Александр Белов - Расы космических пришельцев. Запрещенная антропология

Совершенно неизвестно, сколько будет жить организм, который находится в промежуточном положении между живым и неживым. Да и вообще будет ли такой организм жизнеспособным? Ссылки на вирусы вряд ли уместны. Считать, что вирусы наши предки – верх безумия. Многие вирусы представляют из себя нуклеиновые кислоты, упакованные в белковый чехол. Для размножения вирусов нужна клетка с отлаженным механизмом наследственности. Вирусная РНК или ДНК проникает в эту клетку и встраивается в наследственную программу, после чего уже сама клетка тиражирует копии вирусов, которые, в конечном счете, ее и губят, разрывая внешнюю оболочку клетки и вырываясь наружу. Таким образом, жизнь вирусов была вряд ли возможна без наличия живых клеток, имеющих сложную структуру и наследственный аппарат. Можно предполагать, что вирусы возникли в результате обособления части клеточного ДНК. В этом случае эти фрагменты разрушенных клеток пустились в свободное плавание, стали заражать живые клетки. Исходя из этого, можно предположить, что вначале были живые клетки, имевшие наследственный аппарат, а уже затем при их распаде часть нуклеиновых кислот перешла в состояние свободного плавания. С развитием генной инженерии появилась возможность создавать новые вирусы. Этим в свое время занимались военные, стремясь создать новейшее вирусное оружие. Все эти разработки засекречены, но можно предполагать, что некоторые вирусы, циркулирующие ныне в мире людей и животных, являются продуктом былых манипуляций.

Разговоры о конкуренции и естественном отборе среди протоорганизмов также никакого смысла не имеют, если нет возможности сохранять наследственные изменения и передавать его потокам. Даже если встать на точку зрения эволюционистов и принять, что могли существовать какие-то примитивные организмы, конкурирующие друг с другом и постоянно улучшающие свои свойства; то все эти улучшенные модели организмов могли сохраниться только в одном случае, если они сохранят свои преимущества в геноме и наделят потомков своими лучшими свойствами. Исходя из этого, можно предполагать, что у первичных организмов степень жизнедеятельности должна была быть под довольно жестким контролем нуклеиновых кислот. Именно эта высокая степень контроля жизнедеятельности позволяла удержать на высоком уровне обменные процессы и передавать лучшие качества потомкам. Если этого не было, то ни о какой стабильности и выживаемости речи не может быть. Многочисленные опыты, проводившиеся в лабораторных условиях, не позволили сформировать конкурирующие протоорганизмы, наделенные такой степенью контроля, который бы позволил им не только выживать, но и улучшать свои наследственные свойства. И в самом деле, эволюционисты хранят гробовое молчание по поводу результатов таких опытов.

Однако, как бы ни хитрили эволюционисты, вероятность самопроизвольного возникновения сложнейшего молекулярного устройства ДНК – РНК – белка или даже одной единственной молекулы ДНК, окажется невообразимо мала. Удивительное структурное сходство молекул ДНК, определяющих наследственные черты самых разных организмов от амебы до человека, внушает скорбные мысли даже некоторым эволюционистам. Почему генетический код одинаков у всех живых организмов? Неужели все живые существа, живущие и жившие на нашей планете, включая человека, являются потомками одной единственной молекулы ДНК? Вроде бы такая универсальность генетического кода всех земных организмов свидетельствует о единстве происхождения всех форм жизни на Земле. Однако полное соответствие генетического кода у разных земных организмов может возбуждать и странные подозрения. Не занесена ли жизнь на нашу планету извне? Может быть, это свойство не только земных организмов? Может быть, во всей Вселенной живые организмы имеют единый универсальный генетический код? Кроме всего прочего, этот факт сильно умаляет рассуждения эволюционистов о естественном отборе у примитивных организмов, переходящих из стадии неживого с стадию живого. Как в этом случае быть с конкуренцией и естественным отбором?

Как писал Дж. Бернал в своей книге «Происхождение жизни»:

«Картина одинокой молекулы ДНК на отмели первичного океана, производящей всю остальную жизнь, была еще менее правдоподобной, чем миф об Адаме и Еве в райском саду». И в самом деле, если была конкуренция среди гетеротрофов, если постоянно уничтожались менее приспособленные, а более приспособленные гетеротрофы изобретали всякий раз нечто новое, то можно было ожидать огромное генетическое разнообразие у живых организмов. Если ДНК и РНК появились в результате естественного отбора, то почему мы не имеем других форм генетического кода, хотя бы у самых примитивных организмов?

Но эволюционистов ничуть не смущает невероятность описываемых событий. Они готовы продолжать в том же духе, пока не дойдут до человека современного типа с его страстями, с его парадоксальным неуравновешенным поведением и мышлением. И это тоже они будут объяснять действием естественного отбора.

Впрочем, незначительные отличия генетического кода обнаружены в ДНК митохондрий некоторых видов. Эти отличия как раз могут свидетельствовать в пользу инволюции. И универсальный генетический код тоже слегка изменяется у примитивных земных организмов под воздействием энтропии и инволюционных процессов…

Очень может быть, что Земля заселялась многократно в разные времена. При этом разумные предки живых организмов могли пребывать из разных частей космической ойкумены. Однако создавались тела космических переселенцев искусственно, на основе имеющихся моделей универсального генетического кода. В этом случае универсальный генетический код может являться свойством всех живых организмов во Вселенной. Такая версия представляется невероятной нам, воспитанным на эволюционных моделях, но всякое может быть…

На первый взгляд, все рассуждения эволюционистов выглядят вполне здраво. Они согласуются с принципами формальной логики. «Что будет происходить с организмом, который научился кушать и все больше приспосабливается к условиям среды?» – спрашивают эволюционисты. «Такой организм начнет увеличиваться в размерах», – отвечают они сами себе. В результате, объем клетки станет так велик, что это приведет к заметному снижению эффективности всей системы. И в самом деле, нельзя же расти до бесконечности. По мере увеличения организма через клеточную мембрану внутрь должны будут поступать все большие количества питательных веществ. Отношение поверхности мембраны к объему клетки при этом будет все время уменьшаться. Как выйти из этого затруднительного положения? Правильно! Надо разделить одну большую раздувшуюся клетку на две маленькие. Сказать легко, да сделать трудно. Как поделить поровну все добытые питательные вещества, все ферменты и все внутренние структуры клетки, с таким трудом воссозданные и отвоеванные у конкурентов? Если делиться пополам, надо делиться точно. Иначе, если разделиться неправильно, уменьшившая свой жизненный потенциал дочерняя клетка может тот час явиться съедобной мишенью для конкурентов.