Коллектив авторов - Всемирная история: в 6 томах. Том 2: Средневековые цивилизации Запада и Востока

В поместьях некоторая земля оставалась господской (домен или резерв), но большая часть раздавалась в держания (цензивы). Держатели платили своему сеньору ценз, представлявший собой фиксированную натуральную или денежную плату за землю, и были обязаны на господской земле нести барщинные повинности. Порой барщина была невыгодна сеньору, чаще всего работников надлежало кормить, и обычай фиксировал, чтобы крестьяне получали сполна. Так, в Эльзасе косцы должны были получать после работы хлеб такого размера, «что если его взять подмышку, нельзя было бы палец засунуть за пояс». Отмечалась общая тенденция к снижению доли отработочных повинностей и к их замене фиксированными выплатами, но возможны были и попятные движения, например у церковных сеньоров, в особенности цистерцианских монастырей, строящих экономику на непосредственной эксплуатации своих земель. В XII в. наблюдался общий рост цен, параллельно возрастали потребности сеньоров, хотя бы в силу удорожания воинских доспехов и роста общих расходов на поддержание статуса. Фиксированные платежи теперь становились невыгодны сеньорам, поэтому рентные отношения пересматривались по обоюдному согласию, и крестьяне платили фиксированную часть урожая — шампар (или таска в Каталонии), размеры которого сильно колебались от области к области. Это служило страховкой держателю на случай неурожая, но в целом такая система была выгодна сеньорам, приспосабливающим свои доходы к рыночным ценам.

Если доходы земельной сеньории имели в XII в. некоторую тенденцию к снижению, то сеньоры стремились компенсировать это за счет увеличения бремени «банальной сеньории». Владельцы замков получали доходы от судебных штрафов, обладали правом сбора произвольной талъи (платы за защиту в случае войны), могли призвать крестьян к постройке замка, к извозной повинности и т. д. Часто крестьяне обязаны были молоть зерно только на мельнице своего сеньора, выпекать хлеб в его печи, пользоваться его прессом, и все это за определенную плату (что, кстати, объясняло бурное строительство мельниц). Такие права назывались «баналитетами».

Размер повинностей регулировался обычаями (кутюмами) и зависел от прецедента. Сеньору не так просто было ввести новые поборы, не освященные традицией. Формы крестьянского протеста отличались разнообразием (чаще всего они использовали трения между разными сеньорами, например между монастырями и владельцами замков). Как правило, сторонам удавалось договориться. Таким образом, в основе обычая лежал своеобразный молчаливый консенсус крестьян и сеньора. И потому сеньоры, нуждаясь в увеличении доходов, искали новые пути: осваивали новые земли, поощряли организацию рынков и ярмарок.

В XII в. крестьяне в большинстве случаев были объединены в достаточно сплоченные коллективы — общины, связанные узами родства как кровного, так и духовного, соседской взаимопомощью и необходимостью совместной организации цикла сельских работ. Достаточно часто община совпадала с приходом: XII век — время повсеместного упрочения приходской системы. Епископ чаще всего уступал ходатайству сеньора, подкрепленному просьбами крестьян о строительстве сельской церкви. Приходская община владела своим имуществом, церковь служила местом сбора десятины, но прихожане контролировали ее расходование, оставляя часть для помощи бедным. В тех случаях, когда приход был слишком большим или по разным причинам не выступал выразителем крестьянских интересов, крестьяне могли заключать клятвенный союз и объединяться в братства, дублирующие приходские рамки. Такие братства организовывали помощь бедным, устраивали праздники, собирали средства на ремонт здания церкви.

Важнейшим результатом развития деревни к XII в. явилось формирование общины как своего рода «юридического лица», способного вести переговоры с сеньором по поводу «хороших» и «дурных» обычаев. Первыми были те, которые основывались на прецедентах, признаваемых всеми сторонами, вторые же представлялись как «новые», не подкрепленные незапамятным распорядком вещей. Иногда от сеньоров удавалось добиваться выдачи хартий или франшиз — документов, подтверждающих «вольности» общины и содержащих достаточно четкий перечень взаимных обязательств. Такие договоры заключались в Италии и во Франции, в Германии они носили характер «признания прав», а в Англии встречались крайне редко, учитывая стремительный, «завоевательный» характер установления сеньориальных отношений.

В норманнских владениях на Юге Италии были распространены договоры, подписываемые сеньором и boni homines — представителями общины, согласно которым предусматривались выборы синдиков (старост). Любопытный случай представляли собой бегетрии Кастилии и Леона — общины, обладающие правом самим искать себе сеньоров и менять их, а также имевшие свое фуэро с перечнем фиксированных прав. Франшизы получили распространение во Франции в некоторых районах Луарской области, также в Провансе и Каталонии. Запись прав, в первую очередь, требовалась там, где сеньоров было несколько. То, что крестьяне редко оставались один на один со своим сеньором, давало им преимущества. Они могли использовать к своей выгоде соперничество между сеньорами; распашки новых земель давали возможность уходить в основанные там поселения, наделенные большими свободами, наконец, переселяться в города. Существовали некоторые типовые хартии и франшизы, которые брались за образец в соседних областях: одной из таких образцовых франшиз была хартия из области Лорисс на Луаре. Движение за получение франшиз не являлось подражанием городским коммунальным движениям, поскольку началось даже немного раньше, но логика у них была общая — по возможности минимизировать непредсказуемые, произвольные поборы как источник «дурных обычаев», заменив их фиксированными денежными выплатами. Чаще всего речь шла о достижении компромисса, и тот факт, что где-то не сохранилось подобных документов, не означает, что там такого компромисса не существовало. Сеньоры даже шли на уступки и предоставляли общине определенную автономию (например, возможность самостоятельно заниматься обустройством дорог, ремонтом моста, содержанием общинного пастуха, решением мелких взаимных конфликтов). Но они тщательно оберегали от покушений свои судебные права, и обычно деревенский пейзаж дополняла виселица как символ высшей сеньориальной юстиции.

Общинное сознание крестьян подкреплялось на литургическом уровне причастием и церковными праздниками, но иногда и такими ритуалами, с которыми церкви приходилось в лучшем случае лишь мириться, например высаживание майского дерева, обряды, связанные со сбором урожая. Иногда в них участвовали и сеньоры, ведь они также являлись членами общины, и в том случае, если у них оставались домениальные земли, они располагались чересполосно, включаясь в принудительный севооборот; сеньоры состояли и в приходской общине, тратились на ее обновление и имели в церквах свои скамьи, украшенные гербами.