Олег Романько - Белорусские коллаборационисты. Сотрудничество с оккупантами на территории Белоруссии. 1941–1945

В целом приходится согласиться с немецким историком Н. Мюллером, который писал, что «кампания по организации БКА… закончилась неудачно» [528]. Военные цели, из-за которых она создавалась немцами, достигнуты не были. За редким исключением, им не удалось сформировать сколько-нибудь боеспособные и морально устойчивые части. Однако была достигнута белорусская политическая цель. Как писал впоследствии Кушель, «проведение мобилизации в Белоруссии представительством белорусского народа, каким тогда являлся БЦР, было необыкновенно важным делом. Это был первый факт в истории Белоруссии, когда белорусский народ призывался в белорусские войска белорусской властью» [529].

С этим высказыванием можно спорить или нет, однако, если отбросить всю националистическую риторику, трудно не согласиться, что мобилизация в БКА была важным политическим успехом и фон Готтберга, и Островского, хотя и очень запоздалым.

Создание охранных формирований на территории оккупированной Белоруссии происходило по двум направлениям: в виде полицейских подразделений и частей самообороны. Как правило, это были два параллельных процесса, которые до начала 1944 года пересекались крайне редко. Главной причиной этого было то, что создание полиции и самообороны осуществлялось под эгидой разных ветвей немецкой оккупационной администрации. Подразделения полиции организовывались по инициативе ведомства Гиммлера, самооборона – по инициативе генерального комиссара Кубе. Зимой – весной 1944 года новый генеральный комиссар фон Готтберг попытался объединить этот процесс, дав разрешение на создание БКА. Это формирование создавалось по принципам самообороны, но с включением в состав его частей подразделений полиции.

Как правило, создавая части полиции и самообороны, немцы преследовали главным образом следующую цель: сковать и уничтожить силы партизан руками местного населения. И только во вторую очередь имели место определенные политические и пропагандистские мотивы. Для белорусских националистов определяющим был как раз политический момент. Прежде всего, они преследовали цель создать при помощи немцев боеспособные белорусские национальные формирования, как ядро будущей армии независимой Белоруссии. Причем такие цели преследовали оба крыла белорусского национального движения: и коллаборационистское, и антинацистское. Для каждого типа охранных частей у них были свои методы. Во-первых, используя благосклонность генерального комиссара Кубе, они пытались создать изначально белорусские формирования, например КБС. Во-вторых, пытались белорусифицировать уже существовавшие полицейские подразделения, например: батальон железнодорожной охраны или батальоны «вспомогательной полиции порядка». Эти попытки продолжались с переменным успехом до конца 1943 года. В целом, в силу разного рода причин, националисты потерпели неудачу, так как в их актив можно записать создание только одного действительно белорусского подразделения – Новогрудского кавалерийского эскадрона. Зимой 1944 года военно-политическая конъюнктура на территории Белоруссии поменялась значительным образом. Выше уже говорилось, что это было связано с созданием БКА. В данном случае интересы оккупантов и националистов практически совпали, и последние получили шанс создать белорусские национальные силы. Однако времени на это уже явно не хватало.

Что касается общей боеспособности охранных частей, то ее можно оценить как не очень высокую. Под влиянием целого ряда факторов (колебания линии немецкой оккупационной политики, деятельность советских и польских партизан, отношение местного населения и т. п.) эти части только в очень немногих случаях могли противостоять организованному и подготовленному противнику. Оккупанты крайне редко использовали их самостоятельно. В лучшем случае белорусская полиция и самооборона воевали совместно с немецкими или другими коллаборационистскими формированиями. В худшем – просто несли охрану каких-нибудь объектов или поддерживали порядок в населенных пунктах. Дисциплина в частях полиции и самообороны была обычно ниже среднего, а дезертирство и переход к врагу – очень частым. Поэтому многие из этих частей были расформированы немцами еще до конца оккупации или, после чистки личного состава, влиты в другие, более крупные формирования.

Создание первых белорусских частей специального назначения относится еще к довоенному времени. Первоначально инициатива по их организации принадлежала абверу, сотрудники которого активно использовали свои связи с белорусским национальным движением. Так, в середине 1940 года бывший ректор Кенигсбергского университета, а теперь майор абвера Герулис встретился с Н. Щорсом и В. Годлевским, выступавшими за активное сотрудничество с немецкими военными кругами. Целью националистов было использовать любую возможность, чтобы создать ядро будущей белорусской армии. Немцы руководствовались более утилитарными мотивами: вербовка и подготовка агентов для переброски их на советскую сторону [530].

Встречи и переговоры продолжались несколько месяцев, и только весной 1941 года было достигнуто определенное соглашение. Белорусская сторона обязалась предоставить добровольцев, немцы – организовать их в боевую единицу и обучить. Вербовка добровольцев должна была проходить через филиал варшавского Белорусского комитета в Бялой-Подляске. Основной контингент – белорусы-военнопленные бывшей Польской армии. Не позднее весны 1941 года группа Щорса начала среди них вербовочную кампанию. В результате было набрано пятьдесят два добровольца, которых направили в поселок Ламсдорф (Польша). Здесь 5 мая 1941 года была создана школа абвера, где белорусы должны были пройти соответствующую подготовку, рассчитанную на два месяца. Командиром группы стал бывший хорунжий Польской армии В. Кочан. 12 июня группе было присвоено название 1-й Белорусский штурмовой взвод , а на следующий день добровольцы закончили свой курс обучения и отбыли к советской границе, в поселок Прушков. К этому времени личный состав взвода состоял уже из сорока одного человека, так как некоторые добровольцы не захотели продолжать обучение и были отпущены домой. Диверсантов переодели в советскую униформу и стали готовить к заброске на территорию СССР [531].

15 июня через границу была переброшена первая группа диверсантов в количестве семи человек (командир – А. Асовский), с целью выполнения диверсий на участке железной дороги Барановичи – Столбцы. Однако выполнить свое задание им не удалось. После высадки диверсанты были обнаружены советскими пограничниками и после короткой стычки захвачены в плен. Следующая группа в количестве двадцати человек вышла на задание 19 июня. Накануне переброски ее разделили на две группы по десять человек, которые получили самостоятельные цели. Одна из групп, которую возглавил А. Кочан, в ночь с 21 на 22 июня была сброшена на парашютах западнее Минска. Здесь они успешно выполнили диверсию на железной дороге, после чего отошли навстречу наступающим немецким войскам. Судьба третьей группы диверсантов неизвестна [532].