Рафаэль Гругман - Советский квадрат: Сталин–Хрущев–Берия–Горбачев

Необходимо также отметить, что в 1943 году МИХОЭЛС, будучи председателем Еврейского антифашистского комитета СССР, выезжал, как известно, в США, Канаду, Мексику и Англию, и его выступления там носили патриотический характер.

…Учитывая, что убийство МИХОЭЛСА и ГОЛУБОВА является вопиющим нарушением прав советского гражданина, охраняемых Конституцией СССР, а также в целях повышения ответственности оперативного состава органов МВД за неуклонное соблюдение советских законов, Министерство внутренних дел СССР считает необходимым:

а) арестовать и привлечь к уголовной ответственности б. заместителя Министра государственной безопасности СССР ОГОЛЬЦОВА С. И. и б. Министра государственной безопасности Белорусской ССР ЦАНАВА Л. Ф.;

б) Указ президиума Верховного Совета СССР о награждении орденами и медалями участников убийства МИХОЭЛСА и ГОЛУБОВА отменить.

2 апреля 1953 года.

Л. БЕРИЯ

Сообщение МВД для печати об освобождении арестованных врачей значительно отличалось от решения ЦК КПСС – Берия использовал более сильные выражения для осуждения незаконного ареста врачей. Он предложил реабилитировать расстрелянных членов Еврейского антифашистского комитета – и многие, в первую очередь Маленков, приложивший руку к развязыванию антисемитской кампании, оказались к этому не готовы. Маленков, лучший друг Берии, тут же перешёл в стан его недоброжелателей. Прошение о реабилитации ЕАК было отклонено. Она произошла спустя два года, в 1955.

Записки, которые Берия рассылал по линии МВД и которыми он «бомбил» ЦК КПСС и Совет министров, встревожили коллег по Политбюро.

Хрущёва обеспокоило предложение о разделении власти на партийную и советскую, согласно которому деятельность партии ограничивается идеологическими и пропагандистскими задачами, и увеличивается роль местных Советов и Совета министров. Этого Никита Сергеевич, всю жизнь проработавший на партийной работе и ничего другого не умевший делать, не мог допустить. Выбивается власть из-под ног руководителя партии. Отдать власть Совету министров?! Маленкову и Берии?! Граждане коммунисты, за что мы боролись?! За что в январе 1918 разгоняли Учредительное собрание?!

Хрущёв, задумавший свергнуть Берию ещё во время болезни Сталина, стал интриговать активнее. Подговаривая коллег по Политбюро, он попал на благодатную почву. Маленков боялся реабилитации ЕАК и жертв «ленинградского дела». Твердолобый Молотов был против объединения Германии и отказа от строительства социализма в ГДР – у каждого сталиниста появилась своя причина опасаться Берию.

Ошибка Берии, которая привела его к эшафоту, – слишком быстро он начал десталинизацию страны. Предложение «отменить принятое при Сталине решение о строительстве социализма в Германской Демократической Республике» [210]– объединило под флагом Хрущёва всех колеблющихся и недовольных, продолжавших мечтать о мировой революции.

Развернув кипучую деятельность, он до смерти испугал своих друзей – Хрущёва и Маленкова, знавших, что ни к одному из послевоенных процессов Берия не был причастен, так же как и не был причастен к «большому террору» 1937 года. Безусловно, он ответственен за все чистки, проведённые в Грузии и Закавказье. Но он не имел отношения ни к нашумевшим московским процессам, ни к голодомору на Украине, бывшим на совести «старой гвардии» – Молотова, Кагановича, Хрущёва, Ворошилова и Микояна. Хитрый и проницательный Берия этого не учел. Поспешность в проведении реформ предопределила его свержение. «Старики» заволновались. Почувствовав их настроение, Хрущёв продолжил закулисные переговоры с Маленковым, Молотовым, Булганиным… Об этом он подробно рассказал в «Воспоминаниях», в главе «После смерти Сталина».

Маленков, с которым у Берии были наиболее дружеские отношения, предал его лишь потому, что был главным действующим лицом в «ленинградском деле» и «деле ЕАК». Заговор созрел. Осталось грамотно привести его в исполнение.

28 мая в ответ на волюнтаристские действия генерального секретаря СЕПГ Вальтера Ульбрихта в ГДР начались забастовки рабочих. Правительство отказалось удовлетворить их требования. Волнения усилились. Для усмирения рабочих 15 июня Политбюро направило в Берлин Берию.

17 июня в забастовках участвовало сто десять предприятий, бастовало до двухсот пятидесяти тысяч рабочих. Начались стычки с полицией. На улицах немецких городов появились советские танки. Советские солдаты вошли в столкновения с демонстрантами.

Пока Берия наводил порядок, в Москве шла активная подготовка к его свержению, но до появления предложения Молотова речь шла только об отстранении его от должности.

25 июня Берия вернулся в Москву. На следующий день в Берлине состоялся пленум ЦК СЕПГ. Пост генерального секретаря партии был упразднён. По советскому образцу, введённому после смерти Сталина, в Германии устанавливалось коллегиальное руководство.

В Москве в день возвращения Берии созывается Президиум ЦК. Позже некоторые «мемуаристы» подправят свои воспоминания и добавят, что созывалось объединённое заседание Президиума ЦК и Совета министров. Через двадцать лет Хрущёв, инициатор антибериевского заговора, рассказал, как ему удалось сместить Берию [211].

«Маленков, открыв заседание, сразу же поставил вопрос: „Давайте обсудим партийные дела. Есть такие, которые необходимо обсудить немедленно, в составе всех членов Президиума ЦК". Все согласились. Я, как условились заранее, попросил слова у председательствующего Маленкова и предложил обсудить вопрос о Берии. Берия сидел от меня справа. Он встрепенулся, взял меня за руку, посмотрел на меня и говорит: „Что это ты, Никита? Что ты мелешь?" Я ему: „Вот ты и послушай, как раз об этом я и хочу рассказать"».

…Затем я рассказал о его последнем предложении – насчёт отказа от строительства социализма в ГДР.

…И я закончил словами: „В результате наблюдений за действиями Берии у меня сложилось впечатление, что он вообще не коммунист, а карьерист, который пролез в партию из карьеристских побуждений. Ведёт же он себя вызывающе и недопустимо. Невероятно, чтобы честный человек мог так вести себя".

После меня взял слово Булганин. Мы с ним ещё при жизни Сталина были единого мнения о Берии. Он тоже высказался в том же духе. И другие проявили принципиальность, но за исключением Микояна. Микоян высказывался последним. Он выступил (не помню сейчас деталей его речи) со следующим заявлением: повторив то, что сказал мне, когда я с ним беседовал перед заседанием, заявил, что Берия может учесть критику что он не безнадежен и в коллективе сумеет быть полезным. Когда все высказались, Маленков как председатель должен был подвести итоги и сформулировать постановление. Но он растерялся, и заседание оборвалось на последнем ораторе. Возникла пауза.