Алексей Щербаков - Русская политическая эмиграция. От Курбского до Березовского

Мне нет возврата. Я осужден за измену России, за то, что я вместе с её врагами бесконечно много разрушал созидательную работу моего народа… За тридцать лет борьбы против Советов… Я не нахожу себе оправдания.

Когда Германия напала на СССР, немцы первоначально весьма подозрительно относились к русской эмиграции, в том числе и к тем, кто набивался к ним в друзья. 21 мая 1941 года, за месяц до нападения фашистской Германии на СССР, генерал А. А. фон Лампе, руководитель РОВС в Берлине, послал письмо главнокомандующему германской армией генерал-фельдмаршалу фон Браухичу. Лампе предлагал свои услуги и услуги своих людей. «Надеюсь, что немцам мы понадобимся», – заявил фон Лампе 3 августа 1941 года. Понадобились – но, как правило, их направляли в качестве переводчиков. С членами другой радикальной организации, НТСНП, дело обстояло получше. Но их было просто мало.

«Члены НТСНП работали в органах так называемого самоуправления на оккупированных территориях, в разных немецких учреждениях и фирмах. В зарубежной литературе приводились данные, что по меньшей мере в 40 больших и малых городах на оккупированной территории энтеэсовцы были бургомистрами, начальниками полиции, редакторами газет.

Как теперь стало известно, в первые недели войны антисоветские передачи по немецкому радио, подготовленные энтеэсовцами, велись от имени надуманной подпольной организации „За Россию“, будто бы существовавшей на территории СССР. Энтеэсовцы выполняли „особые“, часто провокаторские задания, „работая“ среди военнопленных, участвуя в террористических акциях гитлеровцев против населения, в борьбе с партизанами. Член исполнительного бюро НТСНП Околович, назначенный начальником всех групп энтеэсовцев на Востоке, одновременно состоял в минском гестапо».

В марте 1942 года лидеры НТСНП взяли на себя руководство учебными лагерями в Циттенхорсте, а затем в Вустрау под Берлином. Там готовили бургомистров и прочий руководящий состав для оккупированных территорий. Трудились на совесть. Сотрудничали эти люди и со знаменитым Брониславом Каминским, главарем Русской национальной освободительной армии (РОНА, не путать с власовской РОА). Этого персонажа в 1944 году немцы расстреляли за… жестокость при подавлении Варшавского восстания. Это что же там данный тип вытворял…

Правда, впоследствии многие члены НТС (так организация стала называться с 1943 года) были арестованы, а некоторые даже рас стреляны. Но тут причина в разборках между различными нацистскими ведомствами. Так, большая волна посадок прошла после покушения на Гитлера в 1944 году. Но тогда и многие немцы пострадали.

Несколько генералов из РОВС после нападения Германии на СССР были также арестованы гестапо. Правда, большинство выпущены. Скорее всего, немецкую спецслужбу интересовало похищение генерала Миллера. Там ведь так до конца и не разобрались, кто был агентом НКВД, а кто не был. Возможно, именно наличие среди эмигрантов обширной чекистской агентуры и порождало недоверие.

А вот отношение к казакам было совсем иное. Гитлер обосновывал это тем, что, дескать, казаки являются потомками готов, а значит арийцы. Трудно сказать, верил ли фюрер сам в этот бред. (Хотя его представления об этнографии были весьма интересными.) Однако чисто практические соображения очевидны. Согласно одному из планов послевоенного устройства территории СССР, планировалось создание «государств» на территории Дона и Кубани. А многие казаки тяготели к сепаратизму. Так почему бы и не создать? Заодно будет где набирать полицаев.

Что же касается лидеров казаков, то их восторг был беспредельным.

Генерал А. Г. Шкуро: «Я, облеченный высоким доверием руководителя СС, громко призываю вас всех, казаки, к оружию и объявляю всеобщий казачий сполох. Поднимайтесь все, в чьих жилах течет казачья кровь, все, кто еще чувствует себя способным помочь общему делу. Дружно отзовитесь на мой призыв, и мы все докажем великому фюреру и германскому народу, что мы, казаки, верные друзья и в хорошее время, и в тяжелое».

Генерал П. Н Краснов, правда, высказывался иначе: «Я прошу передать всем казакам, что эта война не против России, но против коммунистов, жидов и их приспешников, торгующих Русской кровью. Да поможет Господь немецкому оружию и Хитлеру! Пусть совершат они то, что сделали для Пруссии Русские и Император Александр I в 1813 г.».

Однако есть определенные основания сомневаться в искренности Краснова. Он ведь в 1918 году объявил себя «другом императора Вильгельма» и провозгласил прогерманскую самостоятельную Донскую республику. А белогвардейцы, пусть и чисто формально, но продолжали себя считать в состоянии войны с Германией. Кроме того, деникинцы провозглашали лозунг «единой и неделимой России», а из декларации Донской республики следует, что Краснов был готов договориться и с большевиками, если они оставят его в покое. То есть это был сепаратизм в химически чистом виде. Фактически же Донская республика полностью контролировалась немцами. Так что в феврале 1919 года набравшийся сил Деникин выпихнул Краснова с атаманского поста, и тот отбыл в Эстонию, где занимался пропагандой.

А вот что он писал в 1942 году, когда уже было всем ясно, что несут немцы русскому народу (выделено мной. – А. Щ. ): «…Казаки! Помните, вы не русские, вы казаки, самостоятельный народ. Русские враждебны вам. Москва всегда была врагом казаков, давила их и эксплуатировала. Теперь настал час, когда мы, казаки, можем создать свою независимую от Москвыжизнь…»

То есть он снова рассчитывал на создание марионеточной Донской республики. Формирование казачьих частей началось в ноябре 1942 года в Новочеркасске – правда, в основном из местных элементов. С сентября 1943 года Краснов стал начальником Главного управления казачьих войск Имперского Министерства Восточных оккупированных территорий Германии.

Были и иные. Например, генерал Б. А. Штейфон. Он отметился еще в Гражданскую войну, когда поступил на службу в польскую армию, воевавшую отнюдь не против большевиков, а против России. В эмиграции он оказался в Югославии, где и принял участие в формировании казачьего «охранного корпуса», который и возглавил. Эти казачки сражались с югославскими партизанами, где прославились размашистым грабежом и прочими подобными развлечениями. Вот выдержка из показаний немецкого друга казаков фон Панвица на суде: «Зимой 1943–1944 годов в районе Сунья-Загреб по моему приказу было повешено 15 человек заложников из числа югославских жителей… В конце 1943 года в районе Фрушка-Гора казаки 1-го кавалерийского полка повесили в деревне 5 или 6 (точно не помню) крестьян. Казаки 3-го, 4-го и 6-го кавалерийских полков в этом же районе учинили массовое изнасилование югославских женщин. В декабре 1943 года подобные же экзекуции и изнасилования были в районе города Брод (Босния). В мае 1944 года в Хорватии, в районе южнее города Загреб, казаки 1-го полка сожгли одну деревню. Этим же полком в июне 1944 года было совершено массовое изнасилование жительниц города Метлика. По приказу командира 4-го кавалерийского полка подполковника германской армии Вольфа была сожжена деревня Чазьма, что западнее города Беловар. В этот же период, то есть летом 1944 года, казаки кавалерийского полка сожгли несколько домов в ПожегоДаруварском районе. Я также вспоминаю, что в декабре 1944 года казаки 5-го кавалерийского полка под командованием полковника Кононова во время операции против партизан в районе реки Драва, недалеко от гор. Вировитица, учинили массовое убийство населения и изнасилование женщин…»