Гельмут Гюнтер - Горячие моторы. Воспоминания ефрейтора-мотоциклиста. 1940–1941

В конце концов приказ все же поступил. Уже совсем стемнело.

– По машинам! Запустить двигатели!

И вокруг зарокотало, зарычало.

Для нас, вновь прибывших, следование маршем в колонне было делом невиданным – все происходило впервые. Поэтому были предельно внимательны. Свет фар едва освещал дорогу, больше с толку сбивал, чем помогал. Постепенно по мере продвижения колонны в нее встраивались остальные роты. С мотоциклетным батальоном в голове дивизия СС «Дас Райх» начала знаменательный марш из Франции через Германию, Австрию, Венгрию и Румынию – в Югославию. Но мы, простые солдаты, тогда ничего еще не знали. Узнавать маршрут следования приходилось постепенно, по мере продвижения – необходимо было соблюдать режим секретности.

Гигантской змеей колонна через горные дороги миновала Вогезы. Пока что у меня никаких досадных инцидентов не происходило. Мотор гудел, было приятно управлять мотоциклом, и я все чаще и чаще ловил себя на мысли, что мне повезло – ведь как все-таки здорово попасть в KradscMtzen – в мотоциклисты.

Все шло как по маслу до тех пор, пока… Пока вдруг не начались перебои двигателя. Один за другим меня обгоняли мои товарищи. Проехали и штабные машины. Я закрывал подачу рабочей смеси в цилиндры, снова открывал, глушил двигатель, снова заводил. Без толку.

Мой мотоцикл при полном газе едва дотягивал до 40 км в час. Проехала 1-я рота, за ней – 2-я, потом 3-я, 4-я и, наконец, 5-я. Потом уже никого не было. Я решил остановиться. Черт побери, в чем же все-таки дело?

Дав двигателю остыть, что заняло довольно много времени, я снова попытался ехать. Та же история. Мимо пронеслись грузовики пехотного полка СС «Германия». Темнота. Мое настроение молниеносно падало до нуля. Было по-настоящему темно – хоть глаз выколи. Отведя мотоцикл на обочину, я поплотнее укутался в шинель и прилег рядом с машиной. Под монотонный гул проезжавшей мимо техники я незаметно уснул.

Открыв глаза, я убедился, что уже давно день. Вокруг ни души. Выходит, я один в этих Вогезах и понятия не имею, что делать. Ничего страшно, уговаривал я себя, только не терять выдержки. Кто-нибудь да проедет здесь, обязательно проедет. Усевшись у дороги, я распаковал сухой паек и стал завтракать. Проезжавшие мимо машины вселяли в меня надежду, что водители дадут знать нашим, а те пришлют кого-нибудь мне на подмогу. В конце концов, затормозила штабная машина, и, к моей величайшей радости, из нее вылез обершарфюрер из ремонтных мастерских. Он определил по моему BMW, откуда я – в дивизии такая техника была только у нас, да и соответствующий тактический знак тоже успели намалевать на крыле.

– Что случилось с машиной? – первым делом осведомился ремонтник.

– Если бы я только знал, обершарфюрер. Что-то с двигателем. Открыл заслонку, а он больше сорока не выжимает.

Обершарфюрер с сомнением посмотрел на меня.

– Заводите!

Едва двигатель запустился, как ремонтник возопил:

– Бог ты мой! Парень, неужели ты не слышишь, что он на одном цилиндре работает? Ты хоть свечи проверял?

– Никак нет.

– То есть? И таким, как ты, доверяют технику?!

Я готов был с ним согласиться. Он вернулся к машине, принес свечу и самолично заменил ее. Взяв старую, он ткнул мне ее под нос:

– Вот! Приглядись – свеча вся забита маслом!

Я стоял как идиот, не в силах и слова вымолвить. Мотор работал, теперь я уже по звуку определил, что он работает по-другому.

– Яволь! – ответил я на всякий случай.

– Ну а теперь давай нагоняй – Кольмар, Фрайбург-им-Брайсгау, Донауэшинген. И как можно скорее догони свой батальон. Вот тебе свеча про запас.

Я рванул с места, дав себе зарок иметь при себе как минимум мешок запасных свечей.

Да, история! Нечего сказать. Узнай об этом мои товарищи, год будут напоминать, как я на одном цилиндре катался. Ведь дело и выеденного яйца не стоило – пять минут, и езжай дальше. А я свечу воткнуть не мог. Потому что не знал. А теперь всю дивизию вперед пропустил. Легко говорить о недогадливости, но я ведь был новичком в этом деле. К тому же мы и эти BMW только что получили. Кто нас учил на матчасти? Ни одного занятия не было! Разве что вождение, да и то кое-как. По наитию.

Я ехал по шоссе, и с каждым километром мое настроение улучшалось. Едва переехав Рейн, я разглядел далеко впереди батальон снабжения. В Хёллентале такой же, как и мой, BMW стоял около маленькой гостиницы. Я, долго не раздумывая, остановился. И в этот момент в дверях показался Бела.

– Где это тебя носило?

Я наплел ему про спущенное колесо. Бело недоверчиво посмотрел на меня:

– И ты сам справился?

Он-то хорошо все понимал.

– Почему бы и нет? А вот чего ты здесь заторчал? – перешел в наступление я.

– Ну-ну, колесо спустило, – пробурчал Бела. – Думаешь, я ничего не соображаю? Думаешь, поверю, что ты ехал и ехал без отдыха? И даже ни разу не остановился, чтобы хотя бы полюбоваться на пейзаж? Ни за что не поверю!

Мне еще только предстояло изучить все хитрости, связанные с самостоятельным (без начальства под боком) передвижением на мотоцикле.

В тот же вечер часам к одиннадцати мы добрались до Донауэшингена. Бахмайер без дальнейших расспросов выслушал наш доклад. Он был рад уже тому, что мы благополучно добрались. В ходе марша, который нам предстоял, еще не раз возникали ситуации, когда кто-то из нас пропадал невесть куда. Конечно, это случалось и вследствие поломок в пути, но отнюдь не всегда. Было немало случаев, когда мотоциклисты лишь ссылались на поломки, а дело было совершенно в другом. Главное, что из шести человек мотоциклистов-по-сыльных по крайней мере пять оказывались в нужный момент под рукой.

Например, один эпизод, произошедший между Меммингеном и Мюнхеном, поразил меня до глубины души. Дело было так: я ехал передать распоряжение шпису. Выполнив распоряжение, я на полном газу устремился назад, в голову колонны. День выдался знойный, и у меня в горле пересохло. А тут небольшая придорожная гостиница. Я остановился. Едва открыв дверь, и на тебе! Знакомые лица – Ципп, Бела, Ганс и Швенк. Расселись, будто отпускники.

– Вы что, с ума посходили? А если кто из начальства подвалит и увидит вас здесь?

– Это ты с ума сошел, – отпарировал Швенк. – Ты один поставил мотоцикл прямо у входа – мол, пусть все видят. А мы свои спрятали за домом. А теперь присядь и взгляни, какой обзор из окна – все подходы как на ладони! Если мы кого заметим, тут же смоемся через заднюю дверь. Вот так-то!

М-да, мне еще учиться и учиться.

Батальон разместился на ночь (это была уже вторая ночь в пути) где-то на окраине Мюнхена. Усталые, мы буквально свалились на сено, которым был устлан пол зала в местной гимназии. Ночью Бела и Ципп отправились в штаб дивизии передать донесения. Дошла в конце концов очередь и до нас. Не успели мы проспать и трех часов, как нас подняли. «Продолжать движение!» Снова взревели двигатели, и колонна двинулась вперед. Еще не рассвело – Мюнхен лежал во тьме. Моторы гудели, отражаясь о стен домов. Уверен, не один из мюнхенцев в тот момент проклинал нас. Шутка сказать – один только наш батальон имел в распоряжении до пятисот транспортных средств. А тут еще и остальные средства передвижения и техника дивизии – грузовики с пехотинцами, артиллерийские тягачи, большегрузные машины, бронетранспортеры. И вся эта техника в течение нескольких часов шла через столицу Баварии.