Лев Белоусов - Любовь диктаторов. Муссолини. Гитлер. Франко

Геббельс приказал сделать звукозапись некоторых речей Гитлера и каждый раз, когда последний приходил к нему в гости, проигрывал эти речи. Сидя в мягком кресле и упиваясь звуками собственного голоса, Гитлер впадал в состояние подлинного транса. Ну чем не древнегреческий Нарцисс, который так и не смог оторваться от отражения собственного лица в воде и умер от этой неразделенной любви?

Как уже упоминалось, нарциссизм Гитлера был тесно связан с отсутствием интереса ко всему тому, что не служило ему лично. Мы будем напрасно искать проявления любви, нежности или сопереживания у этого человека — Гитлер никогда не имел настоящих друзей. В венские годы на это мог бы претендовать его одноклассник Август Кубичек, оставивший весьма сомнительные воспоминания об этом периоде в жизни Гитлера. Но однажды Гитлер собрал свои вещи и исчез из квартиры, которую они снимали, даже не поставив Кубичека в известность и не попрощавшись с ним. Разве уходят так от настоящего друга?

Если бы у Гитлера вообще могли быть друзья, то одним из них вполне мог бы стать Альберт Шпеер. Скорее всего, Гитлер хорошо относился к нему, поскольку видел в этом молодом и талантливом архитекторе самого себя в минувшие годы. Это вполне вероятно, ибо архитектура была единственной областью, к которой Гитлер питал искренний интерес и которая находилась вне пределов его собственной личности.

В целом же Гитлер был просто не способен к нормальным человеческим контактам, в том числе и сексуальным. Он и сам сознавал свое полное одиночество. Он говорил Шпееру, что как только отойдет от власти, его все оставят, никто даже не захочет его навестить. А с собой он возьмет только Еву Браун и овчарку Блонди. Если это не позерство, то из слов Гитлера видно, что он понимал: никто его не любит по-человечески, всех притягивает только его власть. Показательно, что с собой он хотел взять только женщину, которую, как мы увидим, не любил и не уважал, и собаку, единственное живое существо, вызывавшее в нем, по словам Шпеера, «проблески человеческих чувств». Увы, 30 апреля 1945 года на этом бедном и ни в чем не повинном создании был сперва испробован яд, которым намеревался воспользоваться Гитлер. Его адъютант Отто Гюнше пристрелил и пятерых маленьких щенков Блонди, в том числе и любимца фюрера Вольфа.

В отличие от тонко чувствовавшего Шпеера, иные люди из окружения Гитлера говорили о человеческой теплоте фюрера и о его внимательности. Но скорее речь идет о возбуждении, которое охватывало Гитлера, когда он рассуждал на свои излюбленные темы или вынашивал планы разрушения. Будь он гуманным человеком, то не обрек бы на гибель сотни тысяч немецких солдат под Сталинградом, категорически запретив отступление, способное их спасти.

При этом внешне Гитлер был действительно обычно спокоен, вежлив, дружелюбен и сдержан. Но под этой тонкой оболочкой скрывался подлинный Гитлер, интересный только самому Гитлеру…

Задаваясь вопросом о том, почему Гитлер сумел дорваться до вершин государственной власти и добиться ряда значительных успехов, непременно наталкиваешься на проблему его способностей. Ведь абсолютно ничтожная личность не смогла бы достичь всего этого. И действительно, Гитлер обладал некоторыми бесспорно выдающимися чертами.

Прежде всего, никто не может отрицать его умения влиять на людей, особенно на женщин, и убеждать их в своей правоте. Задатки лидера проявились у Гитлера еще в детстве, когда он играл с другими детьми в войну. Проживая в венском мужском общежитии, Гитлер впервые нашел зачарованных его тирадами слушателей среди жильцов.

Умение влиять на людей, эта неотъемлемая черта любого демагога, проистекает из излучаемого иммагнетизма. Большинство авторов единодушно в том, что источником магнетизма Гитлера были его необычайно выразительные, небесно-голубые и слегка выпуклые глаза, неотразимо действующие на женщин. Известно много достоверных (и не очень) случаев, когда люди меняли свою точку зрения и проникались доверием к Гитлеру после того, как он, беседуя с ними, смотрел им прямо в глаза.

Отмечая столь характерную черту, мюнхенский историк Карл Александр фон Мюллер, единственный университетский профессор, ставший членом национал-социалистической партии еще до ее прихода к власти, который читал лекции по истории Германии на курсах армейских агитаторов, так описывал свою первую встречу с Гитлером: «После моей лекции и последующего бурного обсуждения я наткнулся в опустевшей аудитории на маленькую группу, которая заставила меня остановиться. Казалось, она была зачарована человеком, который стоял в центре и редко встречающимся гортанным голосом непрерывно и с возрастающей страстью обращался к ней. У меня возникло странное чувство: словно волнение группы было делом его рук и одновременно придавало силы его голосу. Я увидел бледное худое лицо, под не по-солдатски свисающей прядью волос, с коротко подстриженными усиками и поразительно большими (а профессор Грубер утверждал, что у Гитлера маленькие глаза. — А. П.), ярко-голубыми, с фанатическим блеском, глазами».

Эрих Фромм находил в подобных свидетельствах подтверждение нарциссизма Гитлера — у таких людей часто заметен специфический блеск в глазах. Он создает впечатление целеустремленности и особой, как бы не от мира сего, значительности. Такие глаза бывают как у людей необычайной одухотворенности, так и у тех, кто охвачен сильнейшим нарциссизмом, переходящим в ненормальное, полусумасшедшее состояние. Но в первом случае глаза обычно излучают человеческую теплоту. Однако все свидетели сходятся на том, что гипнотический взгляд Гитлера был совершенно холодным и не выражал никаких чувств.

Уверенный в правоте своих идей, Гитлер обладал даром упрощенного толкования явлений и событий. С общепринятой точки зрения в его речах имелось множество недостатков. Выступления Гитлера были слишком затянутыми и чересчур многословными, он часто повторялся, всегда с трудом и даже неуверенно начинал говорить и слишком резко и неожиданно обрывал свои речи. Но не это главное. В словах Гитлера звучали сила и обнаженность страсти. Само звучание его хрипловатого голоса с глухим австрийским акцентом источало невиданной глубины ярость и ненависть. Механизм воздействия Гитлера на слушателей хорошо объяснил еще великий Фридрих Ницше: «Люди верят в истинность того, что им удается внушить».

Сам Гитлер прекрасно осознавал важность умения говорить просто о сложных вещах: «Наши проблемы казались неразрешимыми. Немецкий народ не знал, как к ним подступиться, и в этих условиях их предпочитали отдавать на откуп профессиональным политикам. Я же, напротив, упростил проблемы и свел их к простейшим формулам. Масса поняла это и последовала за мной». Правда, масса не разглядела того, что Гитлер искусно смешивал действительные и притянутые за уши аргументы и зачастую делал из этого месива неожиданные и малообоснованные выводы.