Лев Исаков - Русская война: дилемма Кутузова-Сталина

А по степи, поднимая пыль на десятки километров неслась в предутренних сумерках 11 танковая бригада полковника М.Г.Яковлева к северному флангу японского плацдарма, и летела к южному флангу 7 броневая бригада полковника А.Л. Лесовского, усиленная пушечными бронеавтомобилями 8 бронедивизиона 8 Монгольской кавалерийской дивизии.

В 10 часов 45 минут, без разведки, развернувшись с марша, 150 танков 11 бригады и 170 бронемашин 7 бригады на предельной скорости ринулись на необустроенный японский фронт, неукрытую пехоту, неокопанную артиллерию – и как же много их покрыло пустыню чадящими соляровыми факелами, поражённых смертниками-противотанкистами бамбуковыми палками удлинённых зарядов, разбитых предсмертными выстрелами погибающих батарей – но через 4 часа они уже утюжили переправы, а позади остались поля раздавленной человечины, навёрнутой на смятое оружие.

Победа

Была сделана!

Сломал самую стойкую в мире японскую пехоту!

Ночью генерал Карацубара бежал с разваливающегося плацдарма по последней переправе, тут же подорванной сапёрами из опасения русского прорыва.

Ещё три дня мотострелки полковника Федюнинского уничтожали последние гнёзда японского сопротивления на западных склонах горы Баин-Цаган…

Ах, как много значит первый бой для воспитания военачальника:

– Рождая уверенность в себе; или ломая и калеча – преимущественно навсегда;

– Закладывая неповторимый военный почерк – или штампуя «середняка»… Другие входили – Жуков ворвался.

И уже не понявший, попробовавший «укоротить» конкурента-подчинённого докладной запиской о «неправильном использовании танков» и «вредительской атаке без разведки» командарм Штерн вынужден оправдываться «неправильное – но единственно возможное».

Смолкают авиаторы, впервые предметно посаженные на обслуживание сухопутных войск.

Поджался высший комсостав: попытавшийся «инспектировать» Жукова замнаркома командарм 1 ранга Кулик, кроме резкого отпора, получил личный выговор от Наркома Обороны и приказ немедленно возвращаться в Москву.

Жуков, пока призрачным неосязаемым умозрительным фантомом вошёл в поле зрения Высшей Власти: Штерн и, судя по «танковому характеру» докладной записки, Павлов явно перестарались, направив её, минуя К.Е. Ворошилова, напрямую И.В. Сталину – до этого незнакомый, он впервые застолбился во внимании вождя.

20 августа начинается первая большая спланированная и осуществлённая Г.К.Жуковым наступательная операция; во внешнем изложении выглядящая так: приковав внимание противника к знаковому злополучному советскому плацдарму на западном берегу Халхин-Гола и усыпив бдительность японского командования имитацией крупных оборонительных работ по всему фронту, он осуществил то, что не смог да и не пытался сделать японский генералитет, искавший решений на одном фланге – мощными ударами взломал оба фланга, окружил и уничтожил 6-ю японскую армию. И как это хрестоматийно знакомо и даже… скучно!

Следуя этому хрестоматийно-учёному тексту, японские генералы по исчислению наличных сил имея 1,5 превосходство над советской стороной, искали Однофланговых Развязок СОВЕРШЕННО ПРАВИЛЬНО – на Двухфланговые Ходы СИЛ ОБЪЕКТИВНО НЕ БЫЛО.

Неповторимо вдохновенное, возвышающееся как ИСКУССТВО над НАУКОЙ, выступает, когда при ближайшем рассмотрении материалов, копанных– перекопанных 70-летней вознёй-исследованием обнаруживается, что начиная операцию, Жуков не только не имел превосходства над противником, но и висел на показателе «ниже равенства»:

– По личному составу: 57 тыс. на 75 тыс.

– По артиллерии: равенство;

– По авиации: равенство;

– По танкам: 450 на 180–220.

При этом 3 японские дивизии 6-й армии получили дополнительно 5 полков 37мм. и 47 мм. противотанковых пушек.

По соотношению сил действия Жукова были НЕПРАВИЛЬНЫ, НЕОБЕСПЕЧЕНЫ…

Хорошо организованная японская войсковая и агентурная разведка внимательно отслеживала как перемещение советских войск непосредственно в прифронтовой полосе, так и стратегические перевозки по Транссибу. Японское командование, убедившись после Баин-Цаганского побоища, что бронетанковые соединения образуют основу советских ударных сил, особенно внимательно отслеживало изменения в их составе, и знало, что за 1,5 месяца к 1 танковой и 2 броневым бригадам прибавилась ещё 1 танковая и 1 броневая, и этого усиления справедливо считало совершенно недостаточным для крупной наступательной операции – в 1938 году на Хасане, чтобы взломать японский рубеж, не мудрствуя лукаво, Г.Штерн вытребовал себе 3 дивизии, 300 танков,500 самолётов на 1 японскую дивизию без авиации и танков – 126 тяжёлых бомбардировщиков положили 500-тонный «ковёр» на японские позиции…

Оборонительное строительство на советских позициях ПРЕДСТАВЛЯЛОСЬ не только естественным – оно было ЕДИНСТВЕННО РАЗУМНЫМ… В том числе и в случае неудачи советского наступления!

Вся операция была построена не на «разумно-пехотном», а на «залётно– кавалерийском» принципе: ворваться в глубь японского фронта и развалить его; присутствием инородного тела парализовать управление и полосовать обступающие обломки развалившегося агрегата, подавляя мощью органического целого, в каждом пункте обрушивающегося на слепые несвязанные судороги отдельных частей, которые в совокупности объективно сильнее… Цепь стремительно нарастающих тактических успехов, вырывающихся на операционный уровень.

То, что являлось частной деталью к целому, исполнение требований устава: скрытность, внезапность, маскирующие ГЛАВНОЕ ДЕЙСТВИЕ, обращались в руках Жукова неотъемлемыми факторами достижения самой цели, т. е. ГЛАВНЫМ ДЕЙСТВИЕМ, КОТОРОЕ МОЖЕТ БЫТЬ ЗАПУЩЕНО И УСПЕШНО ТОЛЬКО В УНИКАЛЬНЫХ УСЛОВИЯХ ИНЫХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВ, и развалится во всех других. И меряя тем главным, чем он полагал достичь победы, он подчинил ему все иные обстоятельства: необеспеченность резервов, успокаивающая противника, но предельно обостряющая риск; отказ от «полноценной» артподготовки с разрушением всей инфраструктуры обороны в пользу мощных огневых налётов по КП среднего и старшего звена, на краткое время парализующие централизованное управление организованным целым – но увеличивающие риск застрять на не разрушенных рубежах, обороняемых в каждом пункте до последнего солдата японским отделением– взводом, которые не рассыплются в бегстве, не сваляются в тысячные колонны пленных при 5-10 конвоирах…Погибнут у своего пулемёта, бомбомёта, мортиры. Так оставить их в одиночестве и неведении верхов, парализовать согласованные эффективные действия по воле высшего начальства! А в глубине раздавить средневековый героизм единиц и групп тысячелетней культурой надстраиваемой неодолимой мощи возрастающих организаций…