Артем Филипенко - Оборона Одессы. 73 дня героической обороны города

«После погрузки арьергардов, – писал впоследствии генерал И.Е. Петров, – особо сформированные команды метр за метром проверяли территорию порта – не остался ли кто, не забыто ли что-нибудь из боевого имущества. Командные пункты армейского и морского командования были свернуты лишь тогда, когда командир порта капитан 1-го ранга Макаренко сообщил, что порт чист «под иголочку».

Во время отхода частей 31-го стрелкового полка румынские части попытались перейти в наступление, однако, встреченные артиллерийским и пулеметным огнем частей заграждения, были остановлены и отброшены на исходные позиции. Прикрытие отхода войск (после 19.00) возлагалось на арьергардные части, в основном сформированные из добровольческих отрядов морских пехотинцев, групп партизан и бойцов отрядов НКВД, остававшиеся на фронте до окончания переброски главных сил в районы посадки на суда.

25-я стрелковая дивизия эвакуировалась с причала № 17 на Платоновском молу, часть войск эвакуировалась с причалов Нефтегавани. В 19.00 главные силы Приморской армии оторвались от противника и стали отходить к порту, в назначенные им районы посадки. Командование Одесского оборонительного района приняло решение во время погрузки не беспокоить противника без необходимости огнем корабельной артиллерии, так как сам факт начала интенсивной стрельбы мог вызвать у румынского командования подозрение. Разрешалось ведение огня лишь в исключительных случаях – при попытках противника начать наступление.

В 21.00 начали отход и арьергардные фронтовые части. В порт были стянуты все остававшиеся в армии зенитки. Немецкая авиация не смогла предельно затруднить и эвакуацию сил Одесского оборонительного района. Тогда же несколько судов технического флота ЧГМП были взорваны и затоплены по приказу командования из-за невозможности вывода из Одессы: бывший пассажирский пароход, а ныне транспорт «Чичерин» (1852 брт), спасательное судно «Аджарец» (200), сторожевой катер № 137; буксир «Форос» и 16 других мелких судов и плавсредств.

В 23.00 началась погрузка на суда личного состава и военного имущества. Военный совет Одесского оборонного района перешел на борт стоящего в гавани крейсера «Червона Украина». Командарм Приморской армии, с оперативной группой штарма, перешел на бывший КП военно-морской базы на набережной, а основной подземный КП армии был взорван.

К 3 часам утра 16 октября погрузка войск была закончена. Но небольшая часть раненых и больных солдат была оставлена в больнице на Слободке, с линии фронта не успели пробраться в порт до тысячи бойцов из частей прикрытия. Позже румынские власти сообщали о том, что 13–16 октября они захватили 6 тыс. советских военнопленных. Эта цифра была преувеличена, можно говорить о 3–3,5 тыс. пленных, куда вошли раненые и больные, оставленные в Одессе.

В 5.10 утра из Одесского порта вышел транспорт со штабом Приморской армии. На крейсер «Червона Украина», где держал флаг командующий эскадрой, перешел Военный совет Одесского оборонительного района. В 5.28 крейсер «Червона Украина», приняв 1164 человек, и в 5.45 крейсер «Красный Кавказ», приняв 1127 человек, снялись с якоря, а в 5.57 эти крейсеры вместе с эсминцами «Бодрый» и «Смышленый» вышли из порта и вступили в охранение транспортов. В 7 часов утра от причала отошел катер с командиром ОВРа П.П. Давыдовым, тральщики и катера из дивизиона капитан-лейтенанта П.И. Державина, принявшие на борт арьергарды: батальоны прикрытия, артиллеристов береговых батарей, команды подрывников. После этого тральщик ТЩ-15 поставил мины на внешнем рейде Одессы. В 9 часов утра от пирсов порта отошел последний сторожевой катер охраны водного района Одесской военно-морской базы. Незадолго до отхода последних транспортов были взорваны береговые батареи, прикрывавшие отход и посадку армии портовые сооружения, краны. Вдоль опустевших причалов бродили брошенные армейские кони, горели костры, в которых еще уничтожались оставленные ценности и документы…

Командарм И.Е. Петров позже рассказывал Константину Симонову о последних часах эвакуации из Одессы: «Мы заехали на КП моряков в самом порту. Адмирал Кулишов подошел к нам и сказал: «Товарищ командующий, разрешите пригласить вас и сопровождающих вас лиц поужинать». Входим на КП к Кулишову. У него накрыт стол человек на двадцать пять, стоят вино и закуска. Мы накоротке выпили, закусили вместе со всеми офицерами и нашими шоферами. В половине четвертого Крылов, Кулишов и я проехали вдоль причалов. На пристанях оставалось только несколько подрывных команд. Кораблям было уже приказано отойти на рейд. Мы сели на катера. Была подана команда взорвать мол. И вот рвануло Воронцовский мол. Туда было заложено шесть тонн тола. Пристани взлетели в воздух. Стало совсем светло. Мы проходили на катере мимо подорванного Воронцовского мола. Эскадра стояла на рейде и уже трогалась в путь. Корабли были видны до самого горизонта. В этот момент началась бомбежка эскадры, головная часть которой уже ушла на семьдесят километров от Одессы. Бомбили, но не попадали. Им удалось потопить только одно небольшое судно, а все остальные благополучно пришли в Севастополь…»

16 октября, на 117-й день войны, Одесса, почти на сутки, оказалась в состоянии безвластия… Проснувшихся утром 16-го одесситов встречало расклеенное обращение городских властей к населению: «Не навсегда и не надолго оставляем мы нашу родную Одессу. Жалкие убийцы, фашистские дикари будут выброшены вон из нашего города. Мы скоро вернемся, товарищи!»

Только к 11 часам утра 16 октября противник понял, что советские войска оставили Одессу. Румынская авиационная разведка доложила об отходе каравана судов, о затоплении территории южнее Хаджибейского лимана, о пожарах в Одессе. Примерно до 10.00 одесские партизаны, сменив в окопах арьергардные батальоны, имитировали стрельбу, вводя в заблуждение противника. Румынские разведывательные части, прорвавшись сквозь огонь прикрытия и минные поля и всевозможные «мины-сюрпризы», к 15 часам вошли в предместья Одессы. В городе они были приостановлены несколькими диверсионными отрядами в пять – восемь человек с пулеметами.

Румынским командованием была разработана «Техническая инструкция» касательно организации действий по зачистке города. На базе этой инструкции армейские корпуса составили план действий, организуя колонны проникновения. Согласно инструкции первыми в город должны были войти штурмовые части и отдельные батальоны дивизии и армейских корпусов. Затем входили: «вторая волна» (один-два полка из каждого армейского корпуса) и «третья волна» (из оставшихся пехотных батальонов, задачей которых было занять город обеспечить порядок). 10-я румынская пехотная дивизия имела задачу с 16 октября начать сбор в качестве заложников мужского населения призывного возраста и бессарабских евреев.