Александр Степанов - Порт-Артур (Том 2)

- Оп-ля! - крикнул весело Звонарев и с размаху прыгнул, минуя стремянку, на мост. Несколько пуль свистнули рядом.

- Целы? - крикнул сверху Рашевский.

- Вполне.

- Мы за вами, к сожалению, последовать не можем, нам не по возрасту такие прыжки, - заметил Рашевский.

- Сходите, прапорщик, в казарму и прикажите выслать сюда человек пять с переносными железными щитами - ими прикроемся и пройдем, - решил Рязанов.

Звонарев перешел через мост, вошел в сводчатые ворота казармы и первому встречному стрелку передал распоряжение капитана.

Через несколько минут солдаты с большими щитами в руках вышли на мост и стали на стремянке.

Заметив этот маневр, японцы открыли учащенный огонь. Пули звонко защелкали по железу. Рашевский и Рязанов быстро спустились вниз, все обошлось благополучно.

- Сегодня же ночью устройте скрытый подход к мосту и прикройте его мешками, - приказал Рашевский.

Офицеры направились к тыловому капониру. В амбразуры его выглядывали тонкие дула скорострельных малокалиберных морских пушек, предназначенных для фланкирования заднего рва.

Через ворота они вошли в казарму. Вдоль стены были расположены двухъярусные нары. В помещении было накурено, душно. Дежурный, громко скомандовав "смирно", подлетел с рапортом.

- Не надо, - остановил его подполковник.

Миновав казарму, спустились вниз в потерну. Здесь было сыро и темно.

Впереди чуть светилась небольшая керосиновая лампочка, тускло освещая идущие вниз ступеньки.

- Да тут шею сломишь, - заметил Звонарев. - Надо устроить покатый ровный спуск без ступенек, затем усилить освещение.

- Много надо сделать, Сергей Владимирович, да нет на это ни времени, ни материалов, - возразил Рашевский.

- Готов взять на себя спланирование спуска и устройство на форту электрического освещения. Кстати, установим и прожектор, - предложил Звонарев. - Электрические провода достанем у моряков.

Миновав затем длинную, узкую контрэскарпную галерею, слабо освещаемую лишь через узкие стрелковые бойницы, офицеры наконец попали в капонир.

При входе офицеров стрелки вскочили на ноги.

Поздоровавшись, Рашевский направился к тому месту, где в бетонной стенке были сделаны ниши, из которых намечалось выведение минных галерей в сторону противника.

- Пробьем стену и поведем галерею прямо вперед по направлению к японцам.

Работать будем укороченными лопатами и кирками, а скальные, работы придется вести при помощи молотов и долот, - подробно объяснял подполковник Звонареву.

Рашевский с прапорщиком пошли назад. Перед уходом Звонарев решил осмотреть внутренний дворик форта, окруженный двухсаженными валами. В углах имелись площадки для противоштурмовых орудий, обычно укрытых в блиндажах под брустверами. Скалистое дно дворика было лишь спланировано землей, с тыловой стороны он прикрывался невысоким земляным барбетом, являющимся запасной тыловой позицией внутри форта. На брустверах стояло несколько часовых, у пушек сидели артиллеристы.

Прапорщик прошел к площадке для противоштурмовых орудий и осторожно выглянул наружу. Прямо за рвами форта, у самых проволочных заграждений, виднелись линии японских траншей. От них в тыл зигзагами шли ходы сообщений.

Вправо, за батареей литеры Б, синело море, влево, внизу, вилось приспособленное к обороне полотно железной дороги. Над ней навис тяжелый массив, увенчанный фортом номер три.

- Вы бы, вашбродь, сховались, - обратился к Звонареву один из часовых. Не ровен час, японец подстрелит.

В подтверждение этих слов мелкий снарядик с шуршанием, похожим на шелест воробьиных крыльев, упал во дворике и негромко разорвался.

Прапорщик вернулся в каземат Рязанова. Здесь он нашел Рашевского, за стаканом чая беседующего с капитаном и двумя молодыми офицерами.

- Знакомьтесь, Сергей Владимирович, ваши будущие соратники по минной войне - прапорщик Берг и поручик Дебогорий-Мокриевич.

Берг, румяный, рыжеватый блондин из немцев, приветливо встал навстречу.

Поручик, чуть кивнув своей волосатой головой, ограничился пожатием руки. Он сразу не понравился Звонареву манерой держаться, скрипучим монотонным голосом и неприятно шепелявой, речью. Договорились, что через день артиллеристы с Звонаревым примут участие в рытье минных галерей.

- В таком случае завтра я нанесу визит морякам в порт. Постараюсь повидать самого адмирала Григоровича и с помощью Белого и Кондратенко раздобыть паровой котел, машину, динамо и нужную электрическую аппаратуру, решил Звонарев, поднимаясь с Рашевским из-за стола.

Они благополучно миновали мост и направились вдоль Китайской стенки по направлению к батарее литеры Б.

Пройдя с версту, офицеры оказались на Куропаткинском люнете - батарее шестидюймовых полевых мортир. Пушки стояли совершенно открыто за невысоким бруствером.

- Так ставить мортирную батарею просто преступление! - возмутился Звонарев. - Отчего бы ее не отнести саженей на двадцать в тыл, врыть орудия глубоко в землю и полностью использовать крутизну мортирной траектории?

- Не собираетесь ли вы перетащить и эту батарею, как Саперную? улыбнулся Рашевский.

- Готов немедленно заняться этим, - пылко ответил прапорщик.

- Жаль, что вы так поздно появились в Артуре. Год тому назад здесь еще ничего не было построено. Тогда ваши фортификационные таланты развернулись бы полностью, - шутил Рашевский, - но переделывать надо чуть ли не всю крепость, что сейчас, конечно, невозможно.

За Куропаткинским люнетом они распрощались.

На следующее утро, под проливным дождем, прапорщик через весь Артур шагал в Управление артиллерии. Пелена дождя закрывала город и гавань от взоров японцев и мешала обстрелу. Каскады воды, низвергаясь с окружающих город сопок, неслись к гавани, заливая тротуары и мостовую. Спасаясь от дождя, Звонарев завернул в Сводный госпиталь. Подойдя к длинному одноэтажному зданию, он спросил в вестибюле о Варе. Ждать пришлось довольно долго.

Наконец Варя появилась. Она была сильно утомлена и без стеснения все время зевала.

- Я не спала две ночи, - объяснила она, - к нам перевели много тяжелораненых из других госпиталей; беспрерывно идут операции и перевязки.

Раздам лекарства и уйду. Подождите меня.

Через четверть часа они вместе вышли из госпиталя.

- Зайдем по пути в Мариинскую больницу проведать Сахарова, - предложила Варя. - Он будет очень рад. Миновав площадь, они подошли к большому двухэтажному зданию готической архитектуры, на главном фронтоне которого красовался большой красный крест. Варя провела Звонарева до просторной светлой палаты на четырех человек. В одном из больных прапорщик узнал Сахарова. Капитан сильно осунулся, пожелтел, лицо заросло густой щетиной полуседых волос. Глубоко ввалившиеся темные глаза лихорадочно горели.