Андрей Богданов - Царевна Софья и Пётр. Драма Софии

Облеченный ныне в звание Вашего дипломатического чиновника [37] Безбожное преувеличение, ради которого, похоже, и были изданы Записки. В рукописи куда скромнее: «я был удостоен звания посланника к Вашему величеству». , я прошу Вас, государь, принять благосклонно то, что моя ревность на Вашу пользу заставляла меня предпринимать, и принять также рассказ, некоторые подробности которого могут быть любопытны, и, может быть, удостоятся Вашего чтения в часы отдыха от важных дел, которыми решается судьба Европы, Вашими победами и волею Провидения преданная руке Вашей.

Дерзая уповать на эту особую Вашего величества милость, пребываю неустанно усердный, неутомимый, Вашего величества покорнейший и вернейший подданный и слуга де ла Нёвилль [38] В рукописи: де ла Нёфвилль (De La Neufville). .

Король польский почтил меня званием посланника своего в Московию [39] В рукописи Нёвилль приврал ещё больше: «Оказав мне честь, польский король назначил меня своим чрезвычайным послом в Московию», — т.е. представил себя на месте великого литовского канцлера М.А. Огинского, который был перед этим чрезвычайным и полномочным послом Речи Посполитой в Москве и дал автору сопроводительное письмо к своему хорошему знакомому канцлеру Голицыну. 1 июля 1689 г., и 19-го того же месяца я отправился из Варшавы смоленскою дорогою, так как дорога на Киев, хотя и ближайшая, была тогда подвержена набегам татар [40] Набеги — пустая отговорка короля, не желавшего писать русскому воеводе города Киева, который поляки, невзирая на условия Вечного мира, продолжали считать своим; в реальности военные действия шли уже в низовьях Днепра и Буга. .

Как только губернатор Смоленской области, человек по образованию нисколько не походящий на москвитянина, услышал, что я выехал и приближаюсь к Смоленску, он прислал пристава или дворянина, с переводчиком, встретить меня; они приветствовали меня за полмили от города и препроводили в предместье на другой берег Днепра, временно в какой-то дом, до назначения губернатором другого местопребывания. Один из них отправился уведомить его о моем приезде, и он прислал поздравить меня, приложив при этом разные припасы, как-то: небольшой бочонок водки, другой вина, третий меду, несколько дичи, двух баранов, воз рыб и овса. Он предлагал мне выбрать дом для житья в городе или предместье, но я остановился на последнем, так как в предместье ворот не было, городские же ворота рано запирались.

На другой день я посетил губернатора в его дворце, где встретил митрополита [41] Архиепископ (1676–1681), затем митрополит Смоленский и Дорогобужский Симеон Милюков (ум. 1699). и нескольких почетных лиц. О Смоленске я ничего не могу сказать. Строение в нем, как и в других русских городах, деревянное; он окружен каменною стеною для защиты от нападения поляков.

Желая почтить меня или, скорее, стараясь придать себе более важности, губернатор собрал 6000 человек милиции, которую при таких случаях набирают из крестьян, разделяя их на полки и выдавая им на это время довольно чистую одежду; царь платит сей милиции по четыре экю и по осьмине соли в год. Каждый мальчик шести лет уже вносится в роспись и получает жалованье, так что вы видите тут и стариков и мальчиков, так как милицейские обязаны служить до смерти [42] Речь идет о пашенных солдатах, от которых правительство старалось избавиться, несмотря на их дешевизну; «верстали» в службу с 15 лет, освобождали от нее по ранению или немощи. Разумеется, за взятки возможны были всякие нарушения, а на парадные церемонии в страдную пору старались послать стариков и детей. .

Я проехал между этими красивыми воинами, поставленными в два ряда от моей квартиры до губернаторского дома, в моей коляске, сопровождаемой верхом подстаростой Могилевским, королевским чиновником, которому с двенадцатью офицерами тамошнего гарнизона приказано было сопровождать меня до Смоленска.

Едва губернатор завидел поезд мой, как вышел ко мне навстречу и повел в комнаты. Там, после нескольких приветствий, произнесенных стоя, причем переводчиком был генерал-майор Менезиус, шотландец, знаток всех европейских языков [43] Павел Менезиус — один из многих шотландцев на русской службе, куда чинно поступил вместе с Патриком Гордоном в 1661 г. Со временем русское правительство оценило способности Менезиуса к языкам (он знал английский, французский, немецкий, латынь и русский). В 1672 г. в майорском чине был послан в Священную Римскую империю германской нации, к римскому папе, в Венецию, Бранденбург, Саксонию и Курляндию для зондирования обстановки (наряду с посланниками в другие европейские страны) о возможности создания Священной лиги против османской агрессии. Несмотря на активность Менезиуса (см.: Памятники дипломатических сношений древней России с державами иностранными. Т. 4. СПб., 1856), лишь одна Россия пришла на помощь подвергшейся нападению Польше. Твердость Менезиуса в защите достоинства России столь понравилась Алексею Михайловичу, что тот повысил его сразу через два чина — в генерал-майоры. С 1680 по 1689 г. служил в Смоленском военном округе, где, по военно-окружной реформе 1679 г., разворачивались регулярные полки, с которыми он участвовал во II Крымском походе. При установлении власти Нарышкиных был переведён в Москву. Свое назначение «гувернером» юного Петра и гонения со стороны правительства регентства шотландец присочинил. , губернатор велел принести большие чаши с водкой, и мы пили за здоровье короля и царей. Потом мы распростились, и губернатор проводил меня на крыльцо, стоя там, пока я не сел в коляску.

Мы возвратились прежним порядком, но дома я застал у себя генерала Менезиуса, которому губернатор приказал быть моим собеседником, пока я пробуду в Смоленске. Я был приятно удивлен, найдя человека его достоинств в варварской стране, ибо кроме знания языков, которыми генерал владел превосходно, он был всесторонне образован и приключения его заслуживают описания.

Обозрев большую и лучшую часть Европы, он поехал в Польшу, предполагая оттуда возвратиться в Шотландию. Но в Польше он завязал интригу с женою одного литовского полковника. Муж приревновал, заметив частые посещения гостя, и велел слугам умертвить его. Полковница уведомила о том своего друга, который и успел, таким образом, вовремя принять меры: он вызвал мужа на дуэль, убил его, принужден был бежать, и попался, сбившись с пути, в руки москвитян, воевавших тогда с Польшею. Сначала с ним обходились как с военнопленным, но когда узнали причину его бегства, то предложили либо служить в царских войсках, либо отправляться в Сибирь. Он соглашался лучше на последнее, благодаря своей наклонности к путешествиям, но отец нынешних царей [44] Алексей Михайлович Романов (р. 1629), царь Тишайший (1645–1676), абсолютный монарх, названный при дворе «солнцем» раньше, чем Людовик XIV. Вступив на престол 16-ти лет, почти постоянно находился под влиянием сильных личностей незнатного происхождения: Бориса Морозова, Никона, Афанасия Ордина-Нащокина, Артамона Матвеева. Юридически оформил крепостное право (1649), создал армию «нового строя», способствовал развитию промышленности, участвовал в войнах с Польшей и Швецией, начал войну с Османской империей и Крымом. В его правление границы Российской державы простерлись от Киева и Полоцка до Амура и Камчатки. С трудом подавляя многочисленные народные восстания, использовал все дипломатические и экономические средства борьбы с Английской революцией, призывая европейских монархов объединить силы для защиты от общей опасности. Несмотря на богомольность, весьма способствовал расколу Русской православной церкви. На старости лет под влиянием молодой жены Наталии Нарышкиной покровительствовал наукам и искусствам. пожелал лично видеть его, нашел в нем приятного человека, принял его ко двору и дал ему 60 крестьян, — каждый крестьянин приносит в России помещику около восьми экю в год. Потом он женился на вдове некоего Марселиса, который был первым основателем железных заводов в Московии, приносящих ныне царям ежегодно дохода до 100 000 экю [45] Датский купец и торговый комиссар в Москве Пётр Гаврилович Марселис обосновался со своим семейством в России, выполнял поручения Посольского приказа (с 1640-х гг.). В 1639 г. вступил в товарищество с голландским купцом Андреем Денисовичем Виниусом по эксплуатации тульских железных заводов, в 1644 г. получил право строить заводы на Ваге, Шексне и Костроме с обязательством нанимать и учить железному делу русских людей. Завел в России немалые новшества, в частности первым стал разводить махровые розы. Его вдова Мария Беккер фон Дельден вышла за Менезиуса, а основную часть имущества унаследовал его сын Христиан. . Не сомневаясь более в его верности, царь послал его в Рим, в 1672 году, сделать папе Клименту предложение относительно соединения русской и латинской церквей на некоторых условиях [46] Такого предложения царей папам никогда не делалось; Нёвилль выдает желаемое за действительное. . Возвратясь без успеха, он был произведен в генерал-майоры, и через некоторое время царь Алексей Михайлович, незадолго до своей кончины, назначил его гувернером к своему сыну, юному принцу Петру [47] Пётр I Алексеевич (1672–1725), с 1682 г. царь (до 1696 г. — вместе с братом Иваном), с 1721 г. — император Всероссийский. Самостоятельно правил (находясь, впрочем, под влиянием фаворитов) после смерти матери в 1694 г. Продолжал политику отца более крутыми средствами, со значительно большими затратами и меньшими успехами для страны. Обратил подавляющее большинство населения Россия в живой скот, нанес мощный удар традиционной духовной культуре (включая образование, литературу и искусство), создал колоссальный военно-полицейский государственный аппарат. Параноик, алкоголик и сифилитик, жестокий и трусливый, ненавидел все русское и без разбору насильственно насаждал немецкое, превратил страну в сырьевой придаток Западной Европы и ее культурное охвостье. , с которым он и занимался до начала царствования царя Иоанна [48] Иван Алексеевич (1666–1696), после смерти отца второй по старшинству царевич (по матери — Милославский), возведен на престол восставшими в 1682 г., но никогда не принимал участия в правлении, предаваясь богомолью. Женат на Прасковье Фёдоровне Салтыковой (с 1684), исправно рожавшей дочерей, одна из которых, Анна (1693–1740), стала первой императрицей Всероссийской (1730). , когда принцесса Софья [49] Царевна Софья Алексеевна (1657–1704) — третья дочь Алексея Михайловича от первой жены (Милославской), правительница России (1682–1689 гг., формально — с 1686 г.). «Утишила» крупнейшее народное восстание в Москве и раскольничий бунт 1682 г., укрепила правопорядок в пользу городского и промышленного люда, усилила экономическое и правовое положение дворянства, способствовала развитию искусств. Свергнута и заточена в Новодевичий монастырь в сентябре 1689 г., а в 1698 г., когда четыре стрелецких полка возмечтали вернуть «золотые времена» ее правления, — пострижена под именем Сусанны и до самой смерти содержалась под чрезвычайным надзором. Незаурядная и высокообразованная личность Софьи уподоблялась современниками Софии — Премудрости Божией, стала ярким примером возможностей освобождения женщины и благоприятности женского правления в России. и князь Голицын [50] Василий Васильевич Голицын (1643–1714), представитель привилегированного боярского рода, доверенное лицо царя-реформатора Фёдора Алексеевича (1676–1682), глава правительства царевны Софьи, канцлер, судья Посольского и подведомственных ему, а также Иноземного и Рейтарского приказов (1682–1689). Ориентировался на экономические стимулы развития страны, содействовал национальной торговле и промышленности, науке и технике, обеспечил почти полный переход армии на регулярный строй и ее перевооружение, сделав Россию в политическом и военном отношении одной из сильнейших мировых держав. Вывел страну из войны один на один с Турцией и Крымом (1681), добился создания Священной лиги против османской агрессии в Европе (1684), уступки Польшей Украины и Смоленщины (Вечный мир 1686), изгнал турок с Днепра, а крымчаков — с Дикого поля (1687–1689). Укрепил отношения России со многими странами Европы и Азии, активизировал дипломатическую деятельность и внешнеполитическую пропаганду, расширил свободу вероисповедания и призвал в Россию квалифицированных иностранных специалистов, способствовал культурной интеграции страны в европейском мире. Был одним из образованнейших людей своего времени и крупнейших государственных деятелей XVII столетия. Осенью 1689 г. был обвинен «петровцами» без суда и умер в ссылке. , недовольные тем, что он изъявил ревность свою к Петру, послали его в Смоленск принять участие в последнем походе в надежде, что он там погибнет [51] Менезиус был отправлен на службу в Смоленск ещё при царе Фёдоре Алексеевиче, а в Крымском походе 1689 г. участвовал с полками своего военного округа. . Но такая немилость была впоследствии источником его благополучия, так как, подружившись здесь с дедом Петра со стороны матери, простым полковником смоленского гарнизона [52] Т.е. Кириллом Полуэктовичем Нарышкиным (1623–1691), посланным подальше от столицы при царе Фёдоре. Сын мелкого тарусского дворянина, вместе с братом Фёдором выслужился в войнах на западной и южной границах в рейтарском и стрелецком строю до полковничьего чина, был воеводой на Тереке (1660) и в Казани (1662). Брат женился на Е.П. Гамильтон, племяннице жены полковника А.С. Матвеева, а Кирилл отдал Матвееву на воспитание свою дочь Наталью, ставшую в 1671 г., когда Матвеев «вошел в силу», царицей. Кирилл получил чин боярина и управлял приказами, но в 1682 г. был по требованию восставших пострижен и вел частную жизнь. Софья и Голицын не могли послать его в Смоленск. Видимо, знакомство Менезиуса и Нарышкина произошло во время войны с Польшей (с 1663 до 1667 г., когда Нарышкин имел полковничий чин), в которой оба участвовали, и могло укрепиться в 1680 г. в связи с усиленным формированием Смоленского военного округа перед ратификацией Бахчисарайского мира (1681). , он был взят им в Москву, как только внук его сделался властителем столицы [53] После свержения правительства регентства осенью 1689 г. . И тут он меня нередко дружественно принимал и угощал вместе с Нарышкиными, отцом и сыном [54] Если бы Нёвилля «принимали и угощали» бояре Кирилл Полуэктович Нарышкин и его всесильный после свержения Софьи сын Лев, у него не было бы проблем в Москве, на которые он подробно жалуется далее. .