Михаил Заборов - Папство и крестовые походы

Папство и государства крестоносцев. Могут спросить: а что же папство осталось совсем в стороне от всего того, что происходило в государствах франков? — Отнюдь нет. Правда, большие надежды, которые римские папы возлагали на крестовый поход, рассчитывая с помощью крестоносцев умножить богатства апостольского престола, оправдались только частично. Папство получило от первого крестового похода меньше прямых материальных выгод, чем, казалось, могли ожидать римские первосвященники. Византийская церковь не была подчинена Риму. В этом отношении крестовый поход не принес папству того, на что оно надеялось: схизма (раскол) осталась в силе, и Византия благодаря крестовому походу даже расширила и упрочила свои позиции в Малой Азии.

Тем не менее, с образованием франкских государств границы влияния римско-католической церкви раздвинулись. Опорой папства в этих государствах выступило католическое духовенство, прежде всего — иерусалимские патриархи: они приносили папам присягу верности, вроде той, которую обычно вассал давал сеньору. А иерусалимский патриарх располагал значительной властью: по словам Ибн аль-Асира, она была даже большей, чем у короля. Неудивительно, что папство настойчиво стремилось держать под своим неусыпным контролем новые католические владения: папские легаты, наделенные широкими полномочиями, почти ежегодно навещали «святые места». Легаты апостольского престола участвовали в самом создании церковной организации Иерусалимского королевства; через своих легатов папы активно вмешивались даже в выборы патриархов, хотя формально это право принадлежало духовенству и баронам Иерусалимского королевства. Случалось и так, что за обладание патриаршим престолом боролось несколько претендентов из числа франкских церковников: легаты в этих случаях старались провести на пост патриарха кандидата, угодного Риму [48] Интересно, что первый иерусалимский патриарх, вступивший в конфликт с королем Балдуином I, смещался и восстанавливался четырежды: последний раз его восстановил папа Пасхалий II, к которому он отправился с жалобой на короля. . Короче говоря, стремясь закрепить свои позиции в новых владениях римско-католической церкви, папы тщательно заботились о том, чтобы в государствах крестоносцев неукоснительно соблюдались земные интересы наместника св. Петра.

Источники слабости Латино-Иерусалимского королевства. Но и союза католических пастырей со светскими феодалами оказалось недостаточно для того, чтобы крестоносцы смогли чувствовать себя в полной безопасности в своих восточных сеньориях. Было много причин, помимо того, о чем мы уже сказали, ослаблявших франкские государства. В конце концов это были маленькие, поверхностно спаянные между собой княжества. Они тянулись сравнительно узкой полосой вдоль восточно-средиземноморского побережья и были разбросаны на большой территории: их восточная граница [49] Она не может быть определена точно пограничная линия франкских государств постоянно изменялась. В Сирии, например, она находилась несколько западнее реки Оронт (такие крупные центры, как Алеппо, Дамаск, Хомс, не входили в состав государств крестоносцев). растянулась более чем на тысячу километров. А между тем, крестоносцы жили, главным образом, в городах да в больших укрепленных замках, и хрупкие вассальные узы являлись единственной основой, соединявшей феодалов с центральной властью.

С юга Иерусалимскому королевству постоянно угрожал Египет. Нападения египтян приходилось отражать чуть ли не ежегодно — и не только с суши, но и с моря: не было такого прибрежного города, который бы не атаковали (и иногда не без успеха) египетские корабли. Все намерения крестоносцев захватить Египет оставались в области проектов, хотя недостатка в этих намерениях не было: в 1104 г. Балдуин I уже уступил генуэзцам третью часть «Вавилона», т. е. Каира — настолько иерусалимский король был уверен в своей победе над Египтом, которой так и не суждено было состояться.

В то же время со стороны сирийской пустыни государства крестоносцев то и дело подвергались набегам войск сельджукских князьков. Правда, на границе были сооружены мощные крепости (одну из них хронисты красочно называют «скалой пустыни»), но они не могли целиком уберечь франкских сеньоров от этих, порой неожиданных налетов с востока. А неоднократные попытки овладеть большими городами Сирии терпели неудачу.

Как мы отмечали, западные захватчики-феодалы вечно враждовали друг с другом. Дележ добычи, распределение ленов и многое другое давало поводы к бесконечным раздорам среди крестоносцев всех поколений. Показное единство их религиозных целей, еще сохранявшееся в какой-то мере в эпоху основания франкского владычества на Востоке, в дальнейшем уступило место реальным противоречиям между самими крестоносцами. Соображения о действительных политических и военных выгодах взяли верх над всеми прочими, и то одни, то другие «борцы за дело Христа» вступали в союзы с мусульманскими правителями против своих же единоверцев с Запада. История государств крестоносцев буквально изобилует примерами того, как, по словам американского историка Г. С. Финка, «франкские и мусульманские князья легко забывали взаимную вражду и становились союзниками, если этого требовали их дипломатические и военные интересы». И в этом нет ничего удивительного: в конце концов каждый франкский сеньор более всего стремился к увеличению собственных богатств и власти. Впрочем, дружественные отношения франков с мусульманами тоже продолжались недолго; затишье, когда производился взаимный выкуп пленных, устанавливались дипломатические связи, бароны и эмиры наносили любезные визиты друг другу (много фактов этого рода сообщает Усама ибн Мункыз), очень скоро прекращалось, и война вновь разделяла недавних союзников или друзей.

К слову сказать, восточные феодалы, с которыми западным сеньорам, потомкам первых крестоносцев, случалось время от времени сближаться, в душе всегда относились с презрением к кичливым и заносчивым франкам, выглядевшим в их глазах совершенными дикарями: недаром Усама, сын образованного человека и сам большой книголюб (его библиотека насчитывала несколько тысяч книг), считал франков «только животными, обладающими достоинством доблести в сражениях и ничем больше, так же, как и животные обладают доблестью и храбростью при нападении».

Наконец, господствующий класс — феодальные завоеватели Сирии и Палестины и их потомки — был очень немногочислен. Под началом иерусалимских королей никогда не находилось более 600 конных рыцарей (прямых вассалов и подвассалов различных степеней). Обычно же на службу к королям являлось гораздо меньше воинов-феодалов. Численность войск Балдуина I, к примеру, не превышала современного батальона.