Альберт Манфред(Отв.редактор) - История Франции т. 2

К вечеру 26 июня, после разгрома Сент-Антуанского предместья и последних очагов сопротивления в окрестностях Парижа, рабочее восстание было окончательно подавлено. Торжество буржуазии сопровождалось свирепым террором против всего рабочего населения столицы. В пролетарских кварталах и предместьях продолжались расстрелы раненых и пленных рабочих. Над ними творили расправу также в тюрьмах и крепостных фортах — охрана из национальных гвардейцев расстреливала их через отдушины, двери и окна казематов, морила голодом в подвалах общественных зданий. Всего было убито в дни восстания и после него свыше 11 тыс. человек — цвет парижского пролетариата.

Одновременно шли повальные аресты «подозрительных лиц», часто на основании случайных доносов, либо «подозрительного» внешнего вида. Число арестованных в Париже превысило в первые дни после восстания 25 тыс. человек, из коих свыше 11 тыс. оставлены были и далее под арестом. 27 июня Учредительное собрание приняло декрет, вводивший для арестованных за участие в восстании ссылку без суда в заморские колонии Франции. Специальные военные комиссии разбирали дела арестованных и решали вопрос о ссылке. Даже эти комиссии вынуждены были в конце концов освободить за отсутствием всяких улик свыше 6 тыс. арестованных, в подавляющем большинстве рабочих. В ссылку было отправлено около 4 тыс. человек. Лица, признанные «вожаками, подстрекателями и зачинщиками», подлежали суду военных трибуналов, которые приговаривали революционный актив пролетариата к каторге и длительным срокам тюремного заключения.

Свирепая ярость французской буржуазии объяснялась тем, что она инстинктивно поняла исторический смысл рабочего восстания, когда классовая война труда и капитала поднялась на свою высшую ступень и самый передовой отряд рабочего класса того времени впервые сделал прямую попытку свергнуть классовое господство буржуазии. Всемирно-историческое значение июньского восстания 1848 г. охарактеризовано было К. Марксом, который назвал его «первой великой битвой между обоими классами, на которые распадается современное общество. Это была борьба за сохранение или уничтожение буржуазного строя» [429] К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 7, стр. 29. .

Опыт июньского восстания показал всю незрелость и ограниченность подобной ранней пбпытки пролетарской революции, попытки, порожденной не объективным историческим развитием экономических и политических предпосылок социализма, а крайним обострением классовых противоречий пролетариата и буржуазии в ходе буржуазно-демократической революции, призванной еще только расчистить пути развития зрелого капитализма. Незрелость эта проявлялась не только в отсутствии революционной классовой организации у парижских рабочих, но и в огромном влиянии на них идей мелкобуржуазного социализма, затемнявших классовое сознание пролетариата.

Не менее важным источником слабости парижского пролетариата была его изолированность. Июньское восстание ниоткуда не получило помощи, что объяснялось в конечном счете той же незрелостью, тем же отсутствием революционной организации пролетариата. Не существовало еще широкой международной рабочей организации, способной разъяснить европейскому пролетариату всемирное значение парижских событий и приковать к нему внимание рабочих всех стран. В то время как победу Кавеньяка над парижскими рабочими восторженно приветствовали представители феодальной реакции и либеральной буржуазии всей Европы — английские тори и виги, прусские юнкеры, Меттерних и царь Николай I, — рабочим всех стран потребовались, как писал впоследствии К. Маркс, «долгие годы, пока сам рабочий класс понял, что июньское восстание 1848 г. является делом его собственных передовых борцов» [430] К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 18, стр. 131. Кроме «Новой Рейнской Газеты», выступившей с проявлением международной пролетарской солидарности с июньскими повстанцами в бессмертной статье К. Маркса «Июньская революция», давшей немедленную и поразительно верную оценку исторического смысла и значения июньского восстания, лишь левые чартисты и лондонский «Союз братских демократов» откликнулись на восстание заявлением о том, что это «была священная война» и что красное знамя повстанцев «живет в каждом улье человеческого труда». .

По той же причине и во Франции большинство провинциальных рабочих остались еще безучастными к борьбе в Париже. Между тем в стране имелись некоторые возможности проявления активной пролетарской солидарности, но и они не были реализованы из-за отсутствия организации, способной объединить рабочих и развязать их действия. В отдельных провинциальных промышленных центрах передовые рабочие, у которых пробуждался классовый инстинкт, проявляли сочувствие восставшему Парижу. В Марселе накануне парижских событий, 22–23 июня произошло восстание местных рабочих, взволнованных слухами об отмене Учредительным собранием декрета об ограничении рабочего дня. Рабочие многих поселков вокруг парижских крепостных укреплений принимали активное участие в июньском восстании. Сочувственные отклики на парижское восстание можно констатировать в Гавре, Руане, Лиможе, Дижоне, Анжере, в рабочих городах вокруг Лиона. Отдельные голоса солидарности с восставшими парижскими пролетариями зарегистрированы были в демократических клубах Бордо.

В Нанте 25 июня забастовали 200 рабочих местных «национальных мастерских»; в Орлеане железнодорожники провозгласили стачку солидарности с борющимся пролетариатом Парижа; в Эссоне рабочие-бумажники построили баррикады, чтобы задержать направляющиеся в Париж воинские подкрепления; в Шуази-Ае-Руа с той же целью перерезана была железная дорога в столицу; в Арбуа власти воспрепятствовали попыткам местных демократических национальных гвардейцев отправиться добровольцами в Париж, подозревая, что добровольцы «имеют намерение использовать свою силу и доблесть не для подавления мятежа, а как раз для поддержки его» [431] С. Perreux-Arbais. Premiere cile republicaine de France. Paris, 1932. . Но все эти факты оставались изолированными случаями, они не сливались воедино в солидарное Действие рабочего класса Франции с июньским восстанием.

Другим важнейшим проявлением незрелости и слабости восставшего пролетариата было отсутствие у него союзников среди крестьянства и мелкой буржуазии. Революционные вожаки парижского пролетариата не оценили и не сумели использовать возможностей, какие открывало им широко разлившееся в деревне недовольство буржуазной «республикой 45 сантимов», глубокое брожение среди беднейших крестьян в связи с экономическим кризисом, разорением, гнетом ростовщиков и капиталистов На этой почве в июньские дни протягивались изредка инстинктивные нити сочувствия крестьянской бедноты борющимся парижским рабочим. После подавления июньского восстания о фактах такого сочувствия сообщали комиссии, созданной Учредительным собранием для расследования причин восстания, префекты и мэры некоторых сельских общин департаментов Ло и Жер [432] См. А. И. Молок. Некоторые вопросы июньского восстания. . Сюда же можно причислить примечательный случай, когда один приходский священник в епархии Нанси, зачитав в церкви епископское послание о разразившемся в Париже «восстании голода», воскликнул перед прихожанами, что «парижские рабочие не ошиблись, ибо солнце сияет для всех» [433] Цит. по: М. Domrnangel. Jean Meslier. Paris, 1965, p. 504. . Однако парижский пролетариат не смог повести за собой мелких крестьян и беднейшие слои мелкой буржуазии, последние еще боялись довериться руководству революционного пролетариата.