Чарльз Силсфилд - Токеа и Белая Роза

Один из каманчей, сопровождаемый несколькими пауни и окони, исчез в кустах. А сам Эль Золь с тремя одноплеменниками и десятками пауни стремительно двигался вдоль опушки леса.

У залива они заметили блеск мушкетных стволов; это был, по всей видимости, довольно сильный пикет, охраняющий лодки. На подкрепление ему время от времени отправлялись другие пираты. Между пикетом у залива и основным отрядом, продвигавшимся к хижине мико, было расставлено еще несколько постов на случай поддержки с флангов.

Судя по всему, пират намеревался похитить мико и его приемную дочь. Возможно, это ему и удалось бы, если б не двое каманчей, которые по обычаю своего племени несли охрану у жилища вождя во время его брачной ночи. Однако и они в полной мере насладились гостеприимством хозяев. И хотя их чувства были притуплены действием огненной воды, индейское ухо не могло не уловить крадущихся шагов бледнолицых.

Пират за два года достаточно изучил нравы индейцев, чтобы не затеять заварухи при свете дня, когда каждый из его головорезов мог бы стать удобной мишенью для укрывшихся в траве краснокожих. Он выбрал ночь. К тому же он делал ставку на устрашающий вид загоревшихся хижин.

Двух лучших стрелков он посадил как можно ближе к вигваму совета, дав им одно-единственное задание - уложить молодого вождя, - в нем он чувствовал самого опасного противника. Сам же с отборными молодчиками продвинулся к хижине мико, окружил ее и захватил обоих ее обитателей. Можно предположить, что и такой трезвенник, как мико, на сей раз изменил своей всегдашней умеренности и посему стал легкой добычей. Пирату удалось провернуть свою операцию так быстро и четко, что мико и Роза были окружены и взяты в плен еще до того, как раздался яростный крик Эль Золя.

Пират построил свой отряд в маленькое каре и через большую поляну, поросшую кое-где манграми и миртовыми кустами, двинулся к прибрежному лесу. Шли быстро: индейцы как вымерли. Отряд уже подходил к берегу и был в нескольких шагах от выставленного там пикета. Еще несколько мгновений - и пираты усядутся в лодки, один-другой гребок - и они уже недосягаемы для пуль и стрел индейцев. Преследование на каноэ - пустое дело.

Пират уже собирался окликнуть часовых, как вдруг прямо перед его носом зашевелился кустарник, и он увидел множество полуобнаженных фигур, поистине красных в отблесках зарева.

- Изготовьсь! - скомандовал Лафит своим людям, которые еще продолжали бравый строевой шаг, с некоторым удивлением поглядывая на шевелящиеся кусты. Лафит бросил Розу в объятия одного из матросов, а мико втолкнул в лодку. Старик повалился, как обрубок дерева; глаза убийц смотрели сквозь частокол штыков. При этом никто не проронил ни звука.

Банда начала перестраиваться для нападения. И тут раздался воинственный рев сотен индейцев. Он на мгновение замер, а потом повторился вновь, слившись с пронзительным криком скво и девушек. Этот жуткий хор начал песню смерти, - как бесноватые носились они вокруг пепелищ.

И вдруг с неукротимой яростью индейцы разом кинулись к берегу.

Пират скривился в зловещей ухмылке.

- Выдвинуть резерв! - скомандовал он пикету и вновь замолчал, выжидая, когда обезумевшая толпа окажется на расстоянии девяти шагов и подставит себя под дула мушкетов. Пираты услышали его хриплое: "Огонь!"

И первые ряды нападающих пошатнулись, и пролилась первая кровь. Индейцы смешались и отпрянули, но уже через несколько секунд снова отчаянно бросились на врага. Пираты хладнокровно перекинули мушкеты из одной руки в другую и выхватили пистолеты. Второй залп привел индейцев в полное смятение. Обрыв был усеян телами убитых и раненых. С воем отчаяния оставшиеся в живых скрылись за кромкой берега.

- Марш! - рявкнул Лафит, и пикет двинулся к лодкам.

Но в этот решающий момент раздались какие-то странные шлепки по воде. Лафит обернулся и увидел в реке четверых своих гребцов, оставленных им для охраны лодок. Сначала их головы чуть виднелись над водой, а затем исчезли, чтобы больше уже не появиться. В тот же миг яхта и маленькая лодочка, приводимые в движение какой-то невидимой силой, вырвались на середину реки.

- Проклятый мексиканец! - прохрипел пират. Он послал вслед лодке пару пистолетных выстрелов, но в ответ услышал смех, донесенный ветром.

Пираты обалдело смотрели на свою удаляющуюся флотилию...

Но вот они собрались с духом, перезарядили оружие и с твердокаменной решимостью приготовились к отражению новой атаки. Ждать пришлось недолго. Первый залп, второй, еще более прицельный, уложили на землю добрую треть. А тут еще раздался леденящий душу воинственный клич, и вновь разъяренные индейцы ринулись на матросов. Затем последовала новая порция огня с лодок, в тот же миг Эль Золь со своими лучшими воинами как дьявол налетел на пиратов. Сражение было коротким. Не в силах противостоять краснокожим, атакующим и спереди и сзади, пираты, парализованные страхом, побросали оружие и сломя голову бросились в воду, чтобы спастись от томагавков беспощадных врагов.

Один лишь капитан, кажется, преисполнился твердой решимости продать свою жизнь, как можно дороже. Повернувшись спиной к обрыву, он взял саблю в правую, а пистолет - в левую руку и какое-то время отбивался от окони, которые с бесстрашием безумцев кинулись на него. Одному Лафит снес голову, второму продырявил грудь. Но не успел он еще раз занести саблю, как почувствовал на шее петлю и повалился на землю.

Долгий, наводящий ужас крик по всему берегу означал полную победу индейцев.

19

Никакими словами не описать то прискорбное зрелище, какое являла собой сожженная деревня.

Перед площадкой, на которой стоял вигвам совета, образовали широкий круг из сорока убитых индейцев; все они были усажены на землю и прислонены спинами к стволам деревьев. На каждом были украшения и одежда воина. Перед Великим Духом следовало явиться во всем блеске своего облачения, только тогда можно рассчитывать на его милость. Возле каждого пауни стоял боевой конь, далекий путь в вечнозеленые луга полагалось совершать с оружием, поэтому воинам и тут не пришлось расставаться с карабинами или копьями. Перед каждым из окони было воткнуто в землю несколько стрел, на которых с помощью небольшой сети крепились ружья, томагавки и боевые ножи. Поодаль, у хижины мико, покоилось тело его мертвой дочери. Канонда была обряжена в свою свадебную одежду, а перед ней горкой возвышались все прочие ее платья. Уши и запястья украшены золотыми серьгами и браслетами. Две пули, предназначенные ее возлюбленному, прошли через ее сердце. Но даже на мертвом лице ее можно было заметить кроткую улыбку.

На пепелище вигвама совета был разложен огромный костер, предназначенный для тел и отрубленных голов полусотни пиратов. С голов были содраны скальпы. Чуть поближе к склону лежали на траве капитан пиратов и еще двенадцать пленников, связанные по рукам и ногам ремнями из бизоньей кожи. Эти молча ждали своего приговора.