Андрей Марчуков - Украинское национальное движение. УССР. 1920–1930-е годы

Имелись в КП(б)У и противоположные точки зрения. Как правило, они присутствовали в организациях, удаленных от промышленных центров. Украинские, местнические настроения чаще отмечались у коммунистов Правобережья, Центральной Украины и Киева (как центра наиболее высокой концентрации мелкобуржуазного мещанства и украинской интеллигенции). Например, в Волынской организации было немало коммунистов «с сильным националистическим уклоном в сторону “самостийности”» [944]. Подобные настроения усиливались в ответ на укрепление связей между компартией Украины и РКП(б), Украинской республики с РСФСР.

На VIII съезде РКП(б) в марте 1919 г. была принята новая программа партии, в которой была утверждена структура взаимоотношений между ЦК РКП(б) и местными организациями. Попытки превратить партию в федерацию национальных партий были отвергнуты. Наличие разных советских республик не означало, что РКП(б) должна строиться на основе федерации самостоятельных коммунистических партий. Съезд высказался за существование «единой централизованной коммунистической партии с единым ЦК, руководящим всей работой партии во всех частях РСФСР». Особо подчеркивалось, что «все решения РКП и ее руководящих учреждений, безусловно, обязательны для всех частей партии, независимо от национального состава». Компартии республик и их центральные комитеты сохранялись. ЦК КП(б)У, указывалось далее, пользуется «правами областных комитетов партии» и целиком подчинен ЦК РКП [945]. Права Украинской парторганизации были весьма широкими. Она могла иметь собственные Политбюро, Оргбюро и Секретариат, а также созывать свои съезды (одно время их статус был понижен до Всеукраинских конференций, но вскоре прежний статус был восстановлен) [946].

Но такой статус КП(б)У не удовлетворял те круги в партии, которые стояли на платформе ее полной независимости. Весной 1919 г. два известных украинских коммуниста С. Мазлах и В. Шахрай написали В. Ленину письмо, опубликованное затем в виде брошюры, в котором, по сути, излагали требования строительства нации и национальной государственности. В довольно резкой и язвительной форме, основываясь на провозглашенном праве наций на самоопределение (вспомним слова Р. Люксембург о «подарке» украинским националистам!), они призывали Ленина создать на месте КП(б)У УКП. Их тревожило, что под видом укрепления советской власти вдет восстановление России, в которой права наций будут поставлены под сомнение. И далее они ставили вопрос ребром: «Либо самостийная Украина – тогда должно быть и “свое” правительство, и “своя” партия; либо Украина – это “Южная Россия”» [947]. И С. Мазлах и В. Шахрай с национальными требованиями выступали не в первый раз. Еще в 1918 г. с некоторыми другими украинскими коммунистами (например, уже упоминавшимся Г. Лапчинским) они вели разговоры о необходимости независимости украинского партийного центра от российской партии [948].

Попытка заставить вождя пролетариата ответить на поставленный вопрос (а по сути, определиться в отношении «Украины») окончилась для В. Шахрая и С. Мазлаха плачевно: они были исключены из партии. Но идея создания независимого партийного центра на этом не исчезла. Уже летом 1919 г. в украинской секции при Московской организации РКП(б) (Украина была занята белыми, и украинские большевики находились в своеобразной «эмиграции») появилась группа федералистов во главе с уже упоминавшимся Г. Лапчинским. На совещании руководящего состава КП(б)У в Гомеле среди других был затронут вопрос о национальной политике. Группой «федералистов» тогда была подготовлена докладная записка о национальной политике на Украине, поданная осенью в ЦК РКП(б). В ней содержались знакомые утверждения о специфике Украины. Поражение советской власти и занятие Украины добровольцами А. Деникина и петлюровцами «федералисты» объясняли невниманием к национальному вопросу со стороны КП(б)У, проводившей политику «русского центра». Среди практических мер значилось предложение слить компартию Украины с левыми украинскими партиями в единую организацию, которая и должна была взять в свои руки борьбу за восстановление советской власти и руководство «самостоятельным революционным творчеством» масс. Любая попытка снова распоряжаться судьбой украинского народа, указывалось в документе, «неминуемо будет вызывать, как ответ, рост национализма» [949].

Г. Лапчинский и ряд его товарищей также были исключены из партии, но это не помешало Волынской организации избрать его своим делегатом на IV конференцию КП(б)У (март 1920 г.) [950]. Позже, в мае того же года, со своими сторонниками он перешел в УКП и стал секретарем ее ЦК. IV конференция также подняла вопрос об отношениях между КП(б)У и РКП(б), о роли в партийной жизни местных и приехавших «с Севера» работников и мере их ответственности за допущенные партией ошибки и просчеты. И опять были разные точки зрения, и опять известную роль в становлении местнических настроений играли национальные мотивы. Секретарь ЦК КП(б)У С. В. Косиор указывал, что в ряде организаций складывалось недопустимое положение, и приводил в пример упоминавшуюся Волынскую организацию, некоторые ответственные работники которой были замечены в разговорах о том, что «Советская Россия жиреет за счет голодных рабочих Украины» и что это ставит последнюю в положение «оккупированной страны» [951].

Вообще, давление крестьянской стихии и осевшего на селе националистического элемента на местных коммунистов сильно ощущалось в приграничных сельских районах. Секретарь ЦК КП(б)У Д. З. Мануильский, выступая на секретном IV совещании ЦК РКП(б) с ответственными работниками национальных республик и областей (июнь 1923 г.), упоминал имевшую место в 1921 г. в одном из приграничных с Польшей районов попытку ряда членов партии при помощи шифрованной переписки вступить в сношения с «враждебными повстанческими элементами». Контакты с подпольем и бандами (вплоть до переговоров), если в этом возникала оперативная необходимость, могли быть установлены, но не в виде самостоятельной инициативы, а в тесном сотрудничестве с ЧК-ГПУ [952]. Любые попытки волисполкомов войти в сношения «с главарями» «наших украинских басмачей», как назвал их Д. Мануильский, были недопустимы и жестоко пресекались. К замеченным в связях с бандами коммунистам была применена высшая мера наказания [953].

Пока шла Гражданская война, пока существовала УКП(б), люди, стоявшие на позициях близких к коммунистическим, но разделявшие подобное отношение к РКП(б), могли переходить и переходили к боротьбистам [954]. После окончания войны и самоликвидации УКП(б) такой выход из положения оказался затруднительным, хотя альтернативная партия – УКП – еще имелась. Приток боротьбистов в ряды КП(б)У усилил в ней украинские настроения. «Выходцы» и те большевики, которые имели сходные взгляды на способы разрешения национального вопроса на Украине, своей позицией по ключевым моментам текущей политики и создаваемой атмосферой постоянно оказывали на партию давление. А то, что эти люди часто были заняты на культурном фронте, занимались развитием украинской культуры или были сосредоточены в отдаленных сельских районах, создавало для большевиков дополнительные проблемы.