Владимир Хотиненко - Новые русские бесы

Костин: Мы имеем дело с террористами! Это фашисты! Они будут стрелять!

Хотиненко: Они, эти бандеровцы, тоже время от времени угасали, у них не было идеи, и тогда они подкачивали это кровью. И кровь двигала дальше этот процесс, возбуждала публику. У нормальных людей, которые уже помитинговали, вроде бы все уже сказали – это может выдохнуться, понимаете?

Доренко: Вы слишком рассудочны для украинца.

Хотиненко: Нет, нет… Обвинять меня в рассудочности для любого человека, который меня хоть чуть-чуть знает, это абсурдно! Это абсурдно, вот!.. А мы тут прямо как Генштаб, причем публично, на весь мир, говорим: «Значит так, если что, мы вводим войска…» Мы тут уже войска вводим… Это называется «не дай Бог»! Не дай Бог! Не дай Бог!.. У меня, вот, многие друзья говорят: «Мы к Путину относились отрицательно, а в этих обстоятельствах мы поменяли к нему точку зрения». Вот…

Доренко: Я хочу сказать еще вот о чем. Последние 20 лет в России воспиталась некая прослойка людей, привыкших связывать свое будущее, будущее своих семей, своих детей с Западом, имеющие второе жилье, вторую Родину, уже теперь как бы укоренившиеся на Западе… Вот именно по ним ударят санкции европейцев с американцами. Что нельзя не приветствовать, товарищи! Это прекрасно!

Толстой: Какой вы, Сергей, категоричный! А как же квартира в Болгарии, Черногории?

Доренко: А у меня нет!

Толстой: У вас нет, понятно… А у тех, у кого есть?..

Хотиненко: Я продолжу. Я недавно увидел сравнительный анализ заголовков популярных газет, журналов 2008-го года после известных событий и нынешних.

Толстой: В Грузии.

Хотиненко: Да. И там, порой, даже жестче звучали эти формулировки. С тех пор прошло 6 лет… Это вообще любопытно! Это одно и то же!

Леонтьев: Я хотел бы сказать – Россия поставила на суверенитет. Наша экономика нынешняя, в нынешнем своем состоянии, наша экономическая политика современная не гарантируют России суверенитета. То есть мы встаем перед необходимостью на следующем этапе резкого, кардинального изменения экономической стратегии. Это другая будет стратегия. Это будет стратегия, при которой Россия должна свой успех и свое развитие основывать на собственных ресурсах и собственных возможностях, а не на надеждах на внешнюю конъюнктуру.

Толстой: Спасибо большое! До скорой встречи, всего доброго!

2014 г.

(В.И. Хотиненко в гостях в программе Hard Day’s Night. Ведущие Д. Казнин, Р. Давлетгильдеев и другие)

Казнин: Владимир Иванович, скажите, нужно ли и будут ли делать крымский Голливуд в Ялте?

Хотиненко: Нужно ли? Там действительно очень подходящее для этого место, вопроса нет. Будут ли? Наверное, имело бы смысл, вообще-то говоря. Я сам много раз был там. Я там был на съемках, когда это еще был такой крымский Голливуд, я попал тогда, когда снимались «Пираты 20 века», там затапливаемые декорации стояли, там была атмосфера маленького, но Голливуда. Поэтому смысл имеет. Но всякий смысл требует денег, желаний. Так было бы, наверное, резонно, но не думаю, что все так просто.

Казнин: Вы в курсе, может, уже разговоры об том идут?

Хотиненко: Разговоры идут, но я не в курсе каких-то конкретных.

Давлетгильдеев: Вам не предлагали пока возглавить, возможно, будущую киностудию?

Хотиненко: Даже если бы предложили, я не смог бы возглавить, я не то что не люблю, я не умею возглавлять что-то такое, что требует администрирования, честно говоря. Я могу возглавлять любую съемочную группу, но это не администрирование, это все сложнее. А вот так, где нужно администрировать, мне не надо такие вещи доверять.

Давлетгильдеев: Сейчас очень много говорят про Крым. Как вам кажется, какое-то патриотическое кино про Крым снимут? Вы бы взялись, например, за такое?

Хотиненко: Это как относиться к самому термину, и что под этим подразумевается. Я уже снял, его вполне можно считать патриотическим фильмом, он масштабный, это «1612».

Давлетгильдеев: Мы с вашим творчеством знакомы. А про Крым бы сняли?

Хотиненко: Там же столько событий происходило, раз Лев Николаевич написал, то Владимиру Ивановичу можно и снять.

Катаев: Владимир Владимирович написал новую историю. Про это вы бы сняли кино?

Хотиненко: Я о другом скажу. В вашей передаче впервые могу об этом рассказать, это как раз будет для вас. Нынешний исполняющий обязанности президента Украины Александр Турчинов мне предлагал снять кино по его книге, это было лет пять назад. Это художественная книга была. Это была современная история современного бизнесмена с такими евангельскими мотивами, с евангельскими аллюзиями какими-то, ну а потом… я уже сейчас узнал, что он проповедник оказывается баптистский, я тогда не знал… Собирались в Крыму снимать, а потом начались у него неприятности личные, он же тогда возглавлял ФСБ Украины, службу безопасности, а потому начались какие-то у них проблемы, и эта тема увяла.

Катаев: А так бы сняли? Хорошая книжка была?

Хотиненко: Может быть, и снял был. Почему? Там любопытно было, там любопытно. Мы ещё кое-что придумали, я всего рассказывать не буду, не корректно…

Монгайт: Значит работа шла?

Хотиненко: Да! Работа шла, сценарий писался…нет, я бы скорее всего снимал. В тех обстоятельствах я скорее всего снимал бы, там ничего такого не было, это была любопытная очень история.

Монгайт: Может, сейчас стоит вернуться?

Хотиненко: Не знаю, посмотрим, сейчас это будет на совсем другом витке… Вообще, я не знаю, как снимать фильмы на современные события. Если вы, как говорили, знакомы с моим творчеством, я могу снимать фильмы одновременно с событиями. У меня был такой период в моей жизни, когда я снимал одновременно с событиями. Это у меня «Патриотическая комедия» про первый путч, это «Макаров», это второй путч, «Мусульманин», это Чечня и так далее. Тогда меня стали спрашивать: «Что ты дальше собираешь снимать?». Это не пророческие, это некая одновременность мироощущения. Сейчас я не знаю, у меня нет ни темы такой, ничего, чтобы можно было про современные события снять. Плюс я не очень люблю кино, которое вдогонку, это в Америке, у них есть опыт, у них есть практика, они могут быстро написать сценарий. Они умеют снимать фильмы на современные события.

Катаев: «72 метра» были по мотивам.

Хотиненко: По мотивам, но все-таки довольно отдаленных событий и трансформированных значительно, потому что там я даже лодку делал дизельную, хотя от этого все равно было трудно избавиться, может, даже невозможно.

Монгайт: Можно я вас спрошу про фильм «Мусульманин»? Когда увидела фильм «Homeland», я была поражена, ведь это «Мусульманин». Вы видели?