Любовь Воробьёва - Прибалтика на разломах международного соперничества. От нашествия крестоносцев до Тартуского мира 1920 г.

Большую и разностороннюю помощь эстонское временное правительство получало от Финляндии. Здесь в начале марта 1918 г. с помощью немецких войск под командованием генерала фон дер Гольца финские антибольшевистские силы во главе с бывшим гвардейским генералом императорской армии Карлом Густавом Маннергеймом ликвидировали Финляндскую Социалистическую Рабочую Республику (провозглашена в феврале 1918 г.), не успевшую сформировать собственную армию. Созданный в декабре 1918 г. в Хельсинки главный комитет помощи Эстонии организовал на американские деньги широкую вербовку добровольцев. В конце 1918, и в первые дни 1919 г. в Эстонию прибыло около трех тысяч финнов, а также «добровольцы» из Швеции и Дании. Среди них было много авантюристов, но часть наёмников действительно верила, что едет помогать эстонскому народу бороться за независимость. Правда, многие из них прибыли в тот момент, когда в гражданской войне на территории Эстонии наступил перелом в пользу антибольшевистских сил.

Следует отметить, что и в Эстонии, и в Финляндии формированию корпуса финских добровольцев придавалось не только военное, но и политическое значение. Дело в том, что в тот период среди представителей буржуазии обеих стран была популярна идея финляндско-эстонской унии. Поэтому прибытие финских добровольцев рассматривалось как акт, который должен способствовать реализации этой идеи. В связи с пребыванием в Эстонии частей финских добровольцев и с планами создания финляндско-эстонского государства влияние Финляндии в начале 1919 г. резко возросло. В эстонской армии командные должности занимали финские офицеры. Например, командующим Южным фронтом был финский генерал Ветцер. В условиях укрепления финско-эстонского военного взаимодействия финская сторона отслеживала и пропагандистское обеспечение эстонской прессой политического имиджа Финляндии. Так, министр временного правительства А. Рей, занимавшийся вербовкой добровольцев в Финляндии и скандинавских странах, в одной из своих статей упомянул о белом терроре в Финляндии. По прямому требованию финских правящих кругов он был вынужден уйти в отставку

Важно отметить, что, направляя добровольцев в Эстонию, финские власти строили планы захвата значительной территории Советской Карелии. Генерал Маннергейм и начальник генерального штаба Энкель договаривались с русскими генералами о совместном походе против большевиков {352} . Части финских добровольцев, находившиеся на территории Эстонии, должны были пойти в наступление на Петроград вдоль южного берега Финского залива. Командование эстонской армии поддерживало эти планы, прикрываясь лживым аргументом о необходимости оказания «помощи» малому родственному ижорскому народу. Главнокомандующий эстонской армией генерал Лайдонер, побуждая Финляндию к активным военным действиям против Советской России, даже разработал план штурма Петрограда. Причём главная роль в этой операции отводилась именно Эстонии и Финляндии. Лайдонер подчёркивал, что это якобы необходимо для создания «Великой Финляндии» {353} . Это новое политическое образование должно было включать Финляндию, Ингерманландию (Восточная Карелия) и Эстонию {354} .

В декабре 1918 г., следуя указаниям Антанты, временное правительство заключило договор с отступившим под Таллин русским белогвардейским Северным корпусом численностью в 5600 человек. Договор заложил основу превращения территории Эстонии в главный тыл создававшейся северо-западной армии.

Собрав к 6–7 января 1919 г. превосходящие силы на линии Таллин — Пайде, подразделения эстонской армии, наёмников, русского Северного корпуса перешли в контрнаступление при поддержке трёх бронепоездов и десанта финских добровольцев, высаженных английской эскадрой в районе Утрия и Мерекюла. 9 января они прорвали фронт. А 19 января Красной Армии пришлось отступить за реку Нарву, и потом, несмотря на все попытки, ей не удалось добиться военных успехов. На этой линии фронт стабилизировался на продолжительное время, поскольку командование Красной Армии было лишено возможности исправить ситуацию путём выделения на эстонский участок фронта новых резервов: весной 1919 г. все силы были брошены на Восточный фронт, на борьбу с Колчаком. В силу этих причин Красная Армия была вынуждена вести на Эстонском фронте только оборонительные бои, что принесло эстонской армии, финским добровольцам и русским белогвардейцам лёгкие временные победы и дало козыри буржуазной пропаганде, утверждавшей, что советская власть в России доживает последние дни.

Правительство Эстляндской трудовой коммуны и ЦК эстонских секций РКП (б) продолжили свою деятельность в Пскове, а начиная с марта 1919 г. — в Луге. Правительство РСФСР передало в распоряжение эстонского правительства ряд совхозов, организованных на базе конфискованных имений, для оказания помощи эвакуированным из Эстонии. Многие эстонцы были направлены на работу в различные промышленные и сельскохозяйственные предприятия РСФСР, а также на государственную и партийную работу. В Петрограде для них были организованы курсы сельскохозяйственных инструкторов, телеграфистов, агитаторов. Начал свою деятельность Университет трудящихся Эстонии. Он готовил специалистов для народного хозяйства и преподавателей для эстонских школ.

Среди населения Эстонии, принимавшего советскую власть, поражения Красной Армии вызвали удивление, а затем деморализацию и потерю всякой надежды. Такие настроения только усилились в связи с начавшейся расправой над красноармейцами, коммунистическими и советскими активистами. «Рабочие — это стадо, — писал печатный орган сотсов, — и вожди — то же, что пастухи. Бейте пастухов, тогда разбредётся и стадо» {355} . Только за первые месяцы белого террора в Эстонии было уничтожено более 2000 человек. Погибли члены Таллинского комитета партии Ю. Куппар, и Ю. Шютс, партийный организатор в Вируском уезде А. Педаяс, член Тартуского комитета Тийман, активисты партии Л. Линдер, Э. Вейдебаум, Я. Аллик, X. Вильбах, Л. Ваарман, Л. Тыльдсепп, И. Куйв, И. Клааман, А. Тедло, руководитель тартуских комсомольцев К. Иохансон. Комментируя ситуацию в Эстонии, В. И. Ленин писал: «Когда представители английской и американской буржуазии появились в Финляндии, в Эстляндии, они начали душить с наглостью большей, чем русские империалисты, — большей потому, что русские империалисты были представителями старого времени и душить как следует не умели, а эти люди душить умеют и душат до конца» {356} .

О том, что и временное правительство успешно переняло опыт союзников, свидетельствует расправа над восставшими на островах Сааремаа и Муху. Оно вспыхнуло в феврале 1919 г. среди мобилизованных, которые отказывались идти на войну против Красной Армии. В течение нескольких дней им удалось взять в свои руки несколько волостных правлений. Затем они создали ополчение почти в тысячу человек, чтобы установить власть народа в уездном центре и перейти к разделу земли между безземельными и малоземельными крестьянами. Остриё восстания было направлено против всех помещиков, а не только против немецких баронов. Оценивая события на островах, В. Кингисепп писал: «Совершенно самостоятельно, без какой-либо коммунистической агитации извне, без китайских [97]и латышских наёмников {357} вооружённые островитяне действовали точно так же, как и восставший трудовой народ в той части Эстонии, которая в ноябре, декабре, январе находилась под властью Эстонской трудовой коммуны. Но кое в чём “мятежники” островов даже превзошли распоряжения правительства Эстонской трудовой коммуны! Они не потеряли ни одного мгновения, чтобы создать ту вооружённую силу — красные войска, — без которых не может существовать ни одна революция трудящихся» {358} . С материка прибыли посланные временным правительством каратели — пехотные и кавалерийские части, вооруженные пулемётами и автоматическими винтовками. Восстание, вспыхнувшее в неблагоприятное время и изолированно от борьбы на материке, было подавлено. Триста человек было убито, включая их лидеров А. Койта и Марию Эллам. До этого жертвам ломали руки и ноги, отрезали уши, выкалывали глаза. По приговору военно-полевого суда было расстреляно несколько сот человек, не считая тех, кто был арестован позднее и казнён в Таллине. Около ста подверглись телесному наказанию. Многих военно-полевые суды приговорили к каторге и тюрьме сроком до 20 лет. Ещё в 1925-м, 1927-м и даже 1930 гг. проходили судебные процессы над участниками восстания на Сааремаа.