Джек Голдстоун - Почему Европа? Возвышение Запада в мировой истории, 1500-1850

В-третьих, когда мы сравниваем уровень жизни Европы и Азии, мы обнаруживаем, что до 1800 г. уровень жизни был довольно схож во всех крупных странах обоих континентов. А в начале XVII в. азиатские общества могли даже немного опережать европейские. Но с 1800 по 1950 г. становится все заметнее большое расхождение. Ведущие регионы Европы резко увеличили свои доходы, тогда как отстающие — пришли в упадок, так что к 1900 г. богатейшие регионы Европы (Англия, Бельгия и Нидерланды) были, возможно, в три или четыре раза богаче более бедных районов Южной Европы. Крупнейшие цивилизации Азии — Япония, Индия и Китай — также, судя по всему, переживали застой или снижение доходов после 1800 г., так что к 1900 г. богатейшие области Европы намного опережали крупнейшие азиатские общества по этому показателю. Таким образом, с точки зрения истории существование богатой Европы и бедной Азии является относительно недавним феноменом. С 1800 по 1950 г. резкий рост доходов и городов в Северо-Западной Европе, вместе с серьезным спадом или застоем в Азии привел к перемене соответствующих ролей в мировой экономике и вызвал неравенство, ставшее известным как возвышение Запада.

В-четвертых, секрет этого расхождения, по-видимому, тесно связан с производительностью соответствующих стран. В 1800 г. богатейшими районами Европы были те, производительность сельского хозяйства которых достигла азиатского уровня. Затем, после 1800 г., богатейшими частями Европы стали индустриализированные районы, сочетавшие высокий уровень производительности сельского хозяйства с беспрецедентно возросшей производительностью промышленности. Иными словами, богатейшие европейские страны стали богатыми не потому, что они завладели богатствами в других частях света, или потому, что они были империями или использовали труд рабов, — как мы видели, европейские страны с крупнейшими империями и богатствами и рабовладением (то есть Испания и Португалия) обычно были не слишком преуспевающими после 1800 г. Скорее, они стали богатыми, потому что рабочие в богатых странах (в особенности, в Англии, но также в Нидерландах и Бельгии) стали более производительными, чем рабочие остальной Европы и остального мира.

В этой главе мы рассмотрели производительность сельского хозяйства и показали, почему Китай, Индия, а позднее Бельгия, Нидерланды и Англия были относительно процветавшими доиндустриальными странами. Но мы еще не ответили на вопрос, как Англия, а позднее и остальная Европа, осуществили переход от доиндустриального к индустриальному обществу, поскольку именно началом промышленного производства объясняется резкое увеличение реальной заработной платы после 1800–1849 гг.

Чтобы понять, что же на самом деле стоит за прогрессом Запада, нам необходимо присмотреться к двум важнейшим факторам, которые привели к подъему современной промышленности, а именно власти государства и развитию промышленной технологии, что мы и сделаем в следующих двух главах.

Peter Laslett, The World We Have Lost (New York: Scribners, 1.965).

Massimo Livi-Bacci, A Concise History of World Population (Oxford, UK: Blackwell, 2006).

Robert Marks, Tigers, Rice, Silk and Silt (Cambridge, UK: Cambridge University Press, 1998).

Kenneth Pomeranz, The Great Divergence (Princeton, Nj: Princeton University Press, 2001).

ОБЗОР ГЛАВЫ: Может быть, поначалу у европейцев и не было материальных преимуществ, но не выиграли ли они от наличия лучшего правительства? Некоторые исследователи утверждают, что конкуренция между европейскими государствами заставила правителей снизить налоги и пошлины и гарантировать права собственности, чтобы завоевать поддержку элиты и народа. Как утверждалось, именно это дало европейцам необходимую основу для роста, который был достаточно быстрым, чтобы в конце концов опередить Азию, где огромные империи и деспотичные правители такому росту препятствовали. А когда европейские правители проводили излишне жесткую налоговую политику или были чересчур деспотичны в использовании монархической власти (как в Британии XVII в. или во Франции в XVIII в.), согласно этой точке зрения, революции их свергали и несли свободу.

По сути, великие европейские революции XVII–XVIII вв. были не результатом уникальных политических процессов, а частью длительных волн государственного образования и общественных конфликтов, наблюдаемых и в Азии, и в Европе. Кроме того, экономический лидер Европы XIX в. — Британия — на протяжении всего XVIII в. имела самые высокие налоги и пошлины в Европе, гораздо более высокие, чем в любой азиатской империи!

И в Европе, и в Азии в XVII–XVIII вв. правители стремились усилить свои позиции за счет местных элит и реагировали на политические кризисы насаждением все более ортодоксальных религиозных взглядов. Основным исключением была Британия, в которой в конце XVII — начале XVIII в. окрепший парламент, уникальное англо-саксонское право, религиозный плюрализм и веротерпимость привели к созданию уникального государства.

ИЗ ПРЕДЫДУЩИХ глав мы знаем, что экономическая история мира до 1800 г. представляла собой циклы и волны умеренных изменений. Реальная заработная плата росла и снижалась, производительность сельского хозяйства и доходы в одних частях Европы росли, а в других — падали. К 1800 г. в отдельных частях Европы наблюдался значительный прирост в производительности сельского хозяйства, но население росло опережающими темпами, так что доходы рабочих начали падать даже в Лондоне во второй половине XVIII в. и в Амстердаме в первой половине XIX в. А в 1848 г. фитофтороз, поразивший картофель, привел к голоду по всей Европе.

Между тем производительность сельского хозяйства в Азии, хоть она и оставалась очень высокой, не только перестала расти, но после 1800 г., судя по всему, начала снижаться. А после стремительного роста населения в Азии в XIX в. доходы резко упали. Если бы на рис. 5.1 были приведены данные лишь за 1800–1849 г., мы, скорее всего, сказали бы, что мировая экономика в конце XIX — начале XX в. будет развиваться примерно так же, как и в предыдущие пять веков. Многие регионы — Италия и Австрия в Европе, Китай и Индия в Азии, скорее, были близки к тому, чтобы поставить новые рекорды в падении уровня жизни, чем в достижении новых высот.

Однако эта мрачная картина не объясняет нам, что же произошло в XIX в. Как мы видели, в конце XIX в. произошел резкий разрыв с прошлым, когда реальные доходы в Европе внезапно устремились вверх, причем раньше всего он начался и достиг наибольшей величины в Британии. Как это могло произойти?

Многие исследователи призывают нас искать ответ в правилах, по которым жили люди — иными словами, в их правительстве. «Институционалисты», как называют данных исследователей, утверждали, что правила, в соответствии с которыми люди владели собственностью, или свободы, которыми обладали люди в получении денег и их вложении, являлись решающими компонентами, сделавшими экономический рост возможным. Считалось, что цензура, высокие налоги, произвол правителей, власть духовенства и раздутая бюрократия были препятствиями на пути к изменениям и прогрессивным технологиям. Были ими и привилегии, даровавшиеся цехам или производителям, которые удушали конкуренцию, а также высокие пошлины, препятствовавшие торговле. Напротив, как утверждали институционалисты, свободный и открытый рынок, низкие налоги и компактность бюрократии, безопасность собственности, содействие развитию торговли и ограничения власти правительства были необходимыми условиями быстрого экономического роста.