Н.И. Новиков умер в своем подмосковном имении Авдотьино. Удалось ли выжить в крепостном аду его крепостному человеку, никаких известий нет.

А вот Федор Кречетов карьеры на службе не сделал.

Служил он писцом в канцелярии, копиистом в Юстиц-коллегии, писарем в штабе фельдмаршала Разумовского и, наконец, аудитором в Тобольском пехотном полку. Впрочем, военная карьера и не могла удасться у него, поскольку чувствовал Кречетов, что «не только человека, но и животное убить не может». В 1775 году подпоручик Кречетов вышел в отставку.

Но не достиг Федор Кречетов успехов и на статской службе. Правда, здесь он усиленно занимался самообразованием и, читая по ночам журналы, издаваемые Николаем Ивановичем Новиковым, в какой-то момент понял, что может и сам послужить просвещению соотечественников.

Для этого, по мнению отставного поручика, необходимо было обличить царящий в стране произвол и вызвать сочувствие к бесправному положению простого народа. Когда эта задача, по его мнению, была решена, Кречетов задумался о создании «Всенародного, вольного, к благоденствованию всех общества».