Константин Станюкович - Два брата

- Уснул! Ишь соня! А сам просил, чтобы непременно... Полуночничает, вставать-то и неохота!

Она хотела было оставить Николая в покое, но, вспомнив, что Николай настойчиво просил разбудить, громко крикнула:

- Николай Иванович! Вставайте!

- Да что вы пристали? Дайте часок заснуть!

- Мне-то что! Спите себе с богом. Сами просили. Письмо вам...

- Так бы и сказали... Давайте-ка письмо да принесите газеты! проговорил Николай, окончательно проснувшись.

Степанида подала письмо и газеты и спросила:

- Что в булочной-то брать?..

- Что-нибудь возьмите... Да кстати... возьмите у меня на столе письмо и отдайте посыльному, чтобы немедленно снес... Деньги в ящике... Знаете?

Николай прочел записку, и довольная улыбка появилась на его лице. Записка была от Платонова. Он просил молодого человека зайти к нему на квартиру около двенадцати часов - переговорить насчет статьи Николая и кстати позавтракать вместе.

"Верно, что-нибудь насчет цензурных смягчений! Платонов очень осторожен!" - подумал Николай, возлагавший большие надежды на статью, отданную им недели три тому назад в редакцию. По его мнению, эта статья особенно ему удалась. Он таки поработал над ней. Верно, она понравилась Платонову, и на нее непременно обратят внимание!

Веселый и довольный, он быстро оделся, прошел в кабинет и стал пробегать газеты, прихлебывая кофе... Через полчаса отворились двери, и на пороге появился Вася.

- Васюк! Здорово... Наконец-то! - обрадовался Николай, крепко пожимая холодную Васину руку. - Озяб? Напейся скорей кофе... Степанида, стакан дайте! - крикнул он в двери. - Ну, как поживаешь, Вася? Давно я тебя не видал...

- Я у тебя несколько раз был... все не заставал...

- По вечерам трудно меня застать, особенно в последнее время, замотался как-то. Теперь опять примусь за работу... А ты как это не на лекциях сегодня? Ты такой аккуратный... Кстати: знаешь, кто с тобой хочет познакомиться?.. Угадай-ка!

- Да я почем знаю...

- Наверно, не угадаешь! - рассмеялся Николай. - Нина Сергеевна...

- Что ей от меня надо?.. Разве она приехала?

- Вчера ее видел, очень просила привести тебя. Пойдешь?

Вася подумал.

- Пожалуй, пойду. Отчего не пойти! - рассеянно отвечал Вася.

- Вот как! И не боишься?

- Чего ж бояться?

- Она такая красавица - эта Нина Сергеевна!

Вася покраснел до ушей и серьезно проговорил:

- Какое мне дело до этого?

- Ну, не сердись, Вася. Ты ведь известный женоненавистник. Я только пошутил. Я, признаться, думал, что ты не пойдешь. Она тебе не нравится.

- Да, не нравится, но я ее совсем не знаю. Бог ее знает; может, мне с первого разу так показалось.

Вася молча допил свой кофе и коротко отвечал на вопросы брата. Николаю показалось, что брат сегодня был какой-то странный и как будто смущенный. Он точно собирался что-то сказать, но не решался; то и дело взглядывал он на Николая и потирал руками колени, что служило, как знал Николай, признаком волнения Васи.

- Что с тобой, Вася? Не случилось ли чего? - спросил Николай.

Вася сконфузился и, помолчав с минуту, ответил:

- Со мной ничего не случилось. Чему со мной случиться? Я пришел к тебе поговорить об одном деле. Видишь ли, Елена Ивановна...

Он отвел взгляд и тихо прибавил:

- Она, Коля, все тебя ждет; очень беспокоится.

- Я сегодня зайду к ней. А что с Леночкой? Она больна?

- Елена Ивановна, - подчеркнул строго Вася, - по-видимому, очень расстроена нравственно... Послушай, Коля, - ты прости меня и не сердись. Я, знаешь сам, не люблю мешаться в чужие дела! - продолжал Вася, останавливая на брате серьезный и задумчивый взгляд. - Но бывают такие обстоятельства... И наконец ты мне близкий человек! - прибавил горячо Вася.

- В чем дело? Что тревожит тебя? Говори, говори, Вася. Я не рассержусь, уверяю тебя!

- Ты небрежно поступаешь, Коля, с Еленой Ивановной! Ты разве не видишь сам, что она...

Вася остановился на мгновение и чуть слышно прошептал:

- Любит тебя. Очень любит!

- Кто тебе это сказал? Она сказала? - вспыхнул Николай.

- Никто не говорил. А она разве скажет? Да и зачем ей мне говорить? Я сам вижу. Я слышал, как она о тебе говорила вчера, как близко принимает к сердцу твои дела. Разве ты не видишь? О, она очень любит тебя и может, пожалуй, рассчитывать, что и ты ее так же любишь. Ты так с ней был близок и в Витине и здесь. Она, быть может, и за Григория Николаевича не пошла из-за того, что тебя любит. Ты прости, что я говорю об этом; было бы нечестно скрыть от тебя это. Шутить с человеком нельзя. Ведь ты не любишь Елену Ивановну? Так не вводи ее в заблуждение. Скажи ей. Перестань бывать у нее. Ты, верно, не заметил ее привязанности к тебе? Не заметил?

- Чудак ты, Вася! Большой, голубчик, чудак! Ведь вот как тебя взволновало! И голос дрожит, и смотришь каким-то страдальцем! Почему же ты полагаешь, что я не люблю Леночку? А быть может, ты ошибся и напрасно прочел наставление? Я, право, не сержусь, Вася, не думай, пожалуйста. Нисколько! Я ведь понимаю твои побуждения! - проговорил Николай, протягивая брату руку. Ты у нас не от мира сего!.. Так, по-твоему, не люблю, а? - улыбался Николай. - Так знай же, мой добрый Васюк, что Леночка - моя невеста, и скоро наша свадьба.

Трудно передать изумление, выразившееся на лице юноши при этих словах. Он привстал даже со стула, опять сел и смотрел на брата растерянным, недоумевающим взглядом, словно услышал нечто совсем невероятное.

- Ты женишься на Елене Ивановне? - наконец проговорил он, медленно произнося слова.

- Экий ты какой смешной! Чего ты так изумился? Ну, разумеется, на Елене Ивановне. Это тебя огорошило?

- Огорошило! - простодушно подтвердил Вася.

Николай рассмеялся и спросил:

- Почему ж это тебя так огорошило?

Вася все еще не мог прийти в себя. Ему показалось удивительным, что вдруг Коля женится, и женится на Леночке. И только, когда Николай повторил вопрос, он ответил:

- Видишь ли, это так для меня неожиданно. Я никак не думал, и ты ничего не говорил. А впрочем, зачем же говорить? Я тоже никому бы не сказал. От всех бы скрыл! Ты смотри, Коля, не сердись; мне очень больно, что я об этом заговорил с тобой. Вчера Елена Ивановна так была расстроена и вообще...

- Что вообще? - спросил Николай, когда Вася остановился.

- Вообще в последнее время она изменилась. Я это замечал. Это, значит, от каких-нибудь других причин... А я очень рад за тебя, Коля, что ты любишь Елену Ивановну. Она святая девушка! - восторженно произнес Вася. - Да что ж я-то тебе говорю! - вдруг сконфузился Вася. - А я ведь, Коля, подумал было... Ну, да теперь слава богу. Нечего и говорить!

- Нет, скажи, Вася, что ж ты думал обо мне? Скажи, не стесняйся!

- Если хочешь, я скажу, я не смею не сказать. Ты имеешь полное право спрашивать. Видишь ли, разные эдакие мысли насчет тебя... и мне было больно. Мне приходило на ум, что ты, может быть, говорил что-нибудь Леночке насчет Лаврентьева и вообще насчет ее замужества, вообще подействовал на нее и... как бы сказать?.. так, сам не замечая, произвел на нее впечатление, а потом и отошел, не подозревая, что случилось с ней... Ну, да все это вздор, и ты прости меня, Коля. Я скверно о тебе подумал; мне казалось, что ты вообще иногда небрежен к людям. Я вот тебя заподозрил и сам оказался виноватым. Очень надо быть осторожным. Как раз обвинишь совсем напрасно. И выходит подло, очень даже подло.