Сима Чиркович - История сербов

Во второй половине XIX в. государственные границы хотя и разделяли сербов, проживавших в Сербии, Черногории и монархии Габсбургов, но не могли их изолировать друг от друга. В период явной зависимости Белграда от Вены (наступивший после Берлинского конгресса) сформировались условия для более доступных контактов между сербами, обитавшими по разные стороны пограничных рек. Впрочем, они и раньше время от времени находились в тесном взаимодействии — как это было в 1848–1849 гг. или во времена Объединенной сербской Омладины. Но в отличие от интеллектуальных элит, прочно связанных между собой, народные массы были отделены друг от друга границами отдельных областей. Специфические региональные особенности накладывали отпечаток на их обычаи и менталитет.

Общими для всех сербов были язык и принадлежность к единой церкви, хотя религиозная практика имела значительные региональные различия. Они разделяли одни и те же исторические традиции, как воспринятые из эпоса, так и приобретенные в самом общем виде в школе. У венгерских сербов над крестьянами и горожанами верховенство имело дворянство, не получившее развития в Сербии и Черногории. Дворяне определяющего влияния внутри сербского общества не имели. Их было немного даже среди крупных землевладельцев. Исключение составляли бароны Федор и Михайло Николичи, имевшие в своем распоряжении по 6360 и 4630 ютро [36] Ютро — мера земельной площади, равная 0,575 га. земли, а также барон Милош Баич, имевший 1708 ютро. Однако участками, размеры которых превышали 1000 ютро, владели и городские семьи: Дунджерские, Манойловичи, Качанские и Гаванские. В то же время в конце XIX в. в Сербии всего лишь три землевладельца имели больше 300 гектаров (427 ютро). Различалось и имущественное положение крестьянских масс. Статистические данные 1889 г., касающиеся Сербии, приведены в гектарах, а датированные 1910 г. сведения о сербах Венгрии — в кадастровых ютро. Мелкими участками (менее 5 га) располагало 72,6% населения Сербии и лишь 24% венгерских сербов. Среди последних было много владельцев участков размером в 20–50 ютро (11–28,7 га), они составляли 9,2% сербского населения. В Сербии на все владения больше 10 гектаров приходилось 7,08% жителей. На севере концентрация земельных владений сопровождалась обезземеливанием крестьян и массовой эмиграцией, которой не было на юге. В свою очередь Сербия страдала от перенаселенности и малоземелья, что неизбежно приводило к хронической бедности.

Сербскому сообществу в Венгрии были присущи значительная доля средних землевладельцев и относительно высокий уровень урбанизации. Согласно переписи 1910 г., в городах проживало 18,4% сербов (в 1900 г. 17,5%). В Сербии доля городского населения составляла 13,2%. Облик городов также сильно различался. Десяток поселений городского типа в Южной Венгрии, в которых сербы составляли большинство или значительную часть населения, представляли собой типичные центральноевропейские города со стандартным перечнем учреждений и ведомств. Города в Сербии постепенно избавлялись от восточного облика и закрытости. Моделью европеизации была столица.

Уровень грамотности служил показателем общественно-экономических различий, как и результатов предыдущего культурного развития. В начале XX в. больше половины сербского населения Венгрии (мужчин и женщин) были грамотными (неграмотными оставались 41,66% женщин). Тогда как в самой Сербии неграмотных насчитывалось 78,97% (женщин более 90%).

Зона племенного общества и далее отличалась от областей, в которых шел процесс урбанизации. Часть территорий перешла вместе с Герцеговиной под власть Габсбургов. Другие в составе Черногории продолжили свое развитие на автохтонных началах. Третьи боролись за освобождение от османской власти. Модернизация затронула все три типа территорий — отчасти благодаря государственному вмешательству, но в основном в результате оттока населения в города. Работая или получая образование, бывшие крестьяне становились горожанами. Сохраняя родственную солидарность и многочисленные обычаи, они стремились смягчить агрессивное воздействие рыночной экономики и товарно-денежных отношений, присущих капитализму. Культ предков, погребальный церемониал и героический эпос оставались характерными чертами той области, где преобладало племенное общество, благодаря чему она продолжала выделяться на фоне окружавших ее регионов даже тогда, когда модернизация шагнула далеко вперед, придав многим городам некое единообразие.

Основные элементы, характеризующие среду проживания, — типы поселений, формы зданий и организация окружавшего их пространства, уровень технического оснащения хозяйств — не были одинаковыми на пространстве от Сентандреи до Черногории. Сильное и непрекращающееся европейское влияние, оказываемое с севера и запада, в конечном итоге нивелирует этнические и региональные различия, но в первое время оно будет служить фактором их усиления, вследствие неодинакового восприятия нововведений.

В отличие от разнонаправленности социально-экономического развития в области высокой культуры процессы формирования элит способствовали созданию общего наследия, передаваемого новым поколениям сербов. К концу XIX в. взаимные связи интеллектуальных кругов обеспечили появление общего культурного пространства, подобного существовавшему с конца XVIII в., однако теперь гораздо более обширного и содержательно богатого.

Главным средством массовой информации была печать, в которой преобладали местные и региональные газеты. Лишь небольшое число специализированных изданий распространялось по всей территории, заселенной сербами, вне зависимости от места их проживания. Это издания Сербской королевской академии, Матицы Сербской, Сербского литературного товарищества (1892). К началу XX в. во всех областях, где обитали сербы, формируются литературные и культурные центры. Так, к Черногории и Далмации присоединяются Сараево и Мостар. Распространялись книги, газеты, журналы. Писатели путешествовали, границы не являлись серьезным препятствием. Биографии выдающихся интеллектуалов и литераторов дают представление о том, как они переезжали из одной области в другую и как наиболее значительные их произведения становились популярными повсюду. Многие предпочитали, как и ранее, переселяться в Сербию для завершения своей карьеры. Уже преодолены характерные для первой половины века различия в уровне культурного развития австро-венгерских сербов и жителей Сербии. Наметился паритет, а с 80-х годов XIX в. пальма первенства в культуре переходит к Королевству. И в этом отношении весьма символичной представляется деятельность Сербской королевской академии, основанной в 1896 г. и объединившей выдающихся ученых и художников из всего сербского ареала. Культурное лидерство Белграда стало безусловным после 1903 г., когда вокруг него объединились многие писатели и деятели культуры из югославянских областей.