Олег Помозов - День освобождения Сибири

И ещё: 9-10 ноября 1918 г. Авксентьев, ещё находясь в должности министра-председателя Директории, посетил с официальным визитом Томск, где участвовал в самом последнем заседании Сибирской областной думы, настояв на её роспуске, приложил руку, так сказать.

Адрианов Александр Васильевич— 64 года в 1918 г., путешественник, археолог, этнограф, историк, публицист, а также виднейший сибирский автономист, ученик, ближайший соратник и друг Г.Н. Потанина. Александр Васильевич Адрианов — это, пожалуй, одна из самых непростых и однозначно трагических фигур в истории сибирского областнического движения.

Коренной сибиряк, родился в Тобольской губернии, в многодетной семье священника, после окончания гимназии поступил на учёбу в Петербургскую медико-хирургическую академию, но, недоучившись в ней, перевёлся на физико-математический факультет столичного университета, который окончил в 1879 г. В том же году он знакомится с Ядринцевым и Потаниным и по приглашению последнего принимает участие в его экспедиции в Северо-Западную Монголию и Тыву, собирает богатый материал, после чего становится членом Русского географического общества. Совершает в последующие годы ещё целый ряд научных экспедиций, в том числе и самостоятельных, удостаивается за это малой золотой и серебряной медали РГО. Однако его извечная тяга к вольнодумству и насыщенная общественная деятельность в русле сибирского областнического движения помешали ему сделать успешную карьеру классического академического учёного.

В 1880 г. по заданию Потанина Адрианов переезжает в Томск и на целых десять лет обосновывается в этом городе, в первую очередь, для того, чтобы организовать здесь издание «Сибирской газеты». По тем временам осуществить подобный проект являлось делом совсем непростым, но Адрианов с ним успешно справился, даже несмотря на то что порой ему приходилось одновременно исполнять и функции издателя, и обязанности редактора, а также работать простым секретарём по приёму корреспонденции и объявлений от населения. Ну и, конечно, Александр Васильевич являлся в то же самое время ещё и постоянным автором, то есть журналистом «Сибирской газеты». С той поры и, фактически, до самого последнего дня своей жизни Адрианов был напрямую связан с сибирской периодической печатью, активно сотрудничая в разное время с такими изданиями, как упоминавшееся уже нами «Восточное обозрение», а также «Сибирь», «Минусинский край» и др.

В революционном 1917 г. он возглавил редакцию крупнейшей за Уралом и самой авторитетной на тот момент газеты в восточном регионе — томскую «Сибирскую жизнь», являвшуюся к тому же ещё и главным печатным органом сибирских областников. В своё время Николай Михайлович Ядринцев назвал Адрианова наиболее видным представителем «современной сибирской журналистики». Однако и этот однозначно незаурядный талант Александра Васильевича не принёс ему того, на что он вполне заслуженно мог бы рассчитывать, ну хотя бы в плане материальном. Имея на иждивении жену и семерых детей, Адрианов испытывал постоянный недостаток финансовых средств, доводивший его порой до полного отчаяния. Последнее, как правило, имело место в те по-особому драматичные моменты жизни и деятельности Александра Васильевича, когда он, не желая поступаться принципами, посмел оспаривать мнение людей, власть предержащих. Так было и при самодержавии, так иногда случалось и при сменившем его комиссародержавии. В конечном итоге такое противостояние, извечное для всех, что называется, времён и народов, обернулось страшной личной трагедией для Александра Адрианова.

В условиях постоянно стеснённых материальных обстоятельств Александр Васильевич основной источник существования своей семьи находил на государственной службе, проработав около 25 лет обычным сибирским чиновником и дослужившись на этом поприще до звания статского советника (соответствовал воинскому званию бригадира, что-то среднее между полковником и генералом в петровской табели о рангах). Началась его гражданская служба в том же самом губернском Томске в 80-е годы XIX века с должности секретаря статистического управления, потом были ведомства по акцизным сборам сначала Енисейской губернии, а затем Восточной и Западной Сибири. В результате последнего назначения Адрианов в 1906 г. во второй раз и теперь уже навсегда поселился в Томске. Служба по акцизному ведомству не только обеспечивала семью Александра Адрианова относительным материальным достатком, но и позволяла, пользуясь частыми разъездами, собирать столь необходимые для культурного развития региона археологические и этнографические материалы, которыми Адрианов, возвращаясь из поездок, часто безвозмездно, не только с большим удовольствием для себя, но и с великой пользой для общества, пополнял коллекции некоторых сибирских музеев.

Переехав в Томск, культурную столицу и самый крупный на тот момент город края, который сам Адрианов называл «сердцем Сибири», Александр Васильевич с удвоенной энергией взялся за просветительскую и общественную деятельность, для которых в ходе либеральных реформ 1905–1906 гг. появились некоторые новые возможности. При его личном участии организовывались многочисленные выставки и творческие вечера в русле областнического культурно-просветительского движения. Тогда же он пишет и издаёт несколько историко-публицистических монографий, две из которых непосредственно были посвящены городу Томску. В это же время его избирают секретарём Общества изучения Сибири и гласным Томской городской думы. Однако всё оборвалось в один не очень счастливый для Александра Васильевича день весны 1912 г., когда после публикации его статьи в газете «Сибирская жизнь», направленной в защиту бастующих служащих торговой фирмы, принадлежавшей столичному олигарху Второву, Адрианова арестовали и по решению суда сослали сначала на поселение в Нарым, потом в Минусинск, а оттуда — в глухое село Ермаковское, где у него долгое время не имелось ни возможности работать и, соответственно, содержать семью, ни заниматься своим основным и любимым делом общественного просветительства.

Освобождение пришло лишь в конце 1916 г. За несколько месяцев до Февральской революции Адрианов вновь вернулся в Томск, и здесь после 2-го марта 1917 г. вряд ли у кого возникли сомнения по поводу того, кто теперь, в условиях обновляющейся российской действительности, должен возглавить редакцию влиятельнейшей «Сибирской жизни»… Вместе с тем нужно отметить, что 1917 год Адрианов встретил уже достаточно пожилым человеком, что, несомненно, отразилось на постреволюционных взглядах и симпатиях выдающегося сибирского просветителя; ведь революция — дело по-преимуществу молодых людей. В силу этого Александр Адрианов, являясь очень авторитетным работником на ниве сибирского областничества, не сумел одновременно стать столь же популярным деятелем революционного движения в Сибири, к чему, собственно, надо полагать, не очень то и стремился, видя в последствиях февральских событий во многом отрицательные для России явления разворачивающегося вширь и всё нарастающего «восстания масс».