Наум Синдаловский - И смех, и слезы, и любовь… Евреи и Петербург: триста лет общей истории

Исаак Израилевич Бродский был крупнейшим представителем так называемого соцреализма в живописи. Он родился в селе Софиевка вблизи города Бердянска в еврейской семье торговца и землевладельца, окончил Одесское художественное училище и Петербургскую Академию художеств. Творческую деятельность начал в 1905 году, опубликовав в столичных сатирических журналах ряд острых карикатур, направленных против самодержавия. Затем обратился сначала к портретной, а потом и к жанровой живописи. После революции стал одним из виднейших советских художников. С 1934 года и вплоть до своей кончины Бродский возглавлял Всероссийскую Академию художеств.

Официальная оценка творчества Исаака Бродского в Советском Союзе была однозначно восторженной. Как писали буквально все справочники и энциклопедии, «он был активным поборником идейного реалистического искусства». Один список весьма характерных названий его художественных произведений убедительно говорит в пользу этого утверждения: «В. И. Ленин в Смольном», «Торжественное открытие II конгресса Коминтерна», «Выступление В. И. Ленина на митинге рабочих Путиловского завода», «Ударник Днепростроя», «Демонстрация», «Выступление В. И. Ленина перед частями Красной армии, отправляющимися на польский фронт» и так далее и тому подобное. Причем для создания этих шедевров соцреализма художнику было достаточно обыкновенных фотографий. Так, «на основании фотодокументов», как об этом сообщали средства массовой информации, Бродский выполнил ряд портретов Ленина. Неслучайно такой метод художественного творчества стали называть «фотореализмом». Среди ленинградских художников появился и другой довольно выразительный термин. Отдавая дань усилиям, которые прикладывал Бродский, пропагандируя советское искусство, порочный метод, которым он пользовался, стали называть «бродскизмом».

Между тем, как утверждают современники художника, в начале творческого пути Бродского его живопись обладала весьма привлекательными достоинствами, а сам он не был лишен известного художественного вкуса. Подтверждением тому служит великолепная коллекция произведений искусства, собранная им в квартире, в доме на площади Искусств, где в последние годы жизни проживал Бродский, а после его кончины был открыт музей.

В октябре 1991 года Михайловской улице вернули ее историческое название.

Дом Мурузи. Улица Пестеля, 27 / Литейный проспект, 24

И тогда началось мифотворчество. А что если когда-нибудь петербуржцы вспомнят, что поэт Иосиф Бродский, в «бурной молодости своей отдал дань» ресторанам «Крыша» и «Восточный» при гостинице «Европейская»? И ста – нут утверждать, что вот, мол, оказывается, почему улица в свое время называлась улицей Бродского, и что было бы совсем неплохо вернуть ей это замечательное имя. Понятно, что все расчеты должны строиться на предположении, что к тому времени имя художника Бродского, писавшего почти исключительно на революционные, партийные и советские темы, будет окончательно вычеркнуто из памяти петербуржцев.

А теперь продолжим рассказ о поэте Иосифе Бродском. В Ленинграде Бродский жил в знаменитом «Доме Мурузи» на Литейном проспекте, 24. В конце 1940-х годов здесь получил комнату его отец Александр Иванович Бродский.

Памятная доска на доме 27 по улице Пестеля

«Дом Мурузи» – один из признанных культовых адресов литературного Петербурга – Петрограда – Ленинграда». В середине XVIII века участок, на котором стоит этот дом, принадлежал артиллерийскому ведомству и долгое время не застраивался. Только в конце века его приобрел действительный камергер, сенатор граф Николай Петрович Резанов, который построил здесь собственный особняк. Резанов был женат на дочери основателя Российско-Американской компании купца Григория Шелехова. На собственные деньги Шелехов снарядил первую русскую морскую кругосветную экспедицию, которую Резанов возглавил. Широкую известность эта история приобрела благодаря рок-опере Алексея Рыбникова «Юнона и Авось» на стихи Андрея Вознесенского в постановке Марка Захарова на сцене Московского театра имени Ленинского комсомола.

С 1848 года владельцем дома стал сын министра внутренних дел в правительстве Александра I Василий Кочубей. В 1874 году участок приобрел внук молдавского господаря князь Александр Дмитриевич Мурузи. И в 1874–1876 годах по проекту архитекторов А. К. Серебрякова и П. И. Шестова на месте разобранного деревянного дома Кочубея строится многоэтажный доходный дом в необычной для Петербурга того времени восточной манере. «Торт в мавританском стиле», – говорил о нем один из самых знаменитых его обитателей, поэт Иосиф Бродский.

Уже в первые годы своего существования «Дом Мурузи» был окружен романтическими, или, точнее, авантюрными легендами. И благодаря не только экзотическому мавританскому стилю, в котором он был исполнен, но и необычной фамилии его владельца. Одни утверждали, что Мурузи – это богатый турок, живущий в центре Петербурга со своим многочисленным гаремом, охраняемым евнухами. Другие говорили, что владелец дома – богатый торговец чаем, сокровища которого замурованы в стенах мавританского особняка.

Архитектурный облик экзотических фасадов дома каким-то невероятным образом ассоциативно переплетался с продукцией знаменитого в Петербурге торговца русскими пряниками Николая Абрамова, магазин которого находился на первом этаже. Прилавки магазина ломились от столь же диковинных, как и сам дом, вяземских, московских, тверских, калужских и других сортов расписных пряников. Здесь можно было приобрести и другие необычные лакомства: киевский мармелад, одесскую халву. В Петербурге магазин Абрамова славился и необычной для того времени рекламой, которую, говорят, сочинял сам хозяин:

Или еще:

В наше время «Дом Мурузи» широко известен другими особенностями. У него богатое литературное прошлое. Даже деловая попытка установить торговые связи с Северо-Американскими Соединенными Штатами, предпринятая некогда графом Резановым, сегодня ассоциируется с поэзией Андрея Вознесенского, пропевшего гимн трагической любви русского мореплавателя и юной калифорнийской красавицы. В особняк на Литейном Резанов так и не вернулся, скончавшись на обратном пути из Америки. Его наследники жить в доме на Литейном отказались и продали его.