Мирослава Бердник - Пешки в чужой игре. Тайная история украинского национализма

Весьма значительную роль в начале XX века сыграл проект, выдвинутый рядом немецких ученых и политиков — «Mitteleuropa» («Срединная Европа»). Впервые термин Mitteleuropa начал употреблять в 40-е годы XIX века немецкий экономист Фридрих Лист. Он писал о «среднеевропейской экономической общности», заявляя о необходимости немецкой экспансии.

Отношения России с Германией стали ухудшаться, что всегда поощрялось Англией и всегда приводило к несчастью в Европе. Австро-германский союз 1879 года стал роковой вехой, началом оформления коалиций, которые в дальнейшем и столкнулись в Первой мировой войне.

Но вернемся к судьбе Украины. Ватикан также не отказывался от своей вековой мечты — сначала духовного, а затем и физического овладения нашей землей. Ведь сразу после Брестской унии папа Урбан VIII взывал к галицийским русинам: «О мои рутены! Через вас надеюсь вернуть Восток». А Богдан Хмельницкий в своей речи на Переяславской Раде сказал, что Бог освободил Малую Русь от врагов, желающих «искоренити Церковь Божию, дабы и имя Русское не поминалось в земле нашей».

Посмотрим на события, происходившие в конце XIX века, глазами униатского священника и писателя Ивана Рудовича. «В начале 1888 года, — писал он, — война России с Австрией казалась неминуемой… Бывший немецкий посол в Петербурге, железный канцлер Бисмарк лучше всех оценил украинский вопрос: чтобы удержать равновесие и мир в Европе, необходимо создать независимую Украину. Отрыв Украины был бы наиболее тяжелой ампутацией для России. Папа Лев XIII быстро сориентировался в запутанной мировой политике… Униатские планы папы привели его к еще большей заботе о нашей греко-католической церкви… В 1888 году папа поднял вопрос о создании украинского греко-католического патриархата во Львове и поручил конгрегации по пропаганде веры разработать план этого нововведения». Более того, Ватикан начал поиски наиболее достойного кандидата на патриарший престол, такого, который смог бы достойно выполнить начерченную Ватиканом программу действий на русском Востоке. Такой кандидатурой оказался молодой Роман Шептицкий, которого все знают под именем владыки Андрея Шептицкого.

Эта книга рассказывает об украинском национализме и его борьбе с Россией, начиная от истоков движения в начале XX века; о создании УВО, затем ОУН под сенью немецкой разведки; о военной коллаборации, о послевоенной необъявленной войне на Западной Украине в ожидании Третьей мировой — и других деяниях «национально свидомых» вплоть до дня сегодняшнего.

С образованием Двойственного союза между Германией и Австро-Венгрией в 1879 году и заключением между ними секретного военного соглашения, направленного против России и Франции, правящие круги этих стран вплотную занялись «украинским вопросом».

На страницах газет широко развернулась антироссийская кампания. В январе 1888 года в немецком журнале «Гегенварт» была опубликована статья протеже канцлера Бисмарка, немецкого философа Эдуарда фон Гартмана, в которой автор указывал на растущую опасность России для Европы.

Галицкая газета «Дело» откликнулась на публикацию Гартмана статьей под названием «Философ Гартман о России». В ней говорилось: «Главное стремление Гартмана — доказать, что Россию для безопасности остальной Европы необходимо обязательно разделить».

А делить Россию Гартман предлагал следующим образом: «Надо Финляндию отдать Швеции, Бессарабию Румынии; Эстония, Ливония, Курляндия, Литва и Жмудь создали бы самостоятельное королевство Балтийское, разумеется, под контролем немецким; а на просторах меж Прутом и Днепром встало б отдельное королевство Киевское. Швеция и новое королевство Балтийское получили бы гарантию своей независимости от Германии, а королевство Киевское и Румыния — от Австрии. Войска этих держав стали бы на случай войны под начальство Германии и Австрии» .

На проект Гартмана резко отозвался Иван Франко на страницах львовского журнала «Правда», в статье «Політичний огляд»: «Боже мой, вот честь, вот радость для ягнят, что волк ими интересуется! Мне кажется, что этот интерес Бисмарка и его креатур должен бы нас скорее пронимать стыдом, как лучшее свидетельство нашего бессилия. Кто нами интересуется в Европе, тот делает это только с оглядкой на Россию и на то, как строятся его отношения с Россией. Нужно России пригрозить — бух! являются на сцену русины, выплывает киевское княжество… Почему же Бисмарк не пытается таким же образом интересоваться ирландцами, валлийцами, провансальцами или южно-африканскими бурами? Очевидно потому, что это все не мертвые, элементарные племена, из которых можно без их воли и разрешения выпиливать, что кому захочется… Подпрыгивайте, ягнята! Господин волк изволит интересоваться вашим мясом!..» Иван Франко вряд ли симпатизировал Российской империи, зато прекрасно понимал, что западные государства разыгрывают украинскую карту в своих интересах.

В последующие 25 лет, до начала Первой мировой войны, эта идея Гартмана тщательно обсуждалась немецкими политическими деятелями.

Так, немецкий профессор Самасса в своей рецензии на книгу Геция «Русслянд» писал, что наилучшим средством ослабления России считает образование славянских государств на ее территории. Ему хотелось бы видеть, кроме независимой Финляндии, польское государство и «украинское королевство»; великороссов же он предлагал оттеснить в пределы Азии.

Примечательно, что сам Бисмарк был последовательным и решительным противником войны с Россией. Сам он намеревался лишь в большей степени связать политику России с интересами Германии. В то время, когда в журналах обсуждался проект расчленения России, а в военных и дипломатических кругах — возможность войны, Бисмарк писал в секретном письме германскому послу в Вене от 3 мая 1888 года: « Об этом позволительно было бы спорить, если бы такая война могла привести к тому, что Россия, как выразился граф Кальноки, была бы «разрушена». Но такого рода результат даже после самых блестящих побед лежит вне всякого вероятия. Самый благоприятный исход войны никогда не приведет к разложению основной силы России, которая основывается на миллионах собственно русских православного вероисповедания. Они, даже если их разделить международными договорами, тут же быстро опять соединятся, как частицы разрезанного кусочка ртути. Это неразрушимое государство русской нации, сильное своим климатом, своими пространствами и ограниченностью потребностей… останется после своего поражения нашим природным и нуждающимся в реванше противником…»